Ромовая бабочка - Риша Вольная

решили. Подхватили под попу и утащили на кровать. Не теряя ни секунды, с меня стянули и трусики.

– Ром, ты всегда такой торопыжка?! – поинтересовалась я, чтоб хоть немного отвлечься от сжигающего все внутренности желания.

– Нет. Это у меня на тебя реакция.

Савельев замер, склонившись надо мной. Его взор вдоль всего моего нагого тела вызывал волну мурашек и смущения. Я в шоке от самой себя рефлекторно свела ноги, даже веки слегка прикрыла, пытаясь побороть это давно забытое чувство. Вот что-то в его голубом с искринками бешенства взгляде будило во мне какое-то таинство происходящего, а ещё, будто он видел меня сквозь все слои кожи. Я даже сама в те глубины, поросшие тенётами, редко лазила, а Ромашка упорно пытался пробиться через терновый лес вокруг того гиблого болота под названием «моё сердце».

Следующий его поцелуй был совсем другим, более нежным и ласковым, но не лишённым силы очарования и соблазнения. Это глубокая чувственность моих желаний при абсолютном незнании меня в реальной жизни мгновенно покоряла. Ведь мы знакомы всего ничего, я не знаю, какой у него любимый цвет, храпит ли он во сне, а он не знает, что я боюсь крови и немного темноты.

Наверное, это сыграло последнюю ноту в нашей симфонии. По крайней мере, на данный момент!

Я отключила мозг полностью, отдаваясь во власть жадного рта и горячих рук, сминающих мою кожу до лёгкой боли в порыве страсти. Я как от всей души принимала ласки мужчины, так с той силой и трепетом отдавала.

Мне нравилась его торопливость и тихое шипение сквозь зубы, когда от шквала эмоций рвало душу, и я прикусывала Роману то ухо, то плечо. Так что тихий шелест разрывающей упаковки презерватива я слушала с упоением. Хотелось поскорее почувствовать его в себе и найти райское успокоение.

Несдержанность Савельева вылилась в глубокое и одномоментное проникновение в меня до упора. От одновременного наслаждения и лёгкой боли вследствие размера члена явно выше среднего, я коротко вскрикнула и выгнулась дугой, ещё сильнее вжимаясь в литые мышцы груди снобика.

– Прости, но в этот раз будет без лишней нежности, – выдохнул мне на ухо Ромашка, снова тараня моё тело до предела.

– Ромашка полевая, я не стеклянная. Вполне способна выдержать мужское рвение к оргазму. Или ты хочешь это обсудить?

В ответном тихом шепоте послышались угрозы, но мне было уже плевать. Я прочно сцепила ноги на его талии, чтобы никуда не сбежал. Я хотела потрясающего удовольствия, так что отпускать Савельева пока не планировала.

Ромашка просто ангел усердия и бог выдержки в одном флаконе, добил меня в прямом и переносном смысле. Его секс-марафон с фонтанирующим взаимным удовольствием вымотал меня очень основательно.

Уснули уже ближе к утру, и он снова пожелал «спокойного утра». Издевается в очередной раз, зараза, но сил послать его просто не было. Да и вообще грешно ругаться на человека, который так старательно ублажал тебя всю ночь с редкими перерывами на короткий сон- полузабытье.

Мне снился приятный сон, что я на яхте – такая счастливая и готовая взлететь в небо. Вокруг много прозрачной воды, солнца и чистого песка…а потом громкие мужские маты.

– Алиса, твою мать, это что за хрень?!

УПС!

Возникла бредовая мысль – и дальше притворяться спящей, НО … и их несколько! Но спать вечно невозможно! Но спать при таком крике может только глухой! Но эта аристократская личность может разбудить и сама, только не факт, что поливание холодной водой и ещё какая-нибудь подобная фантазия меня порадует!

Так что разлепила свои глазоньки, умоляющие хотя бы о ещё пяти минутах сна. Осторожно села в постели, натягивая простынь до самого подбородка. Утренняя природная стыдливость была не к месту после ночных приключений, но она не спрашивала о моих желаниях.

Яркий солнечный свет бил по глазам, так что чувствовала себя оленем ночью на дороге в лучах фар автомобиля.

– Савельев, что за истерики с утра пораньше?! – недовольно проворчала я, при этом как можно элегантнее пытаясь закутаться в простынь.

Лучшая тактика – это нападение!

– Что ЭТО?! – рык раненого бизона отдыхает.

Вздохнула, прекрасно понимаю, о чём мужчина лает, но попытку, спастись вариантом: «ничего не знаю, ничего не слышала! И вообще моя хата с краю!», никто не отменял. Сделала вид, что приглядываюсь к предмету в его руках.

– Савельев, купи очки! Это рубашка! Очень гламурненько, кстати. Не знала, что ты противник нейтральных тонов. Однако не понимаю, причём тут я и твои вопли?!

Лениво зевнула, прикрывая ладошкой рот. Второй рукой пыталась сохранять функциональность простыни на голом теле.

– Алисааа! Я тебя сейчас придушу, наверное! – начал снова рычать снобик, делая пару быстрых шагов к кровати. – И хватит цепляться за эту тряпку! Я по твоему телу могу топографическую карту составить и туристов с закрытыми глазами водить.

– О! Ещё один Ермак нашёлся, – тоже начиная злиться, буркнула себе под нос, но продолжила заматываться в ткань.

Конечно, он имел право беситься, но вот с такой подробностью, изучать моё тело, его никто не просил. Так что нефиг теперь мне предъявлять!

– Не надо меня ни с кем сравнивать!

Ушастый значит! Всё видит, всё слышит, а с юмором проблемы.

– Волконкая, это просто беспредел! Ладно, испортить парочку, но шесть штук! Я даже сейчас не буду упоминать про их стоимость, просто мне надо идти на встречу, а не в чем!

Глаза наконец-то привыкли к яркому освещению, так что посмотрела на жертву моей сладкой мести.

Ромашка стоял в брюках с расстегнутым ремнём и носках. В руке он держал одну рубашку из гламурной коллекции. Вид его голой груди с мелкими темными волосами и порослью, убегающей за пояс штанов, натолкнул на мысли другого рода. Тут же подключились воспоминания сегодняшней ночи, что пришлось сглотнуть нервный ком и облизнуть пересохшие и всё ещё немного припухшие от нещадных поцелуев губы.

Эротический подтекст моих мыслей решила скрыть, так что шустро подползла к краю кровати, при этом опуская глаза вниз. Как только нащупала босыми ногами пол, рванула в сторону моего временного спасения. Глаза вниз. Ой! А какой у нас в номере ковролин красивый…пушистый.

Миша не раз говорил, что глаза меня сдают первыми. Сдаваться сейчас в плен этому горилле – последнее дело. Первые два шага были удачными, а на третьем я споткнулась! Точнее, мне помогли споткнуться, перехватив край моего простынного шлейфа. Я кое-как удержалась на ногах.

– Не так быстро, Бабочка моя! Я тебе сначала крылышки малость подправлю!

Прозвучало как обещание чего-то плохого! А чувство