Время покупать черные перстни - Александр Борянский

— Ты… — Андрей в полнейшем изумлении уставился на пилотское кресло. — Ты как сюда попал, а?

В кресле, свернувшись, расположилось, внимательно наблюдая за человеком двумя парами фасеточных глаз, жуткое страшилище. Как оно попало в наглухо, казалось бы, запечатанный корабль? Это было невозможно, немыслимо!

Андрей мгновенно вооружился штангой от датчика и, ткнув непрошеного гостя в покрытый хитиновыми пластинами бок, произнес весьма банальную фразу:

— Брысь!

Реакция оказалась столь же стремительной, сколь и эффектной. Пятиугольная «змеиная» голова сделала стремительный выпад, заставив незадачливого агрессора в панике отступить, а на пол с веселым звоном упали две половинки перекушенной титановой штанги.

— Ты совершенно невоспитан, — заявил, отдуваясь, непрошеному гостю Андрей, с безопасного, впрочем, расстояния. — Ты сидишь в пилотском кресле, под которым установлены гравикомпенсаторы. Понял?

Ответа не последовало.

— А без компенсаторов я не смогу управлять кораблем при перегрузке, — продолжал Андрей. — А мне надо домой. Брысь, зараза!

— Пш-ш!

— Ну вот что, — решительно заявил человек, — ты ведешь себя нагло. У меня люфт кислорода на шесть часов, иначе до Земли мне его не хватит. А я еще хочу принять душ.

Не сводя глаз с непрошеного гостя, он нащупал засов шлюза.

— Убивать я тебя не хочу, а выгнать на улицу — не могу. Поэтому ты поедешь вот здесь. А чтобы помочь тебе переехать, мы сделаем вот так, — тут он вынул из кобуры бластер и перевел регулятор огня на минимум.

План его был прост — используя раскаленный луч в качестве кнута, загнать строптивого гостя в шлюзовую камеру, запереть его там и стартовать.

Чудовище с интересом следило за тем, как человек поднимает оружие…

…Оказалось, что Андрей недооценил расстояние, на которое может вытягиваться шея его противника. Не успел он нажать на спуск, как похожие на кривые кинжалы челюсти сомкнулись на кожухе искрогасителя, а через мгновение хитиновые пластины на горле чудовища разошлись, пропуская крупный предмет, и сомкнулись вновь.

Несколько секунд космонавт обалдело таращился на свою опустевшую руку.

— Ты сожрал бластер, — выдавил он наконец с обидой. — Скотина космическая! Что же мне с тобой делать?!

— Пш-ш!

— Космофлот не сдается! — заявил человек после паузы. — Не хочешь по-хорошему, я тебя отсюда вышвырну. Понял?

Поминутно поглядывая на часы, он стал снимать крепления с блока высокого напряжения…

…Через четыре часа человек признал себя побежденным. Рубка звездолета выглядела теперь — точь-в-точь кабак после ковбойской драки, каким его изображают в плохих вестернах. Над обломками блока высокого напряжения слоями плавал удушливый дым, а по полу, густо усыпанному осколками, стелился белый туман. Туман этот образовался после того, как Андрей опрокинул на чудовище весь свой запас жидкого азота. Под пилотским креслом шевелилась выползающая из перекушенного огнетушителя шапка пены, а в самом кресле восседало чудовище, целое и невредимое. Оставалось два часа…

— Ну вот, — довольно произнес Андрей, — мы и прилетели. Несмотря на тебя.

— Пш-ш! — последовал стандартный ответ.

На полу рубки красовалась конура, сваренная из обрезков пластика. Новое жилище было столь удобно и красиво, что Маша — так человек назвал непрошеную гостью, — немедленно покинула кресло и переползла туда.

Что это именно гостья, стало ясно на вторые сутки полета, когда пара симпатичных, но ужасно кусачих детенышей оккупировала Андрееву обувь.

Бросив Маше пакет с сухим пайком и взяв в каждую руку по ботинку, космонавт направился к выходу.

Как это было принято в космофлоте, прибывший звездолет встречали трое — Директор, Диспетчер и Биолог. Босой, ободранный и закопченный, Андрей подошел к Биологу и вручил ему пару ботинок.

— Здесь два, — заявил он, сдерживая усмешку. — а третий в корабле. Заберете сами. Договорились?

В глазах Биолога, исполнявшего также обязанности врача космодрома, появился профессиональный интерес.

— Третий ботинок? — переспросил он ласково. — Как вы себя чувствуете, пилот?

Больше ничего Биолог сказать не успел. Детеныши покинули ботинки, так как увидели более удобное жилище. Шляпу Директора.

Степан Вартанов

Диспетчер

— Разберемся, — пообещал Андрей, прижимая пяткой одновременно три клавиши второго селектора.

— Третий, — немедленно загремело в динамике, — что за сундук у тебя в секторе «аш»? Я не впишусь в поворот, убери его!

— Это не сундук, это инопланетяне, — буркнул Андрей, убрал ногу с селектора, нажал клавишу внутренней связи и произнес:

— Же-восемь.

— А-пять, — произнес жизнерадостный детский голосок; Андрей крякнул Игорь Бессонов был самым молодым стажером на диспетчерском спутнике, но зато самым сильным шахматистом. До недавнего времени полагали, что — самым сильным после командира.

«Ухи оборву», — неуверенно подумал Андрей. Он представил, как берет Игоря за ухо и — в невесомости — крутит им над головой. Настроение заметно улучшилось. Он вновь положил ноги на селектор и произнес начальственным голосом:

— Бубновая минус единица! Финишируйте в аварийной зоне. Будьте осторожны — перед вами идет лесовоз.

Затем Андрей вызвал «Следопыта» и поинтересовался, почему тот изменил курс. Ответ его позабавил. Колония на Гамме Ехидны договорилась с жителями Сириуса о поставке пятидесяти мегатонн молибдена. Те честно выполнили договор — честно, за исключением того, что слово «молибден» у них имеет совсем другое значение, о чем капитан «Следопыта» узнал лишь на полпути к Гамме. Может быть, Андрей знает, что делать с пятьюдесятью миллионами тонн меховых колпачков, которые сириусяне надевают на хвост, когда в воздухе слишком много соли? Нет? Ну тогда пока. Спокойной вахты.

— Спокойной, — отозвался Андрей, и тут инопланетяне наконец подали признаки жизни, причем не по гиперсвязи, а по радио.

— Трепещите, ничтожные, — сказал мрачный голос. Андрей нажал клавишу внутренней связи:

— Эф-пять!

— А-семь!

— Конец света! — сокрушенно простонал Андрей, имея в виду шахматы.

— Ты прав, ничтожный. — отозвался голос в динамике, — мы несем вашему миру смерть.

Андрей на секунду отвлекся от созерцания магнитной шахматной доски, плавающей над пультом, чтобы почесать пятку — подобно большинству космонавтов, он не пользовался обувью в невесомости, — после чего произнес в пространство:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});