Королевский наместник - Алексей Богородников

хочет меня съесть.

— Я его внутренним голосом называю, — поделился с ней своей болью, — но правда, надень на себя остальную одежду, мои гормоны сейчас взорвутся.

— Не знаю, о чем ты, — озаботилась Кая, смешливо засуетившись с кожаными штанами и жилетом, — но не дам тебе испачкать новый сет уже через минуту.

— Я очень гормоничен, — признался ей, прикрыв глаза, — настолько, что равновесие теряю при виде тебя так близко не вполне одетой. Как упаду сейчас в твои коленки и начну слюнявить всё, до чего дотянусь.

— Извращуга, ты, — ласково сказала она, шурша одеждой, — пустишь меня по своему течению?

— Дааа, — протянул я, пытаясь сконцентрироваться на табличке её статов. — пущу против течения, сразу найдутся эксперты, которые скажут, что раскачиваю лодку. Выход один, проторить свою реку, без всяких бревён и сучков на поверхности.

— Сучек, — мягко, но твёрдо поправила меня Аисаки.

Я согласился, это ведь именно суки превращают мужиков в козлов, а мне такого не надо. Мне понять надо: работает сет совместно с другими вещами? Штанишки кожаные с жилеткой прибавляли ей защиту, были простыми, не сетовыми вещами, но от неплохого мастера. После надетого сета гепарда — дающего кроме необходимых ей показателей, больший деф — одетые сверху штаны и жилетка ничего не прибавили, как и ожидалось. А вот сапожки работали, как обычно, прибавляя троечку защиты. С аналогичными вещами сет не складывался, но если найти сет из обуви, перчаток и головного убора получится интересное решение.

— На маленьком плоту, сквозь бури, дождь и грозы, взяв только сны и грёзы, — пропел я довольно. Открыл глаза и уставился, в мерцающие загадочно искорками, янтарные глазища. Облизал пересохшие губы.

— Спасибо, — шепнула Кая, нежно обнимая, — но не будет ли это считаться взяткой?

— Нет, конечно, — оскорбился я, — мы же поделимся с принцессой, — подумал немного, — и свисток королю подарим! Будет свистеть каждый раз, когда королева начнет разговаривать не по правилам.

Шутки шутками, но я их всех от такой бойни спас, что и десяти тысяч золотых мало для оценки труда. Да и артефакты с аукциона пойдут, пусть и мне, но вложу я их в развитие города, а не покупку ложи на Синарене Гродала. В любом случае клеветники и завистники будут, но их очень важное мнение я крутил на ху… хулахупе.

Так Аисаки и объяснил, потом попросил сделать личико поскучнее, поразочарованнее и мы, со скорбными физиономиями, вылезли на свет дня.

— Ну как? — спросил меня со скрываемой надеждой Фодель Григор, — всё ли вас устраивает шан Джерк, шанья Кая?

— Гро Фодель, мы почти друзья, — торжественно провозгласил я, — для друзей я готов работать в убыток, в надежде на совместные гешефты позже!

Они, кстати, притащили какого-то ящера из Муэрто, только повыше и покрупнее. Элитный Защитник Муэрто — показала оценка. Он лежал замотанный в цепи и что-то глухо ворчал, не пытаясь высвободится. Силы экономил, может понял, что не просто так достали его из пыльного чуланчика, вытерли тряпочкой и попросили вести себя хорошо. Двадцать пятый, между прочим, боец на мечах. Противник не такой простой для любого топа Шайна: быстрый, умелый, с резистами на магию. В два каста не разложишь, замедлить не факт, что успеешь — быстрый и не тупой. Да, против рыцаря в доспехах он ничего не сделает, против мага вряд ли, если только тот не затупит, а против разведчика в легком защитном сете шансы у него неплохие.

— Ох, гро Фодель, — промурлыкала Кая, — вы приготовили мняу мурдарочек?

Она так издевается: Аисаки, как разведчик, может имитировать голоса всякой живности, людей и даже звуки природы. Чем иногда тролит меня и Саитану. Речевой аппарат у лисодевочек, в этом смысле, развит богаче, чем у нэко.

— Если вы не против, шанья Кая? — почти извиняюще предложил полковник, — противник очень серьезный.

Я его в этот момент простил: ну да, хочет посмотреть, чего может моя подружка, но предупредил честно.

Кая вынула фальшион, расчертила неуловимую восьмерочку и небрежно сказала, что готова.

— Слышь, скотина, — обратился Фодель к ящеру, — у тебя будет шанс в честной драке, один на один. Но если рыпнешься — тебе не сдобровать, уложим сразу!

Ящер прекратил ворчать.

— Этот вот экземпляр, троих наших почти уложил, — рассказал полковник, — умудрился пролезть за наш ряд и пока алебардой не пристукнули, успел своей сабелькой дел натворить. Двоих без руки-ноги оставил, третий отлеживается, после проникающего в брюхо. Хотел его на Синарену привезти: особь крупная, синенсису для разминки подойдет, народ разогреется.

Ящера размотали, избавили от цепей, четыре стрелка недвусмысленно застыли с аркебузами наизготовку: фитили горят, всё по-взрослому.

К ногам его бросили меч: изогнутая сабля, с острым концом, похожа на турецкий килич.

— Этой и колоть можно, — предупредил я Аисаки.

Ящер поднялся, да он высотой метра два с половиной! По лагерю ходила, большая крокодила. Даже не думай: Кая, прелестница с ушками, но точно не Чебурашка какая-то.

Я не особо боялся за Каю, но ящер по-своему прекрасный экземпляр. Вполне для зверинца начинающего коллекционера сойдет. А меня уже ворочались мыслишки в голове: театр, зверинец, аквапарк в Самуре устроить. А чего: движ мутится, монеты крутятся.

— Ты это, не увлекайся, играть с ним не надо, — предложил я лисодевочке, — просто убьешь и пойдем спокойненько домой, к фуагра с грушами и блинам с икорочкой.

Кая приподняла бровь, и я отстал от неё со своими советами. Она чудить может, поиграться вообще большая любительница, но только в мирной обстановке. В боевой: глазищами зырк-зырк, носиком нюх-нюх, обнаружением шурх-шурх. Для окружающих незаметно, но мы же вместе живем: разницу, как носик воздух втягивает у неё, как мимика другой становится — улавливаю.

То ли после гибели команды так изменилась, то ли с поднятием уровней.

Ящер тоже покрутил свою саблю, примерился, посмотрел на Аисаки, мягко начал подходить, а потом, резко сорвался с места прыжком. Кая рванула на опережение, дальше я ничего не понял. Только фонтан зеленой крови: один, второй, третий. Ящер без ноги — руки, в которой держал саблю и головы, что мягко подскочила, ударившись о землю, — падает на землю. Золотой, падающий с тела, Аисаки ловко ловит на лету хвостиком, а об зеленую накидку, выпавшую с ящера, деловито вытирает свой фальшион.

«Тут камера нужна», — подумал я. — «и слоу-мо режим.»

Кая вложила фальшион в ножны, а перевязь передвинула так, что ножны очутились на спине.

— Силы много, ловкости мало, вложил всё в один удар, — прокомментировала она бой.

Полковник захлопнул челюсть. Аркебузиры сказали: «О-о-о». Гро Даниш рассыпался в комплиментах.

— Это вы еще не видели как она картошку чистит, — сказал я