Опытный некромант - RedDetonator

стреляли из переносного пулемёта.

— Это пулемёт, — ответил я. — Скорее всего, пулемёт Браунинга.

Вроде бы, у американской армии тогда были только браунинги, но это не точно.

— Сможешь достать его? — спросила Эстрид.

За моей спиной встали немёртвые: стратиг Комнин, Калигула и Волобуев. Прямо чувствовалось, что их интересует то, что они видят на экране.

— Говорю тебе, это невозможно, — вздохнул я.

— Если у нас будет такая вещь, то мы сможем захватывать города и устанавливать в них верную нам власть, — некромистресс была очень вдохновлена этим фильмом, как я вижу. — Я только сейчас начала понимать, насколько могущественны люди твоего мира! А вот эти штуки?

Прямо сразу после стрельбы из пулемёта была стрельба из миномёта. Сначала стреляли американцы, а затем показали японский миномёт.

— Это миномёты, — ответил я. — Их вообще нереально достать, даже стражникам. Если огнестрельное оружие хоть как-то получается, то вот взрывчатка — это совсем без шансов.

— Почему никогда не бывает легко? — с грустью вздохнула Эстрид. — А культисты могли достать мне всё это?

— Огнестрельное оружие могли, если бы ты попросила, — усмехнулся я.

— Я не знала! — возмутилась некромистресс. — Если бы я только знала…

— У меня есть предложение для тебя, Алексей, — произнёс стратиг.

— Так? — развернулся я.

— Если сможешь достать мне такое оружие — очень скоро сделаю тебя стратигом, — пообещал Комнин. — Захватим Никомедию — я возьму её под власть, а тебе отдам Фракию. Да, здесь больше нет людей, но тебе ведь нужны мертвецы — десять лет вперёд буду отдавать тебе всех мёртвых, каких только будем находить. Только достань мне такое оружие…

— Мне нужны точные цифры, — усмехнулся я, внутренне очень заинтересовавшись.

Собственный город — о таком я даже не раздумывал. Если всё получится, то можно неплохо тут развернуться. Но зачем?

А затем, что город — это доступ к серьёзным ресурсам. Люди привозят в города товары, рассчитывая стать богатыми. С каждого товара — налог. Налоги попадают в казну правителя. Схема простая, но рабочая.

И это не какое-то ИПшество, как у меня сейчас, а по-настоящему крупные бабки, на которые можно купить много всего. Например, можно замириться с персами и покупать у них альбедо, учебники, ингредиенты… За альбедо я готов отдать вообще все деньги и сахар, что у меня есть.

— Сначала я хочу узнать, что есть у ваших людей и что действительно можно достать, — ответил немёртвый стратиг, после чего внимательно уставился на экран ноутбука.

Если не вглядываться в детали, он очень сильно похож на живого: кожа бледная, но с оттенком жизни. Но на участках, далеко от крупных кровеносных сосудов, видны мертвенно-синие сосуды. Ещё его неживое состояние выдаёт некоторая неестественность — если он стоит неподвижно, то максимально неподвижно, как статуя.

Эстрид пролистала фильм назад, в самую горячую фазу боя.

— Это ведь жидкий огонь? (1) — спросил стратиг.

Я посмотрел на экран — японцев поджаривают из огнемёта.

— Не совсем, — покачал я головой. — Это другое вещество, со схожими свойствами.

— Он ведь бьёт дальше, чем сифоны? — заинтересованно спросил стратег.

— Я всё равно не смогу достать такой, — вздохнул я.

— Ладно, мне хватит и пульмит, десяти, — махнул рукой стратиг. — Ещё вот этих штук…

— Автоматы, — подсказал я. — И не пульмит, а пулемётов.

— Автоматы, — покивал стратиг. — Но их надо будет двадцать штук.

— Попробую достать пять пулемётов, а также десять автоматов, — ответил я. — Но к ним нужны боеприпасы.

— Это я уже понял, — кивнул Комнин. — Как быстро они тратятся?

— Мой автомат, который я применял против Ариамена, если технически, стреляет со скоростью 650–700 выстрелов в минуту.

ТТХ АКС-74У я знал ещё с военной кафедры.

— То есть, чтобы стрелять из него минуту, нужно шестьсот пятьдесят или семьсот боеприпасов? — удивился стратиг.

— Нет, — покачал я головой. — Боевая скорострельность, то есть при столкновении с врагом, если стрелять одиночными, а не автоматически, составляет сорок выстрелов.

— Насколько убойны пули автомата? — задал следующий вопрос стратиг.

— Одной пули в туловище человека хватит, чтобы вывести его из боя, — ответил я. — Но случается, что пуля задевает что-то жизненно важное, поэтому человек умирает сразу. Но даже простого попадания, в туловище или в конечность, хватит, чтобы вывести человека из строя. Даже если он останется жив, то воевать уже не сможет, так как рана будет глубокой и кровоточивой, а потом, через несколько дней, человек умрёт.

— Они что, ядовитые? — удивился стратиг. — Даже от попадания стрелы есть шансы спастись!

Как мне объяснить ему, что пулевые ранения требуют особого подхода? Как объяснить, что само по себе попадание пули не было бы проблемой, не будь временной пульсирующей области, создаваемой кинетической энергией пули?

— Так, представь, что бросил камень в медный котелок, — попросил я. — От него же исходит звон, а если приложить руку, то звон утихнет, но ты почувствуешь дрожь от металла, так?

— Да, — подтвердил стратиг.

— А теперь представь, что эта дрожь в тысячи раз сильнее, — продолжил я, вытащив из кармана патрон от ПМ. — И эта дрожь исходит от вот такой пули, проникающей в тело человека. Эта дрожь уничтожает плоть вокруг канала, который пробивает в теле пуля, поэтому такую плоть вокруг надо удалить хирургическим путём, потому что она уже мертва. Если этого не сделать, она неизбежно загниёт, убив человека.

Нихрена не точно, без отражения действительно происходящих при попадании пули процессов, но зато, я думаю, достаточно доходчиво.

— Яд, — уверенно произнёс стратиг, после чего посмотрел на Волобуева.

Тот согласно кивнул.

— А ты бы в этом чего понимал? — недовольно вздохнул я, посмотрев на своего подопечного.

— То, что ты описал, похоже на действие яда, — произнёс Волобуев, неопределённым взглядом посмотрев на пулю в моих руках. — Такое маленькое, но такое опасное оружие…

Высокотехнологичная цивилизация всегда найдёт живой отклик в душах малоразвитых племён и народов, просто показав своё оружие.

— Сколько нужно боеприпасов к пулемётам, чтобы убить или обратить в бегство армию из пяти-шести тысяч воинов? — поинтересовался стратиг.

— Чтобы убить всех, надо тысяч пятьдесят патронов, — предположил я.

— Почему так много? — удивился стратиг.

— Потому что попасть в человека из пулемёта не так просто, как кажется, — объяснил я. — Большая часть пуль вообще улетит в никуда, бесполезно прорыв землю и расколов камни — таковы уж реалии. Но всех убивать и не надо.

— Они просто разбегутся в страхе, ха-ха-ха! — рассмеялся стратиг. — Сможешь достать