Маршал Блюхер - Николай Кондратьев

…Томин допрашивал только что захваченных в плен двух оренбургских казаков. Они рассказали, что за атакующей пехотой стоят в полной готовности несколько конных полков, которые сразу же войдут в прорыв и вырубят красных.

И тогда Томин приказал командиру 17–го Уральского полка Александру Кононову гранатами и штыками отбросить врага от Старо–Кулево. В бою отличилась 2–я рота. Бойцы встретили набегающих белогвардейцев гранатами и яростно кинулись в рукопашную.

Противник отошел на три версты.

Адъютант штаба 30–й дивизии Виктор Сергеевич Русяев

…В это же время по только что построенному мосту началась переправа. Блюхер сам следил за порядком. У одного беженца на мосту слетело с телеги поврежденное осколками колесо. Движение приостановилось. На берегу сгрудились сотни подвод. Горбатый мост угрожающе затрещал. Блюхер крикнул:

— Осади назад! Назад! — и побежал к беженцу. Тот пристраивал колесо.

— Ты что делаешь? — с трудом сдерживая ярость, спросил Блюхер. — Устроил пробку.

— Не шуми! Вот сейчас починю и поеду.

Блюхер подозвал трех боевиков:

— Распрягите! Повозку в воду!

Всхлипывая, беженец влез на коня.

Блюхер почувствовал себя неловко:

— Не горюй, батя, заплатим. Купишь новую телегу.

— Сам виноват. Всех задержал. Прости старого дурака, — и беженец ткнул пятками в мохнатый живот коня. — А ну, пошел, голубок, пошел!

Последними уходили из Красного Яра кавалеристы–разинцы и саперная команда Михаила Голубых. Мост облили керосином, подожгли.

Башкиры стояли на берегу, плакали:

— Ай, большевик, что сделал большевик. Такой большой мост. Один день жил мост.

Махая фуражкой, Голубых прокричал:

— Мы скоро вернемся. Построим новый. Ждите нас, товарищи!

…Рано утром 12 сентября 1918 года разведывательный отряд, возглавляемый коммунистом Виктором Сергеевичем Русяевым, у деревни Тюйкно–Озерской встретился с передовой заставой 6–й роты 1–го советского Бирского полка 5–й Уральской дивизии.

Беспримерный рейд завершился — бойцы–южноуральцы пришли к своим.

Не скрывая гордости и радости, главнокомандующий Василий Константинович Блюхер отправил в Совнарком В. И. Ленину, в Пермский областной комитет и всем, всем, всем телеграмму:

«Приветствую вас от имени южноуральских войск в составе Верхнеуральского, Белорецкого, 1–го Уральского, Архангельского, Богоявленского, 17–го Уральского стрелковых полков, 1–го Оренбургского казачьего Степана Разина, Верхнеуральского казачьего кавалерийских полков, отдельных кавалерийских сотен и артиллерийского дивизиона. В вашем лице приветствую Рабоче–Крестьянскую Советскую Республику и ее славные красные войска. Проделав беспримерный полуторатысячный переход по Уральским горам и области, охваченной восстанием казачества и белогвардейцев, формируясь и разбивая противника, мы вышли сюда, чтобы вести дальнейшую борьбу с контрреволюцией в тесном единении с нашими родными уральскими войсками, и твердо верим, что недалек тот день, когда красное знамя социализма снова взовьется над Уралом»[22].

V. НА ВОСТОЧНОМ ФРОНТЕ

1

Вести о рейде по тылам врага армии южноуральских партизан пронеслись по всей Советской республике. Член Уральского Совета и Уральского комитета РКП (б) старый большевик А. П. Спунде 19 сентября 1918 года беседовал с В. И. Лениным о героическом походе южноуральцев от Белорецка до Кунгура. Владимир Ильич попросил Спунде прислать подробные сведения о главнокомандующем армией Блюхере. В тот же день Спунде написал письмо, в котором дал высокую оценку боевой деятельности Василия Константиновича Блюхера как по ликвидации дутовщины, так и в организации и проведении рейда. От имени руководителей Уральской областной партийной организации А. П. Спунде просил о том, чтобы:

«1) Блюхер с его отрядами был бы отмечен высшей наградой, какая у нас существует, ибо это небывалый у нас случай;

2) чтобы он получил командный пост такой, который дал бы ему возможность руководить III армией. Указывают на III армию, так как т. Блюхер тесно связан с Уралом, в частности с казачьей молодежью, и потому здесь он был бы максимально полезен…»[23]

Революционный Военный совет 3–й армии обратился с ходатайством к Председателю ВЦИК Я. М. Свердлову о награждении В. К. Блюхера орденом Красного Знамени. В нем говорилось: «Без снарядов, патронов и снаряжения Блюхер ведет своих героев, пролагая свой путь чаще всего штыками. Разбивая отряд за отрядом, он пользуется взятой военной добычей для новых наступлений и новых побед. Он рвет путь между Златоустом и Уфой на 44–й версте и тем облегчает казанскую операцию… Переход войск Блюхера в невозможных условиях может быть приравнен разве только к переходам Суворова в Швейцарии.

Мы считаем, что русская революция должна выразить вождю этой горсточки героев, вписавшему новую славную страницу в историю нашей молодой армии, благодарность и восхищение.

А поэтому Военный совет ходатайствует о награждении Блюхера революционным орденом Красного Знамени»[24].

Ходатайство уральских большевиков и Реввоенсовета 3–й армии было удовлетворено. Вопрос о награждении Блюхера разбирался на заседании ВЦИК 30 сентября 1918 года. Председательствующий Я. М. Свердлов предложил первым орденом Красного Знамени наградить главнокомандующего Южноуральской армией Василия Константиновича Блюхера. Это предложение было принято единогласно и на следующий день опубликовано в газете «Известия».

Первым поздравил Блюхера командующий 3–й армией Рейнгольд Иосифович Берзин.

Поблагодарив командарма, Блюхер счел своим долгом заметить:

— Чувствую себя неловко. Почему‑то я один хожу в именинниках. Больше того — в вождях. Самой высокой награды заслуживают Иван Каширин, Николай Томин, Иван Павлищев и Михаил Калмыков. И особенно мой заместитель, первейший помощник в походе — Николай Дмитриевич Каширин[25].

…19 сентября Военный совет 3–й армии телеграфировал главнокомандующему вооруженными силами Республики И. И. Вацетису:

«3–я армия переживает критические минуты. 4–я дивизия в районе Красноуфимска окончательно разбита… В 3–й дивизии в районе железной дороги Шамры — Кунгур полное разложение… В 1–й дивизии после боев осталось только 3 тысячи штыков в районе Алапаевска. Во 2–й дивизии в районе Тагила до 900 надежных штыков…

Шлите срочно резервы»[26].

Полки, сводного Уральского отряда В. К. Блюхера по приказу командарма Берзина были включены в состав 4–й Уральской стрелковой дивизии. Ее начдивом стал В. К. Блюхер, а его заместителем — Н. Д. Каширин. Бригады приняли Иван Каширин, Иван Павлищев и Николай Томин.

4–я Уральская дивизия получила приказ «занять пункты по линии Богородское — Суксунское — Осиновское и вести наступление на Красноуфимск — Бисертский завод с целью захватить Западно–Уральскую железную дорогу у ст. Гробово-Шемаха.

В то же самое время ввиду критического положения 3–й дивизии в районе Пермской ж. д. оказать активную помощь по ликвидации наступления противника по Пермской ж.-д. и для активного перехода нашими частями в наступление на ст. Кузино»[27].

Командующий 3–й армией Восточного фронта Рейнгольд Иосифович Берзин

Полки 4–й Уральской дивизии отбили многочисленные атаки противника и перешли в наступление. 27 сентября Блюхер доложил, что части дивизии заняли Молебский завод.

Через три дня враг был выбит из Нижнего и Верхнего Иргинских заводов. Продолжая наступление, части дивизии 1 октября взяли большое село Богородское. После ожесточенного боя полки 1–й бригады ворвались в город Красноуфимск.

Это были первые победы, наступившие после полосы поражений на фронте 3–й армии. Командарм Берзин прислал на имя начдива Блюхера телеграмму: «Приветствую в лице Вашем ваши доблестные войска за новую победу, взятие Красноуфимска. Результаты этой победы наш заклятый враг скоро почувствует. Вперед, без страха и сомнения, славные герои революции! От лица службы благодарю. Берзин»[28].

4–я Уральская дивизия отбросила вражеские полки за линию рек Сылвы, Батама, Бисерти, Уфы. Значительно улучшилось положение всей 3–й армии, однако ее дивизии сильно нуждались в пополнении бойцами и боеприпасами и действенной помощи 4–й Уральской оказать не могли.

Блюхер постоянно изучал силы противника. Глубокая тревога охватила начдива, когда он узнал, что белогвардейцы сосредоточили против его измученных полков свежие дивизии. Бойцы 4–й Уральской вырвались вперед и держат огромный фронт. Нет уверенности в том, что фланги надежно прикрыты. Обстановка подсказывает — дальше наступать нельзя, могут отсечь и уничтожить. О своих опасениях начдив докладывает командарму. Тот согласен с выводами Блюхера: в армии только одна боеспособная дивизия — четвертая, она должна сорвать наступление противника на кунгурском направлении.