Танкист-3 (СИ) - Калбазов Константин Георгиевич

— Куда это вы его? — поинтересовался Виктор видя, как пулеметчика Ханя укладывают на носилки.

— В стационар. У него серьезная контузия головного мозга. Ему необходимы тишина и покой, — пояснил Иволгин.

— Сделайте ему анестезию, чтобы он мог вернуться в строй.

— Но он может умереть, — возмутился медик.

— Он солдат. Его профессия умирать за Родину, — пожал плечами Виктор.

— А что если он станет инвалидом? — не унимался начальник госпиталя.

— Тогда мы излечим его с помощью «Аптечки».

— То есть, у вас еще есть заряды? — заинтересовался Иволгин.

— Тринадцать.

— Но тогда…

— «Аптечки» могут понадобиться для более серьезных случаев. А Хань еще может воевать. Просто избавьте его от головной боли.

— Но этого хватит не более чем на час.

— Этот час нужно еще прожить. И желательно с пользой для дела. Сделайте ему анестезию. Он пулеметчик, и нужен на передовой, — припечатал Виктор.

Иволгин еще какое-то время бодался с ним взглядами. После чего неодобрительно покачал головой, опустился пред носилками на колено и наложил ладони на виски контуженного. Страдальческое выражение на лице Ханя начало меняться на недоумевающее. Нестерпимая боль, заставлявшая его подвывать как щенка, начала отступать. И для него это было сродни с чудом.

— Витя, у меня есть к тебе просьба, — когда он вышел из палатки, догнала его Таня.

— Все, что могу, — слегка развел он руками.

— Вот у этой женщины муж тяжело ранен. Мы сделали все, что могли. Но, к сожалению, вытянуть его не сможем.

При этом она указала на давешнюю помощницу, стоявшую чуть в сторонке, и нервно мявшую передник, измазанный в крови.

— И? — уже понимая к чему она клонит, поинтересовался он.

— У тебя ведь есть заряды в «Аптечках».

— Прости, но они предназначены для солдат. Я думал, что это очевидно.

— У них восемь детей, мал мала меньше. Ее работа в госпитале временная. Он единственный кормилец, и получил ранение работая на рытье траншей для твоего взвода.

— Не нужно путать, Таня. Он делал это не для меня, и не для моих людей, а для защиты своей семьи.

— Витя, они ведь не выживут без него.

— Они не первые и не последние кто лишился кормильца. И поверь, их шансы выжить будут куда меньше, если сюда придут японцы.

— Каким же ты стал… — осуждающе произнесла она, отступив на шаг.

Потом резко обернулась, и направилась в палатку операционной. Виктор смотрел ей в след, сознавая, что возможно вот это было последней каплей, положившей конец отношениям. К слову, так толком и не начавшимся. Ведь он только что хладнокровно убил главу большого семейства. Вот только поступить иначе нельзя.

И причина даже не в том, что лишний заряд может спасти жизнь тому, кто стоял с ним плечом к плечу в бою. В конце концов они солдаты, и их долг умирать, спасая жизни гражданских. И они это уже делают. Там. На рубеже. Как бы пафосно это не звучало. Баева и ее соратники могут сколько угодно считать, что с приходом японцев гражданское население не подвергнется опасности. Но Нестеров точно знает, что это не так. А потому и выбор его очевиден. Н-да. Только похоже, что лишь для него.

— Пятьсот четырнадцатый, ответь пятьсот первому, — вызвал Виктор, устроившись в МБТ.

— На связи, пятьсот четырнадцатый, — отозвался Туников.

— Как обстановка?

— Самураи опять приближаются. Уже в двухстах метрах. Я пока не стреляю, а то начнут долбить в одну точку, а тогда у них может и получиться.

— Все верно, пятьсот четырнадцатый. Просто наблюдай. Все в сборе? — это уже к собравшимся у МБТ бойцам.

— Так точно, — довольно бодро за всех ответил Хань.

Виктор посмотрел на него, и под ложечкой тут же засосало от чувства вины. Быть может он его обрекает на смерть. А может и на жалкое существование инвалида. К сожалению, «Аптечки» не всесильны, и с болячками перешедшими в хроническую форму бороться не умеют. Возрождение же у пулеметчика отсутствует. Без среднего образования рост Сути замер на третьей ступени.

— В машину, — скомандовал Виктор, скрывая от подчиненных свои сомнения.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Бронированный транспортер несся по шоссе вздымая тучи пыли, выносимой ветром перед ним. Получалась эдакая завеса. Маскировка конечно так себе. Но прицеливание все же затруднит. А вот им никакого дискомфорта. Корпус ведь герметичный. Правда, душновато. Но включать вытяжку напрямую, не получится, а через фильтры Виктор запретил. В ходе шанхайских боев японцы уже были замечены в использовании отравляющих газов. Так что, средства защиты лучше бы приберечь.

Гулкий удар, отозвался звоном в ушах, и головной болью. Хань, только и того, что тряхнул головой, и поморгал раскосыми глазами. Анестезия в действии. Что-то такое вызывающее дискомфорт присутствует, но болезненной реакции нет.

Походу прилетело в лобовую броню. И что-то вроде тридцатисемимиллиметрового бронебойного. Но та выдержала натиск. Что в общем-то и не удивительно. В семидесяти процентах она успешно сопротивляется японским противотанковым пушкам. Но звоночек нехороший. Мало того, что самураи выкатили их на прямую наводку, так еще и наводчики у них вполне себе на уровне. Дистанция однозначно более шестисот метров.

Ч-черт, как же плохо быть обычным пассажиром, когда от тебя ничего не зависит. Но все же не удержался, хотел отдать приказ в гарнитуру, благо шлемофон ему выделили и к сети подключили. Но не успел. Услышал хлопки, на бортовой броне. Это мортирки отправили в полет дымовые шашки. Вот и ладно. Они малость усложнят жизнь японским наводчикам. Вообще-то дым дело обоюдоострое. Но в их ситуации лучше укрыться за ним.

Виктору показалось, что еще дважды снаряды били рядом с «мабутой», выбивая фонтаны земли. Но это не точно. Спрашивать же у мех-вода он посчитал лишним. Вместо этого запросил Туникова.

Как пояснил оставшийся за старшего заряжающий, японцы и впрямь выкатили на прямую наводку свои противотанковые пушки. С одной из них он уже успешно разобрался. Лежит кверху колесами и опасности больше не представляет. Его пытаются достать остальные три. Он, пока безуспешно палит в них. В смысле, кого-то там из обслуги достает, но пушки продолжают гвоздить по его башне. Та выдержала уже три попадания. Впрочем, тут стоило переживать не столько за башню, сколько за то, чтобы не попали в зенитный пулемет, а паче того в пушку.

Наконец МБТ въехал в капонир, и бойцы посыпали наружу, поторапливаясь на свои позиции. Виктору спешить было некуда, и он остался во второй линии. Своего НП у него как такового нет, разве только «бардак». Поэтому он занял позицию где был, и вооружился своей «Горкой».

Бойцы встретили атакующих дружным огнем, каждый знал зону своей ответственности, а потому в руководстве как таковом не было никакой необходимости. Излишний контроль порой куда больше вредит, чем приносит пользу.

Реальной проблемой, как и в прошлый раз, оказались гранатометчики и пулеметчики. Причем первые в большей мере. Поэтому Виктор на них и сосредоточил свое внимание. Дистанция четыреста метров. Плевая даже для обычной винтовки. О его артефакте и говорить нечего.

Посадил галочку прицела на грудь солдата только что пустившего очередную гранату. Плавно потянул спусковой крючок. Ход мягкий, плавный.

Выстрел!

Благодаря дульному тормозу компенсатору, отдача незначительная.

Получено 80 опыта к умению «Винтовка-3» — 152369/256000

Получено 40 опыта к умению «Стрелок-2» — 4741/16000

Получено 40 опыта к умению «Камуфляж-4» — 1980

Получено 80 опыта — 772456/2048000

Получено 4 свободного опыта — 376

Походя отметил показания выскочившего сообщения Эфира, о том, что свалил самурая наповал. И тут же взял на прицел следующего. И опять точно в цель. При этом вновь оставаясь незамеченным. Умение «Камуфляж» работало на ять, скрывая его от взора противника. За вторым последовал третий, четвертый и пятый.

А вот дальше уже не задалось. Японское командование сообразило, что обороняющиеся не понесли сколь-нибудь значимых потерь и не утратили боеспособность. Поэтому не стали усугублять свои потери в лобовой атаке. Вместо этого в сторону реки полетели дымовые гранаты. В том, что не газовые, никаких сомнений. Ведь под накрытие попали в первую очередь атакующие цепи.