Обмануть Властелина Льда (СИ) - Александрова Евгения

Мне же лучше, решил я по здравом размышлении. Гвер, несмотря на свою сочную, южную красоту, в любом случае не была фавориткой. Такую девушку приятно иметь в любовницах, но никак не в женах, и хорошо, что она сама сочинила благовидный предлог уехать, не дожидаясь моего отказа.

Не хотелось признаваться, что меня это все-таки задело. На ум даже пришло нелестное для Гвер сравнение с крысами, бегущими с корабля. Любит меня мой народ, ничего не скажешь…

Общение с генералом тоже принесло немного приятных минут.

Дель Ларди шагал по коридору рядом со мной. Было непривычно видеть этого высокого сухощавого человека неуверенным, мнущимся и не знающим, как начать разговор. Наверняка, касайся дело армии, генерал выложил бы все сразу и четко. Но провинилась его дочь, и ее проступок затрагивал материи, о которых во дворце старались даже не упоминать во избежание слухов и подозрений.

Я уже устал ждать, когда генерал наконец-то заговорит. Уже несколько минут он донимал меня малозначащими вопросами, которые можно было решить и позже, когда эта клятая рана на боку перестанет жечь, словно в нее ткнули факелом. А сзади еще шли иинайцы, которым тоже требовалось уделить время, прежде чем меня окончательно не покинут силы.

Пришлось мне слегка подтолкнуть дель Ларди.

– Генерал, вы ведь на самом деле не за этим ко мне пришли прямо сейчас?

Он отвел карие глаза – такие же глубокие, томные, как у его дочери. Но если юному девичьему личику эта выразительность только шла, то на лице генерала она казалась неуместной и создавала впечатление излишней мягкости, неподобающей человеку, который управляет армией. Не будь дель Ларди одним из моих самых верных сторонников, я бы задумался, на своем ли месте он находится. Однако солдаты его любили, а генерал ни разу не дал повода в себе засомневаться.

Я долго гадал, почему он сам не пожелал захватить трон, когда ослаб мой отец, но это так и осталось для меня загадкой. Единственное, что я заметил, так это то, что дель Ларди оставался довольно равнодушен к государственным делам – его больше интересовали изобретения военных инженеров: новые пушки, форты и все остальное.

А еще он когда-то сильно разругался с Рованом и теперь на дух его не выносил, что нас и объединяло сильнее прочего.

– Как всегда, вы зрите в корень, ваша светлость. Я хотел извиниться за поведение своей дочери. Лерия… – он замялся, подыскивая подходящие слова. – Она еще юна и не всегда понимает, где у дозволенного границы.

Энжи такого же нежного возраста, однако она не растерялась и не только ударила по убийце заклинанием одновременно со мной и Бреном, но и вызвала для меня лекаря. Сообщать об этом отцу Лерии я не стал. Незачем подстегивать соперничество между участницами.

Вспомнив о заклинании Энжи, я нахмурился. Говорила она, что умеет колдовать, или нет? За кучей забот это напрочь вылетело из головы. Надо будет вечером вызвать девушку к себе и обсудить это. Маги редки, и я должен знать, какой у нее дар.

Хотя бы для того, чтобы просто ее поблагодарить за помощь.

– Лерия слишком увлеклась испытанием и не заметила, что ушла с правильной дороги, – продолжал генерал, не замечая, что я едва слежу за его речью. – Клянусь, она не желала вам ничего плохого. Понимаю, как это могло выглядеть с вашей стороны, но уверяю вас: это обычная девичья неосмотрительность, а не свидетельство участия в каком-либо заговоре.

Он почти выплюнул это, словно его оскорбляла одна мысль о предательстве. Я остановился и доверительно положил ладонь ему на плечо.

– Не бойтесь, генерал. Разумеется, я вас ни в чем таком не подозреваю.

– Спасибо, – его темные глаза признательно посмотрели на меня. Он помедлил и негромко добавил: – Вы ведь наверняка понимаете, что если бы я хотел смены власти, то добился бы этого еще до вашего появления. Я поддерживал вашего отца, несмотря на все его недостатки, и не собираюсь себе изменять, выступая против вас. Тем более настолько подло, руками подосланного убийцы.

В его рассуждениях было зерно истины. Лерия – одна из фавориток отбора, если она станет моей женой, то внук генерала дель Ларди сядет на трон. Нужно быть полным идиотом, чтобы испортить самому себе такой прекрасный ход.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Вы не дали ни единого повода в вас сомневаться, генерал, – успокоил я. – Убийца сейчас в подземелье, его допрашивают и как только выяснят, кто его подослал, то за виновником отправится стража. Я прослежу, чтобы заговорщик ответил еще и за то, что бросил тень на вас с дочерью.

Жесткие складки на лице дель Ларди смягчились.

– И еще раз спасибо, ваша светлость.

Он едва успел договорить. Все это время Алард шел сзади с двумя иинайскими дипломатами, которые дожидались своей очереди поговорить со мной. Но теперь иинайцы догнали нас и, похоже, решили, что имеют право встрять в разговор. Старший из них, черноволосый, всегда одетый с иголочки Йорс дан Зарен, довольно бесцеремонно встал рядом с генералом и спросил:

– Простите, ваша светлость, я услышал, что вы говорите об убийце. Он уже признался в чем-нибудь?

Я натянуто улыбнулся. Дан Зарен был жестким и очень религиозным человеком, с которым крайне сложно вести переговоры. С другой стороны, бесцеремонность и чересчур внимательное отношение к религии всегда были характерными иинайскими чертами. Как у простолюдинов, так и у власть имущих.

– Его допрашивают, лорд дан Зарен. Извините, что не могу сообщить вам последние новости – как видите, я был слегка занят тем, что чуть не умер.

Алард за спиной иинайца закатил глаза. Но я ничего не мог с собой поделать – дан Зарен на переговорах выпил у меня немало крови.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Он слабо улыбнулся моему сарказму.

– Хорошо, что покушение не отобрало у вас способность к шуткам. Но вы должны понимать, что появление оборотней в вашей стране – это проблема настолько серьезная, что Маравия к ней может быть не готова.

Сразу несколько слуг, шедших мимо по коридору по своим делам, вдруг стали шагать гораздо медленнее. У них как будто даже вытянулись шеи в нашу сторону.

Я взмахом руки пригласил собеседников двигаться дальше и не останавливаться. Во-первых, если многочисленная дворцовая прислуга услышит что-нибудь не то или неверно это истолкует, мне придется ломать голову еще и над тем, как искоренить нелепые слухи. Сведения о том, что мифические твари всегда существовали рядом с нами, нужно преподносить аккуратнее. А во-вторых, мне действительно хотелось поскорее добраться до кровати.

– И почему вы думаете, что Маравия с двуликими не справится? – поинтересовался я у посла.

– Потому что у вас эта зараза раньше не появлялась и вы даже не верили в ее существование, – дан Зарен прищурился. – Мне хорошо известна ходящая среди простолюдинов шутка о том, что если нужно увидеть то, чего нет, то пора звать иинайца.

– Вы же понимаете, что я не могу всему герцогству запретить шутить?

– Речь не о том, ваша светлость. А о том, что вы и ваш народ столкнетесь с неизведанным.

– Я не думаю, что оборотни – такое уж «неизведанное», – заметил Алард. – Во втором обличии они люди, которые ничем не отличаются от нас.

Дан Зарен позволил себе коротко усмехнуться и провел рукой по коротким усикам.

– Об этом я и говорю. Вы даже отдаленно не представляете себе, насколько это коварное и злобное племя. Если такую ошибку совершает опытный боевой маг, что говорить о молодом правителе, который только-только сел на трон?

Мы с Алардом, кажется, одновременно сверкнули на посла глазами. Дель Ларди украдкой покачал головой, осуждая его слова.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Знал бы дан Зарен, зачем на самом деле возле Фаэртона поставлен ледяной барьер… Но делегации было объявлено, что это вынужденная мера из-за лютующих разбойников. Сейчас я, пожалуй, уже начал об этом жалеть. В том числе о том, что с послом более крупного и могущественного соседа лучше не ссориться.

– И что же, у вас есть советы, которыми вам не жалко поделиться с молодым правителем, о том, как обращаться с оборотнями? – насколько мог вежливо спросил я.