Гимн неудачников - Eugene

— Вы сами-то смотрите, кого ловите? — тихонько поинтересовался кто-то из "мирной экспедиции".

— Наверное, колдун его заставил…

Я нулевик. Но это значит, что у меня есть опекун, а привлекать к нему влияние нельзя. Значит, мастер надеется сохранить все в тайне, и тогда остается шанс — но только если я не попадусь Эжену, а вот шансы на это стремительно тают. Поручительство именем — очень серьезный аргумент, потому что белые не делают ничего, если не уверены в своей правоте. У них магия иначе не работает.

Леонид Гарш оглянулся на сверкающего глазами колдуна, оценил расстановку приоритетов и вкрадчиво предложил:

— У меня нет никаких сомнений в Вашей честности. Оставьте главного виновника нам, и мы можем передать Вам эту заблудшую душу, несомненно попавшую под влияние темного выродка…

Эжен почему-то колебался, и чувствуя, как тает время, я изо всех сил рванулся вперед и заорал во все горло:

— Простая пешка?! Вы в этом уверены, да?! Ну естественно, это же совершенно понятно: разве может не-маг быть кем-то еще? Но это я, я привел умертвий в ваш городишко! Это я помог одному из них избежать упокоения! И это я был самым преданным их слугой, а не безмозглый колдун, годный только для выполнения приказов! Его мы собирались принести в жертву, но вы помешали… — кажется, от переизбытка эмоций, мне удалось качественно изобразить припадок безо всякой тренировки. — Вы все равно сдохнете! Сдохнете!!!

На ученика координатора речь не произвела ни малейшего впечатления:

— Закончил чушь молоть? А теперь пошли.

— Ничего себе парень головой приложился, — шепнул один мой конвоир другому, но Леонид Гарш одним пламенеющим взором заставил умолкнуть сомнения. Я положился на нежелание стражи отдавать добытое честным трудом и не прогадал.

— Он сам признался, — в руках у Старшего снова появился автомат. Что-то я поспешил… — Теперь-то мы уж с ним разбере… разговоримся…

Эжен с некоторой растерянностью оглянулся на пленника:

— Это правда? Я разрешаю тебе говорить.

— Убью! — бешено взвыл Черная Смерть, глядя на белого мага. А ничего так у нас получилось, слаженно.

— Смотрите, на руках этой падали еще не высохла кровь невинных жертв, — вдохновенно возвестил глава стражи.

— Как ты осмелился меня защищать?!

— Как терзают его мерзкую душонку муки совести…

— Эта размазня даже муху тронуть не в состоянии!

— Как он выгораживает сообщника по своим мерзким делишкам… Не мешайте закону, гражданин Морой!

— Чтобы вы расстреляли их на моих глазах?

Кажется, масочник откровенно жалел, что участника Белого Круга нельзя связать и заткнуть кляпом.

— Вы не волнуйтесь, мы к реке отойдем и не будем шуметь, — пообещал дотоле молчавший стражник с чистыми-чистыми и наивными глазами. Карма, если на этой поляне кто и представляет угрозу, так это не темная тварь, что сидит себе тихонько и глазами семафорит, а наша доблестная стража.

На поляне начался шум и гам. Гарш и Эжен стояли друг против друга и что-то доказывали, пересыпая речь угрозами. За первым были бирка с особыми полномочиям, искренние убеждения и автомат, а за вторым — безусловная уверенность в собственной непогрешимости и превосходящая группа поддержки. Спецназовцы и путешественники грозно потрясали кто мечами, кто туристическими топорикам, луками и дубинками, Черная Смерть сидел рядом с рассыпавшимся в труху столбом, заткнув уши, а я прикидывал возможности побега под шумок, разглядывая поляну до тех пор, пока… на голой земле у костра… я не увидел ЕГО. Он лежал, всеми забытый, притягивая изящным совершенством линий, элегантной простотой рукояти, тусклым блеском металла и чудными засохшими пятнами крови на лезвии. Да-да, нож Смерти снова запустил заклятье

Как оказалось, физическая сила гораздо эффективней силы воли. Я брыкался, извивался, выкручивался как ненормальный, но это было даже не слишком заметно. Я был готов завыть от отчаяния, когда обзор перегородил драный черный плащ, и Смерть взмахнул руками, призывая тьму на головы скопившимся на поляне неприятелям…

Вначале почему-то лопнули рельсы, загнувшись к небу, разом повалились все окрестные деревья — ох уж эта прицельность черной магии — и только потом пришел черед тьмы. Послышались крики, звуки выстрелов, треск, звон, кто-то заметался туда-сюда, и мрак рассеялся.

Колдун неподвижно лежал на земле, раскинув руки. Над поляной повисла ошеломляющая тишина; как будто каждый затаил дыхание — или просто мой мозг отказывался признать реальность происходящего. Черная Смерть… мертв? Мда, словить случайную пулю по своей же вине мог только он… Что-то с негромким стуком упало на траву, время вновь понеслось вперед, и мир затопило ослепительное белое пламя.

Несколько мгновений я не ощущал вообще ничего, и это было прекрасно… потом меня уронили. Соприкосновение с землей эхом отдалось по всему телу… потом было больно. Я ничего не видел и ничего не слышал, глаза жгло, барабанные перепонки словно вырвали одним махом, одновременно распиливая череп бензопилой. Изнутри. М-мать! Кажется, я орал во весь голос, но я все равно этого не слышал, катаясь по земле и натыкаясь на кого-то. Но вот сквозь хаос ко мне протянулась тоненькая ниточка, принесшая прохладу и заставившая боль отступить. Я должен что-то сделать… Я знаю… Что-то найти… Здесь, близко, рядом… Трава, колючки, трава, камни, чья-то нога… Где же ты, я слышу, ты зовешь меня, я чувствую твое присутствие… Пальцы нащупали деревянную рукоятку, и я победно сжал нож в руке. Эйфория. Блаженство. Белая пустота.

Но чего-то не хватает… Порез на руке заныл, и я понял, что делать. Надо просто… соединить кровь… вернуть свою кровь обратно… Капли крови на лезвии, им ведь так одиноко… По коже чиркнуло что-то холодное. Вот так…

Я что, действительно пытаюсь отрезать себе руку?!

Кто-то схватил меня за запястье и попытался вырвать нож. Нет! Он мой! Моя кровь! Я извернулся и попытался воткнуть лезвие в плоть, но промахнулся. Враг навалился сверху, страшно мешая и блокируя движения, я пытался дотянуться, но не мог. Жжется… Как будто лопается кожа… Больно, больно, больно!!! Совсем перестав соображать, я взмахнул ножом. Лезвие наткнулось на препятствие, скользнуло в сторону и вонзилось во что-то мягкое…

Боль стихла. Сделав несколько глубоких вдохов, я спихнул тело в сторону. Перед глазами все плыло, но зрение уже восстанавливалось, превращая светящие круги в набор цветных пятен. Черное — бронежилет. Светлое — лицо. Красное — кровь вокруг ножа, воткнутого в глазницу. Я потянул за липкую рукоять, и лезвие легко выскользнуло из раны. Кровь полилась сильнее… "Разрушая заклятие", — педантично уточнил мозг.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});