С чистого листа - Татьяна Полякова

– Он мужчина и сам о себе позаботится, – буркнул Павел, понаблюдав за мной.

– Хорошая мысль. Утешительная.

– Он мог пойти в милицию и все рассказать, но этого не сделал. Хотя, вероятно, именно сейчас дает показания.

– Сомнительно.

– Ты переживаешь из-за человека, который четыре месяца подряд травил тебя какой-то дрянью?

– Да, совсем от рук отбился. Но это еще не повод его убивать.

– На твоем месте я бы думал о нас.

– Только этим я и занята. Потапов недосягаем, в больницу, конечно, можно сунуться, но вряд ли мы проведем время с пользой. Остается фонд. Но попасть туда не представляется возможным.

– Я бы все-таки взглянул, – пожал Павел плечами.

– Взглянуть можно даже сейчас, увидим дверь и окна на фасаде.

– Я ведь тебе говорил, что хоть ничего и не помню, но кое-какие навыки у меня остались.

– Вломимся туда без приглашения? – усмехнулась я, не зная, как отнестись к его словам.

– Почему бы и нет? Но это завтра, а сегодня надо найти место для ночлега. Вполне подойдет гостиница где-нибудь на окраине. Документы у нас есть, грех ими не воспользоваться. А еще я умираю от голода. Что скажешь?

– Денег у нас как грязи, можем позволить себе ужин в ресторане.

В ресторан мы, конечно, не пошли. Перекусили в кафе, недалеко от парка. Я предложила взять такси, но Павел предпочел передвигаться пешком, в целях безопасности. Восторга у меня это не вызвало, но возражать я не стала, хотя по-прежнему была уверена, что если все так, как предполагает Павел, пешие прогулки нас не спасут. При наличии возможностей и денег (а судя по всему, и того, и другого у наших недругов в избытке) нас обнаружат без особого труда, это только вопрос времени.

С гостиницами в городе проблем не было. Последние годы из-за наплыва туристов они росли как грибы после дождя. В основном располагались они в центре, но Павел предпочел окраину, и я вспомнила о небольшой гостинице в районе химзавода. По субботам, отправляясь в гипермаркет, я не раз проезжала мимо старенького здания в три этажа со скромной вывеской на фасаде. На своих двоих мы добирались туда около часа.

Здание выглядело необитаемым, свет горел только в одном окне первого этажа. Небольшая стоянка перед гостиницей была пуста. Павел толкнул дверь, и мы оказались в крохотном холле, где за стойкой сидела девушка и смотрела телевизор, висевший на противоположной стене. Увидев нас, она дежурно улыбнулась и сделала звук потише.

– Комната для нас найдется? – спросил Павел.

– Вам на сколько? – в свою очередь спросила девушка и быстро окинула нас внимательным взглядом, задержавшись на спортивной сумке в руках Павла.

– На пару дней.

– Туристы?

– Да, приехали взглянуть на местные красоты.

– В центре полно гостиниц. Есть недорогие.

– Ваша первой попалась на глаза.

– У нас в основном на пару часов останавливаются, – хихикнула она. – Я на всякий случай предупреждаю, чтоб потом претензий не было.

– Не будет, – заявил Павел. – Паспорта нужны?

– Если вперед заплатите, то без надобности.

– Утром завтраком накормите? – поинтересовался Павел, заполняя анкету.

– Конечно. Двухместный номер или два одноместных возьмете?

Мой спутник вопросительно взглянул на меня, но ответил, не дожидаясь моих высказываний на этот счет:

– Двухместный.

– Шампанское в номер не желаете?

– Лучше чай.

Девушка пожала плечами, выдала нам ключ и кивнула в сторону лестницы:

– Второй этаж.

Комната оказалась совсем маленькой, кроме кровати шириной больше двух метров, сюда умудрились втиснуть прикроватные тумбочки, два кресла и круглый столик. Вдвоем не разойтись. В узкой прихожей был шкаф для одежды, рядом с ним дверь в ванную. Кафельная плитка ядовито-зеленого цвета, в углу душ. Полотенца белоснежные, что меня порадовало.

– Я подумал, лучше, если мы… – начал Павел с некоторым смущением.

– Будем спать по очереди? – усмехнулась я.

– Если ты считаешь, что я намерен воспользоваться ситуацией…

– Пользуйся на здоровье. – Я в досаде покачала головой. – Мне только и заботы, что переживать за свою девичью честь. К тому же явиться сюда было моей идеей, кто ж знал, что это место встреч одиноких сердец. Я приму душ первой, если не возражаешь.

Он не возражал. Замок на двери в ванную отсутствовал. Я быстро разделась, задернула шторку и, включив воду, подставила голову под горячие струи. Единственным моим желанием было поскорее лечь спать, любая мысль вызывала протест. К сожалению, человек устроен так, что вообще не думать он не может. Несмотря на все усилия, бесконечный внутренний монолог продолжался. А потом я начала прислушиваться. В номере было тихо, и я попыталась предположить, чем сейчас занят Павел. Лежит на кровати, закрыв глаза, и ждет момента, когда можно будет принять душ? Я представила, что дверь открывается и он входит. Почему бы и нет?

Я находилась в ванной уже довольно долго, а дверь все не открывалась. Для человека, который признался мне в любви, Павел оказался на редкость деликатен. Хотя, может, у него свои представления о любви. Сообразив, что жду напрасно, я выключила воду, завернулась в полотенце и через минуту вошла в комнату. Павел действительно лежал на кровати, вытянувшись и закрыв глаза. Услышав, как я вошла, легко поднялся и, стараясь не смотреть в мою сторону, направился в душ. Чтобы он смог пройти, я прижалась к стене, так что хотел он этого или нет, но ему пришлось взглянуть на меня.

– Как ты красива, – сказал он тихо, вроде бы просто подумал вслух. В голосе слышалось сожаление.

Пять минут назад я собиралась броситься к нему на шею, а сейчас замерла, отводя взгляд, и даже нахмурилась. Он вздохнул, решив, должно быть, что я считаю его слова неуместными, и скрылся в ванной. Я тоже вздохнула, но с облегчением. «Черт-те что», – с досадой подумала я, удивляясь своему поведению.

Павел вернулся очень быстро, в темноте обошел кровать, стараясь не шуметь, и лег рядом. Я старательно делала вид, что уже сплю. Он приподнялся и осторожно коснулся моего плеча. Подождал немного, поцеловал меня в висок и теперь лежал рядом, не убирая руку с моего плеча. По непонятной причине это меня раздражало. Вдруг навалилась страшная тоска, хотелось плакать, причин для этого было сколько угодно. И близость Павла от тоски вовсе не спасала, даже наоборот. В тот момент я бы предпочла остаться одной, хотя бы наревелась вволю.

Я зажмурилась, борясь со слезами. Как ни странно, вскоре уснула и ничего, начиная с той минуты, припомнить уже не могла. Не считая своего сна.

Во сне их было четверо. Четверо рослых мужчин вошли в зал ресторана, громко разговаривая. Метрдотель услужливо трусил впереди, указывая им на свободный стол. Улыбка на его лице была как приклеенная. Они мало обращали на него внимания, для них он был существом незначительным, впрочем, как и все, кто находился в зале. Публика притихла, торопливо отводя взгляды от шумной компании. Они это чувствовали и наслаждались чужим страхом. Он был им необходим, создавал иллюзию собственного могущества. Я усмехнулась и покачала головой, решив, что вечер безнадежно испорчен. Угораздило же этих типов забрести сюда, в уютное, тихое место, где на столах горели свечи и пожилой пианист на эстраде наигрывал что-то меланхоличное. Что им здесь понадобилось? Ни тебе голых баб у шеста, ни девиц с алчным блеском в очах, в одиночестве сидящих за столиками в надежде на очередное приключение…

Трое были обычными придурками, злобными и тупыми, четвертого я тоже поначалу зачислила в «обычные», пока не пригляделась к нему внимательнее. А когда пригляделась, почувствовала укол в сердце, потом пришло удивление. Откуда он здесь? Высокий, широкоплечий, с дерзким лицом. В глазах насмешка. От него исходила угроза, настоящая, весьма далекая от дешевой бравады его дружков. Вот эта самая угроза и заставила меня быть внимательной. И тогда я увидела то, что было скрыто, о чем не догадывалась даже троица, что сидела с ним рядом. Вот бы они удивились, узнай, с кем водят дружбу. Правда, удивление было бы недолгим. Для таких, как он, дружбы не существует. Такие, как он, живут ради того, чтобы убивать. Зря я удивилась, застав его здесь. Где смерть, там и он. Зверь. Нет, хуже. Зверь не убивает просто так.

Один из парней хлопнул официантку, принимавшую заказ, пониже спины, все четверо загоготали, девушка вымученно улыбнулась и терпеливо продолжала выслушивать их похабные шутки. Я отвернулась, чтобы этого не видеть, борясь с искушением вмешаться. К чему совершать очередную глупость? Девушка наконец отошла от их стола, и тут стало ясно: все это время за мной пристально наблюдали. Так и есть. Развалившись на стуле и лениво играя зажигалкой, он продолжал смотреть в мою сторону. Тоже почувствовал? Вряд ли… хотя… Расплатиться и уйти. Но вместо этого я подозвала официантку и попросила еще кофе. Глупое нежелание уступать, только и всего. Я пила кофе, а он, не обращая внимания на своих дружков, меня разглядывал. Они лезли к нему с разговорами, он небрежно кивал и продолжал на меня пялиться. Все трое вдруг повернули головы в мою сторону, как по команде ухмыляясь, и вновь заговорили, обращаясь к нему. Он поднялся и с кривой ухмылкой направился ко мне. Троица проводила его заинтересованными взглядами, а я пожалела, что не ушла десять минут назад. Он передвинул стул, сел, закинув ногу на ногу, и сказал: