Сокровища Кряжа Подлунного - Иван Сибирцев

Усадив всех находившихся в каюте вокруг стола, уставленного винными бутылками и коробками сигар, Гарри Гюпон, не вставая с места, дабы не придавать встрече официального тона, с полуулыбкой произнес:

— Господа! Джеймс Рэдфорд имеет некоторые факты, могущие, по нашему убеждению, представить определенный интерес для всех нас. Я полагаю, что нам стоит послушать Рэдфорда.

Присутствующие молчаливо выразили согласие. Рэдфорд, сделав легкий полупоклон, отхлебнул из бокала и начал:

— Господа! Я буду краток, хотя и позволю напомнить некоторые события прошлого. Как вам известно, широкое мирное наступление, начатое коммунистическими лидерами после известного совещания коммунистов в Москве в ноябре 1957 года и двадцать первого съезда русской компартии, привело к неожиданным, и я бы сказал, весьма далеко идущим для всех нас результатам.

Коммунистам удалось резко расширить базу так называемых сторонников мира и политически изолировать многих преданных идее Запада государственных деятелей. Под нажимом сочувствующих коммунистам масс правительствам стран свободного мира пришлось отказаться от многолетней концепции «холодной войны» и от открытой пропаганды превентивной войны против Московского блока.

Это было первой уступкой, первой непростительной ошибкой политиков и деловых людей Запада. Но ошибка эта, вместо того, чтобы образумить нас, оказалась далеко не последней на пути позорной капитуляции свободного мира перед силами мирового коммунизма

Рэдфорд умолк, вновь несколько раз отхлебнул из бокала, приложил салфетку к толстым лоснящимся губам, обвел взглядом настороженно молчавших слушателей и продолжал с большим, чем ранее, жаром:

— Да, мы отступали, отступали по всей линии, по всему фронту борьбы с коммунизмом. Участились визиты деятелей Запада в Москву и в другие страны коммунистического мира и визиты коммунистических лидеров в столицы стран Запада. И каждая такая встреча, каждый визит кончались новыми нашими уступками. Мы вынуждены были пойти и на запрещение ядерного оружия, и на ликвидацию выдвинутых к границам стран Восточного блока военных баз, и на многое другое, что сделало нелепым сам принцип силы в переговорах с Советами.

Слушатели Рэдфорда внешне бесстрастно, но с большим внутренним волнением внимали своему политическому вожаку. Гюпон нервно дымил сигарой, Ранге чаще, чем обычно, прикладывал платок к своей яйцевидной голове, Герроу машинально допивал третий бокал виски. Только один Грэгс сохранял полнейшее хладнокровие.

Рэдфорд, выждав мгновение, продолжал:

— Как вы помните, господа, наши внешнеполитические неудачи сопровождались и усугублялись внутриполитическими трудностями. Под влиянием агитации коммунистов и нараставших хозяйственных успехов русских произошло полевение масс в странах Запада.

Правительства и парламенты наводнены прокоммунистически настроенными элементами. Так оказались под угрозой сама демократия Запада, свободное предпринимательство, все наши идеи, принципы — все, что для нас дорого и священно. Я не преувеличу, если скажу, что со времен Батыя и турок не было для Запада угрозы более реальной, чем ныне! — Рэдфорд даже задохнулся от благородного волнения и почти выкрикнул:

— С этим пора кончать! Да, господа, пора кончать! — повторил он еще более энергично и продолжал чуть спокойнее:

— Иначе будет поздно. В пятьдесят седьмом и даже в пятьдесят девятом году мы только скептически усмехались, когда слышали о планах коммунистических правителей Москвы — максимум за полтора десятилетия догнать Запад в промышленном производстве и уровне жизни. Сейчас, то есть за меньшее время, план этот уже осуществлен. Россия стала крупнейшей промышленной державой мира.

В настоящее время, судя по сообщениям русской печати, которые подтверждаются и всеми нашими источниками, в России в широких масштабах ведутся работы по вводу в эксплуатацию первой термоядерной электростанции.

В борьбе с нами это даст русским оружие, значение которого трудно переоценить. Я уже не говорю о дальнейшем гигантском росте притягательной силы коммунизма в глазах масс во всем мире, особенно в Африке и в Азии.

Вот почему деловые люди нашей страны, объединенные в особый, как вы понимаете, негласный комитет под председательством господина Гюпона, решили войти в контакт с вами — наиболее влиятельными людьми ваших стран для разработки и осуществления широкого плана реванша.

План этот имеет своей целью добиться свержения коммунистических режимов повсюду, где они установлены. Для достижения столь высокой и ответственной цели воистину хороши и приемлемы любые средства. Мы же хотим воспользоваться одним, на наш взгляд, самым верным и безотказным…

Рэдфорд сделал интригующую паузу и продолжал:

— Русские не скрывают, что первая термоядерная электростанция будет пущена в Северной Сибири, в районе города… Как это у них называется… Кру-то-горск, — он по складам с трудом произносил непривычное слово. — Предварительные подсчеты показывают, что ее мощность достигнет миллиарда киловатт. Мы обязаны использовать эту мощь в наших целях, в самый торжественный момент выпустить джина из бутылки, куда упрятали его русские.

Оратор передохнул и заговорил вновь, энергично жестикулируя:

— И тогда грянет гром! Это будет взрыв, равный по силе сотням водородных бомб. Он сметет этот промышленный район, которым так гордятся Советы, он покроет Сибирь радиоактивным пеплом, он отправит в преисподнюю миллионы коммунистов. Это будет удар по России сильнее всех разрушений второй мировой войны. Уже одно это свидетельствует о грандиозности нашего плана. Но, как я говорил, это лишь средство. Мы пойдем дальше.

Сразу же после взрыва наша пропаганда позаботится о том, чтобы убедить население России в неискренности его правительства, которое, говоря о мире, хранит в тайниках ядерные бомбы, а мы докажем это и убедим всех, что катастрофа в Сибири явилась результатом взрыва именно такого тайника, мы воспользуемся замешательством русских и обрушим на них ядерные удары с воздуха, бросим все, что удалось нам сберечь. И эти взрывы также объясним коварством русских…

И тогда, тогда можно не сомневаться, что коммунистические режимы рухнут, в мире вновь восстановится порядок, и в нашей стране придет к власти кабинет во главе с господином Гюпоном, а у вас во главе с вами, господа, со всеми вытекающими отсюда политическими и экономическими последствиями.

Рэдфорд умолк и раскланялся, давая этим понять, что он кончил свою речь. Теперь уже Герроу и Ранге, не скрывая обуревавших их чувств, с надеждой и нетерпением переводили глаза то на хранившего ледяное молчание Гюпона, то на Грэгса, так и не изменившею позы за всю долгую речь Рэдфорда.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});