Василиса - Александр Беликов

Глава 8

Баба Вера, Василиса и мама Ира пошли в баню, меня с собой, естественно, не взяли, а вместо этого посоветовали больше тренироваться, и еще пришлось дать Василисе честное слово, что в ближайшие дни в город ни в каком виде не сунусь. Честно говоря, меня это все устраивало, а потренироваться в полетах мне и самому очень хотелось, поэтому и спорить не стал. Я уже знал, что летать над Заповедным лесом так же просто, как и ходить по его тропинкам, поэтому обернулся в орла, взмыл в небо, набрал высоту и представил себе Сказочный дуб с золотой цепью, два взмаха могучими крыльями, и гигантское дерево предстало мне во всей величественной красе. Сначала я облетел вокруг кроны, потом набрал высоту и поднялся до самой верхушки, убедился, что ветви до небесной тверди не достают, но задевают самые низкие тучи. Мне даже решиться оценить высоту этого прекрасного дерева было сложно: глазомер в режиме орлиного зрения работал совершенно по-другому, и к этому тоже требовалось привыкнуть.

Когда попытки долететь до несуществующей небесной тверди не увенчались успехом, я залетел внутрь кроны, нашел место, где начиналась огромная золотая цепь, пролетел вдоль нее от начала до конца, а заодно поучился летать между веток. Сразу же выяснил, что это не так-то и просто: расправленные крылья сильно мешались, а когда я пытался их чуть сложить, то тут же начинал падать вниз. Эти внезапные провалы во время полета и навели меня на следующее упражнение: взлетать вверх и затем пикировать почти до самой земли, стараясь попасть на заранее выбранную точку. Один раз я поздновато раскрыл крылья и довольно чувствительно ударился о землю, хорошо, что на лугу оказалась густая трава, а то бы я мог добавить несколько сломанных орлиных ребер в довесок к поврежденным человеческим ногам!

Удар о землю малость остудил мой пыл, долетев до песка, я приземлился почти на линии прибоя, практически рядом лениво плескалось море, стоял штиль, и волны еле-еле лизали край берега, обернулся в человека и начал осматривать себя. Кроссовок на мне не оказалось, видать, их сдуло взрывной волной, джинсы заканчивались чуть ниже колена, а дальше висела изящная бахрома, сразу вспомнился фильм «Бриллиантовая рука» и знаменитая фраза «Легким движением руки брюки превращаются…» Да уж, совсем легкое движение: нажал на гашетку, и штаны превратились в лохмотья, интересно, если так растрепало толстенную прочную ткань цвета индиго, то как выглядели мои ноги до того, как попали под источник с живой водой? Стал осматривать ступни и голени, но никаких следов от травм не обнаружил, разве что теперь ноги ниже колена стали незагорелыми, словно я все лето щеголял в гольфах. Вроде бы все как обычно и внешне, и на ощупь, вот только ходить они отказывались напрочь. Я разделся, заполз в воду и поплыл, стараясь давать нагрузку не только на руки. Потом подплыл поближе, где вода доходила до груди, встал на дно и попробовал идти, получалось не очень хорошо, но я старался изо всех сил! Через полчаса перебрался на более мелкое место и продолжил тренировки, а через три часа, совершенно выбившись из сил, понял, что уже могу ходить там, где вода доходит до пояса!

Уже стало темнеть, когда я прилетел к избушке и обернулся в человека, Василиса это почувствовала и вышла ко мне из бани.

– Бабушка Вера сегодня опять предоставила избушку в наше распоряжение, и на завтра-послезавтра тоже. В общем, пока ты не выздоровеешь – будем жить здесь.

– Хорошо. А что ты девчонок бросила одних?

– Да сколько можно в парной сидеть? Волшебство закончилась, все напарились, сейчас мама Ира с бабой Верой разговаривают «за жизнь», а я решила сбежать, хочу с тобой побыть.

Мне тоже хотелось находиться рядом с моей Василисой, поэтому я обрадовался такой замечательной идее – побыть вдвоем! Молодоженам по законам обычной человеческой жизни полагается три дня отпуска после свадьбы, чтобы лежать в обнимку в постели и ничего не делать, а нам и этого не дали. Да, обычная человеческая жизнь. Как это давно было, словно какой-то старый, почти забытый сон, хотя еще неделю назад я вовсю ходил на работу и меня волновали совершенно другие проблемы. Не сразу заметил, что не просто думаю, а перешел на тихую речь и мои мысли для Василисы уже не секрет, поэтому удивился, услышав ответ:

– А я перемены в моей жизни восприняла проще, потому что всегда работала дома, в свободном режиме, а половину времени проводила в Заповедном лесу.

Наконец-то у меня появился повод спросить: а кем работают волшебники и предводители кланов в незанятое магией время?

– А кем ты работала?

– О! Тебя, оказываются, интересуют не только обнимашечки-поцелуйчики?

– Не смейся, ты же сама знаешь, что у нас с тобой времени даже на знакомство не хватило, не говоря уже про долгие ухаживания.

– В обычной жизни я работаю внештатным редактором в одном журнале, нас несколько человек, поэтому график работы очень свободный. Есть время – скачиваю по Интернету с сайта статьи, которые ожидают редактирования или рецензирования, работаю с ними, а результаты отсылаю в редакцию, вот и все мои обязанности.

– Да, интересно, теперь понятно, почему для тебя совещания и коллективная работа оказались в новинку – ты привыкла больше работать одна.

– Так и есть, и не только в человеческой части моей жизни, но и в волшебной тоже. Проще все сделать самой, чем кого-то просить.

Тут мое обостренное зрение заметило какое-то движение по тропинке, я резко повернулся, но это оказался всего-навсего Колобок. Причем сначала он очень резво катился и припрыгивал, но как только заметил, что на него обратили внимание, тут же стал шагать сильно прихрамывая, а когда поравнялся с нами, то начал переигрывать:

– Ох, несчастный я, бедный кусочек хлебушка. Для того ли меня бабуля с дедулей лепили, чтобы мои слабенькие хлебные рученьки тяжелыми чемоданами нагружали? А ведь они так и оторваться могут!

– Ты что-нибудь понимаешь? – спросила у меня Василиса тихой речью.

– Я попросил бабу Веру, чтобы она отправила Колобка отнести ноутбук библиотекарю и маме Ире, – так же на тихой речи отозвался я.

– Меня все обижают, нагружают непосильной работой, а чуть что не так – на лопату и в печь сажают! А у меня такая нежная, тонкая корочка. Она обуглится, и все! Не станет любимца всех детей!

Увидев, что на его спектакль никто внимания не обращает, Колобок перестал хромать и довольно быстро укатился вдоль по тропинке. Мне хотелось и про Василису узнать побольше, про ее работу, друзей, учебу в институте, но и этот сказочный персонаж вызывал ничуть не меньший интерес!

– А Колобок – это звериная ипостась волшебника, как у Ученого Кота и Бурого Волка?

– Нет, это можно назвать неудачным магическим экспериментом по созданию потомства. Точнее про все детали библиотекарь может рассказать, он просто кладезь всяких знаний.

– Да уж, он нам с мамой Ирой про такой разврат рассказывал, что у меня уши в трубочку чуть не свернулись.

Василиса выгнула свою прекрасную бровь и удивленно посмотрела на меня своими восхитительными серо-зелеными глазами, поэтому пришлось срочно объяснять:

– Да что-то про то, как один бог превратился в кобылицу, чтобы родить коня для другого бога. Вот только, кто у них папа, а кто мама – я так и не понял.

– Это ты, что ли, про Слейпнира, которого родил бог Локки? – прыснула в кулачок Василиса. – Вот уж разврат где нашел, это же скандинавский эпос!

– Не знаю, какой-то странный эпос, одно название Слейпнир чего стоит!

– У нас в литературном институте все мальчики его как героические сказки и воспринимали – боги, подвиги, оружие. Пойдем в избушку, а то уже прохладно становится. Давай я тебе помогу.

– Спасибо, не надо, я уже сам по чуть-чуть начинаю ходить, весь день, считай, тренировался! Ты лучше скажи, а мог ли Кащей меня выследить по табакерке, которую я у него отобрал?

Василиса внезапно выпустила мой локоть, за который пыталась меня поддержать, я ухватился за перила и поэтому не упал.

– Как, а ты ее до сих пор с собой носишь? Это я виновата, извини, не проследила. И ты к этой табакерке так прирос, что я на тебе ее не вижу, есть такое явление, как говорят, сроднился с артефактом. Теперь понятно – он тебя по ней выследил и вход в библиотеку обнаружил, а я-то думала, что ты ее давно бабе Вере отдал, в берестяной ларец.

Видя мое удивление, Василиса пустилась в пространные объяснения:

– Из коры березы Заповедного леса баба Вера мастерит ларцы под размер магического предмета, и там они лежат в безопасности. На каждый артефакт – отдельный ларчик, а то многие из них несовместимы друг с другом. Да вот они, все здесь, на полках стоят, за исключением больших – те в чулане хранить приходится.

Я потянулся к полке и снял один ларчик.

– Ты что делать собрался? – испуганно спросила Василиса.