Следы невиданных зверей - Бернар Эйвельманс

В качестве очередного свидетельства Эдвард Якобсон приводит рассказ некоего Куманса, начальника эксплуатационной службы железных дорог Паданга:

«Когда мне пришлось руководить горной разведкой в Бенкулене, один из служащих, европеец, которому у меня нет оснований не доверять, обнаружил следы карликов. Это было между северным Редьянгом и горами Бариссан. Следы походили на следы ребенка, но шире их. Вскоре тем же человеком были обнаружены и идентичные следы поблизости от Сунгея Кломбока. Наблюдатель обратил внимание, что маршрут таинственных карликов сопровождался перевернутыми камнями, как будто они искали под ними пищу».

Но самое подробное свидетельство, которым мы располагаем, донес до нас голландский колонист Ван Херварден.

Следы оранг пендека (1920 г.)

В 1916 году он исследовал леса Палембанга, где впервые услышал о мистическом существе по имени седапа. Но описания его звучали настолько противоречиво и неправдоподобно, что европеец не придал им значения.

В 1917 году малайские торговцы поведали ему об оранге пендеке. Год спустя, в ходе экспедиций по Семангоэсу, он обнаружил на берегу неглубокой речушки след голой ноги, напоминающий человеческий. Рядом тянулся также же след, но поменьше, из чего исследователь заключил, что здесь прошли мать с ребенком. Он старательно зарисовал отпечатки, но рисунок погиб во время неудачного перехода через реку.

Прошло несколько лет, и Ван Херварден больше не сталкивался ни с какими признаками таинственных существ. Но однажды, будучи в Пангкалане Балай, он узнал от одного малайца, что тот нашел в лесу трупы двух седапа, матери и детеныша. Он хотел перенести их в деревню, но разложение зашло слишком далеко, и от затеи пришлось отказаться.

Малаец очень быстро после этого случая умер, а его соплеменники приписали его смерть контакту с существом.

Мне его смерть не кажется неожиданной, ведь так просто получить заражение крови, имея дело с разложившимся трупом.

Послушаем дальше рассказ Ван Хервардена.

«В октябре 1923 года мне снова довелось побывать в том же районе. Я находился на острове Римау, большая часть которого отдана в аренду господину Г. Фишеру. С раннего утра до полудня я занимался тем, что устраивал облавы на стаи кабанов, делающих набеги на распаханные земли острова.

В один из дней я напрасно просидел в засаде до часу дня. Случайно бросив взгляд в сторону, я заметил движение в кроне невысокого дерева, растущего отдельно от других. Вскоре подошло время возвращаться, так как бродить одному по этим местам после захода солнца не слишком приятно. Однако любопытство заставило меня подойти сначала к дереву и выяснить, какой животное могло спрятаться на нем.

Обойдя вокруг дерева, я заметил мохнатое существо, которое сидело на ветке, прижавшись к стволу. Мне сразу пришло в голову, что передо мной находился неуловимый седапа! Сначала я решил понаблюдать за зверем. Держа ружье наготове, я крикнул несколько раз, чтобы привлечь его внимание, но существо не шелохнулось. Бежать за помощью, чтобы поймать его, было немыслимо. Я положил ружье на землю и попытался подняться по стволу. Едва я продвинулся до высоты полутора метров, зверек шелохнулся и впервые посмотрел на меня. Его охватила дрожь, я же снова оказался на земле, чтобы получше рассмотреть его. Седапа был покрыт темной шерстью. Густая шевелюра спускалась до самых лопаток. Темное лицо почти не было покрыто шерстью, либо выглядел скорее высоким, чем низким. Брови имели тот же цвет, что и шевелюра, они были очень густыми. Глаза непрерывно двигались и напоминали человеческие. Нос был широким с крупными ноздрями, но он не портил лица. Губы казались нормальными, но когда существо раскрыло рот, его ширина удивила меня. Показавшиеся клыки имели довольно внушительный вид, во всяком случае, они выглядели крупнее, чем у человека. Ряды зубов были ровными, их цвет казался беловато-желтым. Еще мне запомнились слабо выраженный подбородок, прямое ухо, которое мне напомнило небольшое человеческое ухо. Когда седапа более-менее выпрямился, я заметил, что руки немного не дотянулись до колен. То есть они выглядели довольно длинными, тогда как ноги показались мне скорее короткими. Ступней я не разглядел, но видел, что большие пальцы имели вполне нормальный вид. Существо было женского рода, рост его равнялся около полутора метров.

Лицо седапа, как я уже отметил, не было некрасивым, и очень мало походило на обезьянье.

Когда я взял ружье в руки, и навел его на самку, она издала жалобный крик „ху-ху“, на который тотчас кто-то ответил из соседнего леса.

Мне снова пришлось лезть на дерево. Когда я был уже близко от зверя, он торопливо переместился на самый конец ветки. Она сильно накренилась, он скользнул вниз через листву и через секунду оказался уже на земле. Пока я поспешно опускался вниз по стволу, седапа уже находился метрах в 30 от дерева. Он бежал и продолжал издавать на ходу жалобные выкрики. Вероятно, кто-то сочтет меня излишне жалостливым, но у меня не нашлось сил нажать на курок. Я видел мелькавшие ступни и убедился, что они были короткими и широкими. Убеждение же, что существо передвигается пятками вперед, совершенно неверно».

Ван Херварден в течение года пытался отловить повстречавшегося ему пендека и держал в тайне свою встречу с ним, опасаясь, что без доказательств ему никто не поверит. Когда же ему пришлось вернуться в Европу, он рассказал о происшествии. На остров была снаряжена экспедиция, вернувшаяся, впрочем, ни с чем.

Самым значительным в описании, сделанном Ван Херварденом, мне показалось то, что поведение и внешность его существа поразительно напоминают человека. Только две детали мешают полному сходству: внушительные клыки и длинные руки. Да еще слишком густой волосяной покров.

В ОСНОВЕ ЛЕГЕНДЫ — МАЛАЙСКИЙ МЕДВЕДЬ?

Когда в очередной раз были найдены следы, напоминающие человеческие, один из свидетелей-аборигенов заявил, что они должны принадлежать страшному орангу пендеку, которого он видел ночью при свете Луны.

Абориген утверждал, что видел сразу двух зверей; они шли на задних лапах и имели рост до 1.5 метра. На них висела густая шерсть, грудь выглядела очень широкой, а ноги были короткими. Еще человек успел разглядеть мощные клыки.

Малайский медведь

Со следов были сделаны слепки, они подверглись тщательному изучению, в ходе которого доктор Даммерман из Буитензоргского музея без труда узнал в них следы малайского медведя (Ursus (Helaritos) malayanus). Это небольшой медведь, любитель кокосов, которого на Суматре называют бруан. Его довольно длинные когти во время ходьбы приподнимаются и не оставляют следов, тогда как сами отпечатки очень напоминают человеческие.

Теперь нам легко понять, откуда пошли слухи о «вывернутости» лап таинственного пендека. Дело в том, что малайский медведь может свободно переходить на «вывернутую» поступь, то есть выворачивает пятки наружу. Правда, разворот ступни недостаточно силен, чтобы отпечатки следов создавали иллюзию полноценного шага. Я думаю, что дело все-таки в следующем: мизинец медведя шире его большого пальца, поэтому его следы кажутся следами человека с развернутыми ступнями.

«Другой характерный для малайского медведя чертой, роднящей его с орангами пендеком, — считает также доктор Даммерман, — является его привычка переворачивать на своем пути упавшие стволы и камни, а также его пристрастие к фруктам».

Хочу заметить, что малайский медведь, хотя и любит выпрямиться в полный рост, практически никогда не передвигается на задних лапах.

Таким образом, пожалуй, подтверждается догадка, что следы неуловимого оранга пендека оставлял иногда и малайский медведь бруан. Но мне кажется маловероятным, что легенда о неизвестной человекообезьяне целиком базируется на хорошо известном на острове животном.

МОЖНО ЛИ УЗНАТЬ ЖИВОТНОЕ ПО КЛОКУ ШЕРСТИ И КАПЛЯМ КРОВИ?

Одна из многочисленных попыток отловить оранга пендека привела к следующим результатам.

В 1927 году в одном из районов, где на почве стали все чаще появляться следы мохнатых человечков, были расставлены капканы и вырыты волчьи ямы. Одна из них была тронута чьим-то посещением, но попавшемуся животному удалось выбраться. Найденные в яме следы указывали на пендека.

«В яме — рассказывает доктор Даммерман, — нашли клочья шерсти и следы крови. К сожалению, открытие было сделано не сразу, а спустя несколько дней. Анализ шерсти не привел к определенному результату. Что касается анализа крови, то он смутно указывал на принадлежность человеку».

Комментарий уважаемого ученого привел меня, мягко говоря, в замешательство. Как анализ шерсти — один из самых надежных научных методов — мог «не привести к определенному результату»? По крайней мере, можно было определить, каким животным она не принадлежит. Было бы желательно найти подтверждение, что шерсть пендека не принадлежала обезьяне или медведю.