Забытые грехи юности - Марина Серова

особого значения не имеют.

Я встала со стула.

— Спасибо, Валентин Михайлович, — сказала я, — и до свидания.

— До свидания, — ответил Сидоров.

Я вышла из здания коммерческого центра. Теперь мне необходимо встретиться с Константином Загребенниковым и послушать, что он расскажет о тех событиях. Возможно, что бизнесмен уже и думать забыл о том, что имело место быть.

Теперь нужно было выяснить, где сейчас находится Константин Загребенников: дома или в офисе. Скорее всего, все-таки дома. Вряд ли он сможет сейчас работать. Однако на всякий случай я решила позвонить в офис.

Трубку взяла Светлана.

— Да, слушаю, — сказала секретарша приглушенным голосом.

— Светлана, это Татьяна Александровна. Скажите, Константин Александрович сейчас находится у себя в кабинете? — спросила я.

— Ой, нет, что вы! — испуганно проговорила Светлана. — Константин Александрович… он плохо себя чувствует, он сейчас дома.

— Понятно. А день похорон Анастасии уже определен? — спросила я.

— Да, похороны будут завтра. Тело дочери Константина Александровича в данный момент находится в морге. — Всю информацию секретарша проговорила несколько механическим, каким-то заученным тоном, словно повторяла ее уже много раз.

— Ну что же, спасибо, Светлана за информацию, — сказала я.

— Ну что вы, не за что. Да, Татьяна Александровна, тут Константин Александрович просил вам передать… ну то есть он просил передать вам это не сейчас, а еще до того… как, в общем, до того, как это произошло с его дочерью и…

— Что просил передать ваш шеф, Светлана? — спросила я прямо, чтобы прекратить все эти запинания и заикания.

— Ну вы просили у него фотографию этого Александра Иванникова… то есть не этого, а настоящего, то есть…

— Светлана, у вас есть эта фотография? — спросила я.

— Да! Есть, Татьяна Александровна! — обрадованно воскликнула секретарша. — У нас была вечеринка, и мы сфотографировались, и этот… Александр, он попал как раз в кадр.

— Светлана, я сейчас заеду к вам в офис за фотографией, — сказала я.

— Хорошо, я буду вас ждать, Татьяна Александровна.

Вскоре я с фотографией лже-Александра Иванникова, которую получила от Светланы, ехала к дому Константина Загребенникова.

Я позвонила по домофону, и вскоре послышался какой-то сонный и невыразительный голос бизнесмена.

— Я слушаю, — сказал Загребенников.

— Константин Александрович, это я, Татьяна Александровна. Мне необходимо с вами поговорить. Мы можем это сделать прямо сейчас? Вы в состоянии? — спросила я.

— Да, конечно. Если это необходимо. Я вам сейчас открою. Проходите, — все так же заторможенно проговорил бизнесмен.

«Скорее всего, Константин Загребенников сейчас находится под воздействием успокаивающих препаратов», — подумала я.

Раздался писк домофона, я открыла входную дверь и вошла в подъезд. Поднявшись на лифте, я вышла из кабины. Дверь в квартиру Загребенникова была открыта, а сам мужчина стоял в дверном проеме.

— Проходите, Татьяна Александровна, — пригласил он.

Я прошла в гостиную и села на один из стульев. Константин Загребенников сел напротив.

Мужчина тяжело вздохнул и потер виски.

— Никак не могу свыкнуться с мыслью, что Настеньки больше нет, — сказал он наконец.

— Еще раз мои соболезнования, Константин Александрович, — сказала я.

Загребенников молча кивнул.

— Вы сказали, что вам необходимо со мной поговорить, Татьяна Александровна, — сказал мужчина.

— Да, это так, Константин Александрович, — подтвердила я.

— А я, в свою очередь, хочу вас спросить: этот негодяй, наркоман, он наконец признался в том, что лишил жизни мою дочь? — спросил мужчина.

— Нет, не сознался, Константин Александрович. И знаете что? У меня есть большие сомнения в том, что он признается.

— Вот как! Но почему? Ведь все указывает на него! — воскликнул Загребенников.

— Это спорный момент, Константин Александрович, — возразила я.

— Но как же так? — недоумевал бизнесмен.

— Главная улика — это орудие убийства. А оно так и не было найдено, — объяснила я.

— Вы имеете в виду, что не найдена удавка? — спросил Загребенников.

— Удавка, или веревка, или шарф, или же ремень, — перечислила я возможные варианты.

— Он мог задушить Настю просто голыми руками, — возразил бизнесмен.

— Нет, экспертиза показала, что вашу дочь задушили не руками, а неким предметом, похожим на удавку. Кроме того, деньги так и не были найдены. А Григорий Солодовников утверждал, что Анастасия позвала его домой, чтобы дать ему деньги.

— И вы ему верите, Татьяна Александровна? — с возмущением спросил Загребенников. — Как можно верить конченому наркоману? Это самое последнее дело!

— Последнее или не последнее дело, Константин Александрович, но я опираюсь на факты, — возразила я.

— И что же? — Константин Загребенников вопросительно посмотрел на меня.

— Факты соответствуют показаниям Григория Солодовникова, — ответила я.

— И вы, Татьяна Александровна, считаете, что этот… он говорит правду? — с негодованием воскликнул мужчина. — Он что же, даже не будет осужден?!

— Константин Александрович, успокойтесь, пожалуйста. Вы поймите только одно: если у суда возникнут сомнения в виновности Григория Солодовникова, то дело неминуемо возвратится на доследование. И если вас интересует мое личное мнение относительно того, на самом ли деле Солодовников является убийцей вашей дочери, то да, у меня есть в этом сомнения. Я могу понять ваши чувства, правда. Вы считаете этого парня виновным только потому, что и раньше питали к нему неприязненные чувства, считали его недостойным своей дочери. Это все понятно. Но вы поймите, что очень возможно, что настоящий убийца Анастасии находится сейчас на свободе. Поэтому я предлагаю вам не горячиться, а вместе попытаться разобраться в этом деле. Вы согласны со мной, Константин Александрович? — спросила я.

Загребенников молча кивнул.

— Очень хорошо. Тогда ответьте мне на такой вопрос: Анастасия была знакома с Ренатой Смолянинниковой?

Константин Загребенников удивленно посмотрел на меня.

— Да вы что, Татьяна Александровна? С чего бы это ей быть знакомой с моей сотрудницей? — спросил он. — Ну и вопрос вы задали!

— Ну мало ли… Во-первых, вы сами говорили, что ваши отцы дружили. Возможно, встречались семьями? А возможно, они были знакомы, просто вы об этом не знаете. Анастасия ведь бывала у вас в офисе? — задала я следующий вопрос.

Бизнесмен пожал плечами.

— Семейных обедов мы не устраивали, дружили все-таки наши отцы. Настя в офисе бывала. Но очень редко. Я вот сейчас даже и не припомню, когда она была у меня в офисе последний раз. Точно не в этом году.

— Хорошо. Тогда скажите, а куда вы кладете ключи от сейфа на ночь? — спросила я.

— Ну… они лежат у меня в борсетке, а ее я оставляю на комоде в коридоре. Это удобно, чтобы не заморачиваться с поисками утром, когда я собираюсь идти на работу, — объяснил бизнесмен.

— Я поняла вас. Теперь у меня к вам следующий вопрос. Четыре года назад ваша дочь Анастасия и ее приятели Григорий Солодовников и Геннадий Коновалов