Мото (ЛП) - Невер М.

– О, черт, – сворачиваюсь в позу эмбриона и дышу. Черт возьми. Это определенно произошло. Такое ощущение, что я перестаралась с упражнениями Кегеля.

Медленно вылезаю из постели и надеваю ярко-розовую ночную рубашку. Каждый шаг вызывает боль между ног. Крадусь вниз по лестнице, осторожно ступая. Аромат кофе наполняет первый этаж, словно дым. Мои чувства оживают, когда я заворачиваю за угол и вижу Риза и Дэва, небрежно прислонившихся к стойке с кружками в руках. Облегченно выдыхаю. По правде говоря, я была бы опустошена, если бы они ушли посреди ночи.

– Доброе утро, – робко вхожу в кухню, направляясь прямиком к кофеварке.

– Доброе, – отвечает Дэв, и парни вдвоем следят за каждым моим движением. У меня маленькая кухня. Ничего, кроме столешницы, нескольких шкафчиков, холодильника и плиты – все в белых и кремовых тонах.

– Как спалось? – спрашивает Риз сквозь пар, поднимающийся от его чашки.

– Хорошо, – поворачиваюсь к ним, грея руки об кружку.

– Просто хорошо? – заигрывает Риз.

Я подавляю ухмылку.

– Гораздо лучше, чем хорошо. Удовлетворена в высшей степени, – ласкаю я мужское эго.

– На такой ответ я и рассчитывал, – Риз наклоняется и целует меня. Мм-м. Какое. Доброе. Утро. Затем Дэв делает то же самое. Вау. У меня вдруг кружится голова. Я еще недостаточно проснулась, чтобы все это осмыслить.

– Кайла, – Дэв серьезно произносит мое имя. – Нам нужно поговорить, – о, черт, вот оно.

– О чем? – делаю невинный глоток кофе.

– О нескольких вещах, – Дэв забирает чашку из моих рук и усаживает меня на столешницу. Вздрагиваю, когда моя задница шлепается о пластик.

– Чувствительно, да? – издевается Риз.

– Да.

– Значит, мы хорошо поработали, – надменно улыбается он.

Даже слишком хорошо.

Риз и Дэв окружают меня, каждый позволяет себе вольности руками. Риз трогает мою ногу, а Дэв – обнаженное бедро.

От одного их простого прикосновения у меня кружится голова.

– О чем вы хотели поговорить? – спрашиваю я, пытаясь взять себя в руки. Не хочу выглядеть как какая-то похотливая дамочка, которая подсела на сексуальных мальчиков.

А я, очевидно, уже подсела.

Дэв проводит большими пальцами по моей горящей коже, мешая сосредоточиться.

– Не хочешь рассказать нам, что в твоем гараже делает «Кавасаки»?

– А? – совсем не тот вопрос, которого я ожидаю. Такое даже не приходило мне в голову.

Пристально смотрю на Риза.

– Разве если кто-то делится секретами, то их можно рассказывать?

Риз только пожимает плечами.

– Он бы и так все выяснил.

Меня с корнем вырывает мощная порция подавленных эмоций. Мое прошлое – это мой крест, и я выбираю, когда и с кем мне его разделить.

– Кайла, ты должна нам довериться. У нас ничего не получится, если ты будешь держать всех в неведении.

– У нас?

– У нас, – Дэв показывает на нас троих. – Ты же не думала, что вчерашняя ночь была разовой сделкой?

О, надеюсь, что нет.

– Теперь ты принадлежишь нам, – подтверждает Риз. – Каждый твой дюйм, – он трахает меня взглядом, и я вспоминаю прошлую ночь. Мои щеки мгновенно вспыхивают. Я принадлежу им дольше, чем они думают.

– Расскажи, чтобы мы знали. Чтобы могли понять, – умоляет Дэв, крепко сжимая мое бедро. Знаю, что это съедает его заживо. С того момента, как мы встретились, я была предубеждена против него, потому что он ездит на байке, и вот теперь Дэв снимает слои всех моих грязных секретов. Моего лицемерия.

Неглубоко дышу, когда смотрю в пространство между ними, и чувство вины растет, как на дрожжах.

Я не разговаривала о той ночи почти десять лет. И даже не знаю, с чего начать.

– Кайла, ты можешь доверять нам, – утешает меня Дэв.

Я хочу им доверять. Более того, хочу развалиться на части в их объятиях и услышать, как парни скажут мне, что все в порядке. Что я ни в чем не виновата, хотя все как раз наоборот.

Слезы застилают мне глаза задолго до того, как я успеваю их остановить. Дэв и Риз немедленно придвигаются ближе, когда я нахожу в себе силы вскрыть старые раны.

– В молодости я была оторвой, – смеюсь сквозь слезы. – В старших классах связалась с дурной компанией. Тетя едва могла меня контролировать. Я была неугомонным подростком. Пьянство, наркотики, секс, мальчики и байки. Такова была моя жизнь какое-то время, – краснею, ведь совсем не горжусь сказанным, но это факт. Вытерев мокрые щеки, продолжаю рассказывать. Иначе если остановлюсь, то никогда не найду в себе мужества закончить. – Она была моей лучшей подругой. Моей сестрой, – туманно добавляю я.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Кто? – спрашивает Риз.

– Бекка, – шмыгаю носом. – Я знала ее всю свою жизнь. Мы были неразлучны с детского сада. Все делали вместе. Натворили столько дел, – улыбаюсь воспоминаниям.

– И что произошло? – Дэв ловит каждое мое слово.

– Она умерла, – я не в силах сдержать рыдания, – по моей вине.

– Кайла, – не знаю, кто из мужчин произносит мое имя, но они оба пытаются меня успокоить.

– Сделай глубокий вдох, – советует Дэв. Стараюсь делать, как он говорит, но самобичевание неистовствует. Проходит несколько минут, прежде чем боль стихает, и как только это происходит, киваю, готовая продолжить.

– Однажды ночью мы гуляли. Как всегда, просто тусили компанией. Бекка всю ночь уговаривала меня уйти. Ей хотелось домой. Она плохо себя чувствовала или что-то в этом роде, но я хотела остаться. Поэтому продолжала отмахиваться от нее, пока она не устала меня ждать и не нашла того, кто отвезет ее домой.

Я до сих пор вижу, как она забирается на заднее сиденье темно-синей «Хонды», картинка словно стоит прямо передо мной. Бекка только что обрезала свои длинные светлые волосы, так что теперь они были чуть выше плеч. Стрижка сделала ее старше. Менее невинной. Но она и была невинной. Никогда не пила, не курила, не употребляла наркотики и никогда не ложилась в постель после свиданий. Она была уверена в себе, а я еще не знала, какой хочу быть. И, может, я немного обижалась на нее за это, но не настолько, чтобы желать ей зла. В конце концов, она была моей лучшей подругой, и я любила ее.

– Я знала, что тот парень обдолбался. Был под кайфом от Бог знает чего. Но я все равно позволила ей сесть на байк, прекрасно понимая, что нельзя. Я сама должна была отвезти ее домой. Мудак даже не дал ей шлем, а просто рванул с места и заелозил на грязной дороге, – маниакально машу руками. – Я не видела аварии, но слышала, – мой голос дрожит. – Слышала визг шин и хруст металла.

– Черт, – выпаливает Риз.

– Когда приехала «скорая», было уже слишком поздно. Я просто держала ее, пока она умирала у меня на руках, – не выдерживаю, слезы льются из моих глаз и падают на колени. – В ту ночь все изменилось. Я изменилась, – прячусь в себя, желая исчезнуть. – Я дистанцировалась от всех и вся. Было слишком больно даже смотреть на байк, не говоря уже о том, чтобы ездить на нем. После долгих консультаций психолога, я поступила в колледж. Решила стать медсестрой, чтобы никогда больше не чувствовать себя такой беспомощной, – в отчаянии пялюсь в пространство.

– Эй, – Дэв обхватывает мое лицо обеими руками. – Так вот для кого эта татуировка?

– Да. Б – Бекка, бабочка.

Он сочувственно смотрит на меня.

– Прости меня, Кайла.

– И ты меня, – я смотрю на него отсутствующим взглядом. – Прости, что не сказала раньше. Прости, что оттолкнула. Прости, что побоялась дать тебе шанс.

Дэв улыбается, и я понимаю, что мои слова несут больше смысла, чем я осознаю.

– Ты прощена, – он прижимает губы к моим. – И эта история многое объясняет.

– Мое полное лицемерие?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Нет, твое нежелание, – Дэв улыбается. – Ты первая женщина, которая заставила меня поволноваться и усомниться в моей тактике соблазнения.

Риз дерзко улыбается.

– А я всегда знал, что пересплю с тобой, – эго знаменитости – опасная штука. – Знаешь, что еще я думаю? – Риз прижимается ко мне.

Отрицательно качаю головой.