Забытое грядущее - Владимир Контровский

В воздухе разливается тягучий звук гонга.

Ощущение полёта — Старшие творят чары. Каменный пол уходит вниз, удаляется. Перед Венком вырастают слабо светящиеся конусы в двенадцать локтей высотой. И на вершине каждого — гибкая и стройная женская фигура, подёрнутая подрагивающей дымкой магической оболочки. Всё очень просто — проложи себе дорогу, взберись по гладкому конусу и вскрой защиту. А другие — другие будут всеми силами мешать тебе, стремясь опередить.

Секунда тишины и неподвижности, другая… Воины пьютСилу — пополнять её запас в ходе борьбы нельзя. Рассчитывай на своё умение правильно контролировать расход колдовской энергии, но не мешкай, иначе более проворный кто-то может тебя опередить.

Гонг.

Живая волна бьётся в основания конусов. Наиболее горячие и нетерпеливые (юнцы, ну разве так надо!) пытаются достичь заветной вершины одним прыжком. Срываются, падают — бегущие рядом не преминут подставить ножку. Работает хитрость — карабкайся по чужим спинам до того мига, когда надо будет сделать решающий рывок. Разрешено почти всё — до определённой черты. Можно оттолкнуть соперника, можно нанести ему магический удар — понятное дело, не смертельный.

Вплетающиеся бесстрастны — их симпатии не принимаются в расчёт. Выбирать мужей они будут потом, по завершении ритуала Первой Пыльцы, а сейчас — сейчас они только «призы».

Пространство вокруг конусов усеивают слабо шевелящиеся тела. Растратившихсявсё больше и больше — орты-первогодки выбыли все. Мускулистый воин — участники состязания обнажены до пояса — взлетает вверх. Она вытягивает руку и касается подающейся под пальцами упругой плёнки. Муэт видит его горящие глаза. Шарк — сильный маг. Кажется, ему около тридцати. Неужели?

Падает. Кто-то невидимый бьёт Шарка в бок, орт теряет равновесие и срывается вниз.

Муэт чуть не вздрагивает, слыша очередной удар гонга, но тут же успокаивается — к ней это не относится. Один из конусов взят — первый победитель стоит на его вершине, держа за руку улыбающийся «приз». А крепость Муэт по-прежнему неприступна.

Мерные удары гонга снова и снова растекаются по подземному залу. Три. Пять. Семь.

Когда непокорёнными остались только две вершины, за Муэт продолжали борьбу всего трое. Хок среди них — разве могло быть иначе?

Все трое пошли вверх одновременно, но с разных сторон. Разумно — так они не будут мешать друг другу на подъёме и схлестнутся уже на вершине. Муэт, нарушая положенную призу бесстрастность, подглядывает— Силы у всех троих примерно поровну. Вот только и Лайон, и Сигон старше и куда опытнее Хока…

Все трое достигли вершины, и плёнка задрожала под рвущей её магией. И тут же всех их опоясывает ветвящаяся молния — обменялись ударами одновременно. И все трое снова — в который раз! — катятся вниз.

Сигон уже не поднялся — пуст. Задыхаясь, он дополз до подножия конуса и посмотрел вверх, на так и не доставшийся ему приз. А ведь был рядом — только руку протянуть…

Двое на вершине, у ног Муэт. Пальцы обоих прокалывают колдовскую оболочку и цепляются за край круглой площадки, на которой стоит Вплетающаяся. Воздух дрожит — воины ломают друг друга магией, силясь и удержаться, и сбросить соперника с вершины. И соскальзывают — оба. Но снова ползут к вершине по гладкому боку конуса, медленно и осторожно, потому что силы почти иссякли — у обоих.

Почти добрались. И Лайон опережает Хока, на пядь — но опережает. Оболочка сорвана, и тому, кто первым дотянется до срезанной верхушки пирамиды, надо лишь дотронуться до края одежды Муэт — этого будет достаточно.

Хок отстаёт. На ладонь — но отстаёт. И вдруг он взмывает, оказывается на вершине и падает лицом вниз, коснувшись губами маленькой ступни девушки.

Гонг.

И никто в громадном зале не успевает заметить, как на кратчайший миг в воздухе возникла тонкая верёвка, в которую тут же вцепился зубами молодой орт.

Конус исчез. Хок и Муэт стоят на каменному полу, крепко держась за руки. А перед ними в стене мерцает и переливается многоцветьем искр магический полог грота Первой Пыльцы. Одного из одиннадцати гротов, ожидавших победителей и вступивших в Венок. Десять пещер уже заняты. Одиннадцатая — их.

…Муэт разбудил голос Старшей Магини. Сначала цветок подумала, что Мать-Ведунья обращается к ней как обычно — мысленно, — но открыв глаза, Муэт видит Старшую, стоящую у входа. Мать-Ведунья долго смотрит на одну из своих лучших учениц, а затем произносит:

— Ты добилась своего, девочка. Молодец. Но помни закон племени гор! И не сочиняй драму там, где её нет.

Невесомый полог с лёгким шуршанием падает. Муэт выскальзывает из-под руки Хока, легко целует его в чуть дрогнувшие веки, одевается, простенькой магией приводит себя в порядок и исчезает из грота быстрой змейкой…

Праздник продолжается — он будет продолжаться десять ночей. Орты выбирают мужей — победитель всего лишь победитель, он оказался проворней и удачливей, и получил то, что заслужил; но никто не может принудить орту племени гор только на этом основании брать его в мужья. Она решит это сама.

Муэт подчиняется закону племени. В конце концов, чем очень многие воины-орты хуже её Хока? Она сделала для своего друга то, что давным-давно не делала для мужчины ни одна избалованная мужским вниманием женщина её народа. А теперь надо отдать дань справедливости. А справедливость требует, чтобы и другие воины получили свою долю ласк. Праздник продолжается, и самые жадные до любви цветы делят ложе с двумя-тремя мужьями сразу.

…Следующую ночь Муэт провела с Оулом, следующую — с Кроу. Потом настал черёд и Лайона, и Шарка, и других. Новый цветок Венка Жизни выбрала себе мужей. Даримые им всем ласки Муэт были искренними, хотя где-то на самом донышке её души жило сознание вины перед Хоком. Хотя о какой вине может идти речь? Закон племени справедлив — не надо сочинять драму там, где её нет! А Хок — Хок молчал и терпеливо ждал, когда снова наступит его ночь. И дождался.

Девять ночей Муэт не теряла головы — она блокировала несложной магией хрупкий механизм зачатия. Отцом её первенца будет Хок, и никто другой — это орта решила твёрдо. И когда Праздник Цветов подошёл к концу, она вернулась к своему первому мужу с тем, чтобы провести с ним — и только с ним! — положенный месяц. Если к исходу этого срока в ней начнёт вызревать плод — прекрасно. Если же нет — Хок уступит место другому мужу Муэт. Женщина должна быть матерью — таков закон.

О том, что у них с Хоком будет ребёнок, Муэт узнала уже на четвёртую ночь. И она успокоилась — ни один орт не посмеет прикоснуться к орте, взращивающей плод. Хок может спать спокойно…

Но первенец не увидел свет. Беда случилась в тот самый день, когда Муэт исполнилось девятнадцать. Боль скрючила тело, а потом хлынула кровь. Муэт девять дней провела между жизнью и смертью — старухи-ведуньи еле оттащили её от края Бездны. Такое случалось, и нередко — Проклятье продолжало собирать свою страшную дань.

Муэт болела несколько недель, и состояние бессилия было мучительным для молодой магини — она впервые столкнулась с хворью, перед которой спасовали её чары. А когда Муэт оправилась и даже намеревалась позвать к себе Хока, её неожиданно навестила Старшая.

На этот раз Мать-Ведунья была строга и холодна. И лаконична — как всегда.

— Слушай меня внимательно. Твоё чрево отторгло семя Хока. Бывает. Но орта должна быть матерью. Отца для твоего будущего ребёнка выберешь сама — мужей у тебя много. И не тяни с этим — время бесценно.

— Но я ещё очень плохо себя чувствую… — пролепетала ошеломлённая Муэт, и в ответ услышала резкое:

— Я долго терпела твои выходки, девчонка, потому что… потому что терпела! Я знаю многое, Муэт, и поэтому не зли меня! Я даже знаю, что ты — несмотря на всё твоё плохое самочувствие! — намерена сегодня же затащить к себе в постель своего первого мужа, так?

«А ведь она действительно всё знает… И про подделку, и даже про верёвку! Придётся подчиниться…»

— Придётся, цветок, — Старшая и не думала скрывать, что прочла мысли Муэт. — Так будет лучше — для всех.

— Да, Мать-Ведунья, я сделаю, как ты повелеваешь. Но вылазка — я же должна завтра идти на берег Реки! А если этой ночью во мне зародится плод…

— Хорошо, — ответила Старшая, подумав секунду, не более. — Ты пойдёшь к Рубежу. Но потом…

— Да, Мать-Ведунья.

«…Утром Река очень красива».

Муэт поймала себя на этой мысли, когда они вышли на поверхность, и солнечные лучи коснулись кожи лица, а лёгкий ветерок чуть шевельнул ей волосы. Не самая подходящая мысль здесь и сейчас, но ведь Рубеж действительно красив!

* * *

«А ведь это не вода! Как же я сразу не догадалась! Это чужие мысли— моё сознание наделило их звучанием. Где-то рядом притаилось владеющее магией существо, и оно очень внимательно наблюдает за мной. А я слышу, о чём оно думает, точнее, как оно думает…».