Рассвет мертвых - Лана Райтерман

вопросов.

— Как интересно, нескромные вопросы. О чем ты меня хочешь спросить?

— Я не говорил, что чем-то интересуюсь…

— А я и так все поняла. Выкладывай.

— Я не имею права спрашивать подобное, но какие отношения связывают тебя с Роланом?

— Обычные, дружеские.

— Он хочет… чего-то большего?

— Не знаю. Я не интересовалась.

— А если он будет настаивать?

— На что ты намекаешь?

Его вопросы рассмешили меня, но Вальтер оставался серьезным.

— Дружба с мертвецом ничего не даст тебе. Я остаюсь таким же из года в год и не меняюсь как ты. Живое существо в сравнении со мной лучше… Я схожу с ума в одиночестве. Тоска пожирает изнутри. Но я тебя не смею обрекать на заточение. Поэтому прошу. Не совершай ошибку. У тебя есть то, что я могу отобрать, но Ролан может сохранить. Он недоумевает, почему ты выбрала мое общество. Я обещал ему, что не буду очаровывать тебя, но мне льстит твое отношение ко мне. Поэтому я не могу от него отказаться. Я бы не хотел быть покинутым…

Вальтер говорил в ту ночь долго. Я понимала его и то, о чем он говорил. Мне было одиноко, но я смогла оставить это в прошлом. Его одиночество проникло даже в мой сон. Мучаясь во сне от чувств, я хотела позвать кого-нибудь. В небе из-за туч показалась луна. Фигура, стоявшая на пороге из-за светила отбрасывала длинную тень. Он пришел с холода. Просто наблюдал, как я спала. Во сне я тянула руки к Тени, приглашая к себе. Мне было одиноко, а ему холодно. Тень скользнула под одеяло. От его холодных прикосновений бегали мурашки по коже. Он старался обнять меня всю, сжал в комочек и погрузил в объятия.

Я тянула его к себе и прижимала. Он шептал о чем-то. Его дыхание было морозным, от чего я замерзала и тряслась. Он прикасался к моей коже губами, и я согревалась. Мне стало жарко от того, что он рядом. Тень шептала, что это будет приятно. Когда он присосался к коже, мне не было больно. Он обещал, что придет еще и испарился под утро. Как будто ничего не случилось.

Я проснулась в послеобеденное время. Голова жутко раскалывалась. Я встала с кровати и почувствовала себя нехорошо. Ощущалась слабость. Если мне что-то снилось, то этого я не помнила.

Кошмар повторился спустя несколько дней. Приходила Тень и пряталась под одеялом. Сопротивляться ему я не могла. Я его не боялась. Наоборот, мне хотелось согреть его теплом своего тела, поэтому я прижимала Тень к себе и поила. Он становился теплее, и рядом с ним я переставала мерзнуть. Я не хотела его отпускать, и он тоже не спешил уходить. Исчезнув под утро, он оставил о себе воспоминание.

Я пожаловалась Роберте на кошмар. Первым делом она подарила мне своего безымянного кота, которому велела охранять мой сон. Кот, похоже, не понял, чего от него требовали, но в новом доме остался и не сбежал. Вторым делом мы пошли к ведьме Леонор — царице лесов и земли.

Леонор оказалась странной девушкой. Она двигалась плавно, почти парила над землей. Ее лицо не выражало эмоций. Смотрела словно сквозь предметы и прислонялась ухом к деревянным стенам, слушая, о чем они шептались. Ведьма была одета в естественные цвета: желтый, зеленый, коричневый. Голос был тонким, хрустальным. Волосы у нее вились. Леонор была ни красивой, ни страшной, но ее поведение точно привлекало внимание.

— Хотите чаю? У меня есть прекрасный напиток, — приветствовала нас ведьма у своего домика.

Внешне ее дом не отличался от других, но внутри он оказался полностью деревянным. Стены, пол, потолок, мебель и посуда. Леонор налила ароматный чай в деревянные кружки.

— Давно не заходила, Роберта.

— Меня не приглашали.

— Что за гости, если их нужно звать? Нужно приходить, когда не ждут. Гости подразумевают под собой секрет. Я начинала тосковать без твоего общения.

— В люди нужно выходить. Ты целые дни проводишь в лесу.

— Прибывает зима. Деревья впадут в сон. Их нужно подготовить.

— Леонор, мы пришли не просто на чай.

— Я знаю.

— Меня зовут Грета. Мы пришли из-за меня. Мне снятся кошмары…

Леонор посмотрела сквозь меня и замерла. Она прислушивалась к голосам. Ведьма наклоняла голову в одну сторону, то в другую. Сколько я не силилась, ничего не услышала.

— Я знаю даже больше, чем положено, — слабо улыбнулась Леонор. — У стен тоже есть уши. Помните.

Ведьма взяла пустые кружки и отнесла на кухню.

— Что это было? — спросила шепотом я у Роберты.

— Она слышит, как разговаривают деревья. Стол, если он из дерева, тоже говорит. Боюсь, Леонор теперь все знает о тебе.

Леонор вернулась с зеркалом в руках.

— Расскажи, что тебя беспокоит.

Я собралась с мыслями и закрыла глаза, чтобы вызвать воспоминание.

— Мне снился сон. В гости приходила Тень. Холодная как ночь и одинокая как луна в небе. Тень искала утешения и нашла ее в моих объятиях. Зачем приходит Тень??

Она поставила передо мной зеркало и зажгла свечи.

— Мы спросим у самой Тени. Посмотри в поверхность зеркала и скажи, кого в ней видишь.

Дверь открылась. В дом вошел Игорь, таща за собой мешок. Он бросил его у входа и сел за стол.

— Налей! — потребовал он.

Леонор уплыла на кухню и сразу же вернулась с кружкой в руках. Игорь отпил и выплюнул красную жижу. Он начал грязно выражаться.

— Чего бы ты не съел и не выпил, все превратится в кровь. Ты будешь жаждою томим, ты будешь голоден, но не утолишь своих желаний.

— Тебе нравится меня наказывать, противная женщина!

— Опять крутишь шашни с Марселиной! — разозлилась Леонор. — Воспитываю тебя, но проку нет.

— И не будет! Что мне до твоих дурных намерений.

— Тебя наградила горбом женщина со зла и будешь его носить как проклятие. До тех пор будут умирать деревья в саду, пока не осознаешь вину.

Леонор хлопнула в ладоши.

— А теперь иди и помоги деревьям.

Игорь проклинал Леонор, но послушно встал и ушел.

— Попробуй отучить мужчину пробираться в женскую постель. Игорь проклят ведьмой, любившей его. Ей обещал герой и золото со дна реки и кучи изумрудных гор, но тайно посещал другую. И не одну. Любитель женской красоты, таким он и остался, хотя минуло много лет. Лицо осталось прежним, но исказило тело проклятие любви. Отвернулись женщины, увидев мерзкий горб. Но он не отставал от них и так плетется, падая к ногам, даря им поцелуи и улыбки. Ничему не научился наш любовник. И