Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Зная, что вертолеты не войдут в 20-километровую бесполетную зону вокруг Ондживы, мы отправились дальше, чтобы до рассвета найти подходящую посадочную площадку. Тем временем я умолял командира, чтобы он отправил вертолеты, поскольку знал, что эвакуация гражданских лиц не является приоритетом для южноафриканских ВВС.
Когда командир спросил, вышли ли мы уже из бесполетной зоны, я передал другие координаты и заверил его, что находимся в безопасном районе. Наконец послышались подлетающие «Пумы», и мы обозначили свою позицию желтым дымом.
— Кило Сьерра, я Великан, — раздался в эфире голос ведущего летчика. — Это ваш желтый дым?
— Великан, это Кило Сьерра, подтверждаю. Я на северо-востоке, — ответил я.
— Ты все еще в опасной зоне, парень, — произнес летчик. — Хочешь, чтобы я зашел на посадку?
— Подтверждаю. Площадка охраняется и безопасна. Нет проблем, — ответил я и продолжил описывать размеры посадочной площадки, азимут на нее, и направление и силу ветра.
Таковы были характер и качества наших летчиков, — он не стал оспаривать мое решение или безопасность этого района, а просто быстро подошел и посадил вертолет, показав мне через блистер поднятый вверх большой палец. Менее чем через минуту они снова взлетели. Последнее, что я увидел перед закрытием дверей, — это широко раскрытые глаза маленькой девочки, прижавшейся к платью своей матери и ошарашенно разглядывающей странный аппарат вокруг нее.
У этой истории был счастливый конец, о чем я узнал несколько месяцев спустя, когда посетил операционную госпиталя 10-го сектора в Ошакати. Женщина потеряла ногу, но ей сделали протез, на который она очень хорошо реагировала. Ребенок был временно усыновлен одной из медсестер и отправлен в школу в Ошакати. После выздоровления матери дали работу в лазарете — помогать и обучать пациентов, которые потеряли конечности и должны были адаптироваться к искусственным протезам. Ей также разрешили навещать свою семью в Ондживе.
7
Конец эпохи
Принятие на себя ответственности за свои решения означает, что человек готов умереть за них.
Карлос Кастанеда, «Путешествие в Икстлан».
Удивительно, как часто мы становимся связанными с людьми еще до того, как познакомимся с ними лично. Главный сержант-майор 31-го батальона был бывшим военнослужащим разведывательно-диверсионного отряда спецназа, и часто рассказывал нам о жизни в РЕККЕ и о некоторых личностях, с которыми он там познакомился.
Неизменным фаворитом его рассказов был некий Дидис, которого он якобы и завербовал в РДО и который стал легендой спецназа. По словам сержант-майора, Андрé «Дидис» Дидерикс и его напарник, парень по имени Невеш, действовали только на стратегическом уровне, выполняя особо секретные, касающиеся государственной безопасности, задания далеко за линией фронта.
Я внимательно слушал, как сержант рассказывал о своем опыте, полученном во время службы в спецназе. Всякий раз, когда он рассказывал нам о Дидисе и малой разведывательной группе, я засыпал его вопросами. Сержант часто убеждал меня найти способ связаться с Андрé, пройти отбор в РДО, чтобы я мог попасть в состав малых групп спецназа, но в то время я был слишком молод и неопытен, чтобы рассматривать это предложение всерьез, — и, кроме того, я любил каждый миг общения с бушменами.
Тогда я еще не знал, что этот легендарный человек, которая к концу своей военной карьеры будет награжден двумя высшими наградами за храбрость — серебрянным и бронзовым «Крестами Почета», — станет моим товарищем и близким другом. Для меня он стал олицетворением мастерства, преданности и бесстрашия.
Те дни в 31-м батальоне были лучшими из тех, на которые только мог надеяться любой молодой солдат. Мы участвовали в одной операции за другой, постоянно накапливая боевой опыт. Через две недели возвращения в «Омегу» с боевого выхода мы уже готовились к следующему выходу. В Форт Фреслик мы вырабатывали новые приемы и способы ведения боевых действий, испытывали новое снаряжение и новые уловки, чтобы обмануть своего врага.
Единственный способ сравниться в африканском буше с такими партизанскими силами, как СВАПО, — это жить настолько же близко к природе, как и они, и обыгрывать их в их собственной игре. У меня сложилось твердое убеждение, которого я придерживаюсь и сегодня, что повстанческие силы в плотном буше южной Анголы и Замбии невозможно победить за счет огневой мощи, — по крайней мере, не только за счет ее. В конце концов, на что направлять огневую мощь, если враг постоянно находится в движении или «убегает сегодня, чтобы сражаться на следующий день», как это часто происходило у нас?
Поэтому мы стали специалистами в применении подобной же тактики, — во всем, от бесшумного передвижения, подкрадывания, выслеживания и противодействия следопытству, до способов патрулирования и навыков действий в бою. Мы также стали мастерами в разведке, просто потому, что мы занимались этим изо дня в день. Когда мы не находились на боевом выходе, то проводили учения в Каприви, имитируя различные виды целей, или используя близлежащие военные городки для отработки навыков ведения наблюдения и проникновения на объект.
Оглядываясь сегодня назад, могу честно сказать, что я никогда не встречал настолько тесно сплоченного, преданного и профессионального подразделения, как разведывательный отряд 31-го батальона. Конечно, я не могу сравнивать разведгруппы 31-го батальона с другими профессиональными подразделениями, такими как разведчики 32-го батальона, или даже с подобными специализированными подразделениями за рубежом, но, учитывая, что остаток своей армейской карьеры я прослужил в РЕККЕ, то могу сравнить их с лучшими разведгруппами южноафриканского спецназа. Я безмерно горжусь тем, что мне выпала честь быть частью такого уникального коллектива. Это был чрезвычайно ценный опыт обучения, который заложил основу для моей последующей карьеры в войсках специального назначения.
В конце 1981 года истек срок моего краткосрочного контракта, и моя военная карьера на некоторое время отошла на второй план. К тому времени мой отец и два старших брата приняли сан и служили в своих церковных общинах. Когда истек срок моего контракта с Силами обороны ЮАР, я должен был принять решение о своей будущей судьбе. Моя семья все настойчивее уговаривала, чтобы я пошел по стопам отца и двух братьев, поэтому, подав заявку на получение ученой степени по теологии в Стелленбосском университете, я в 1982 году поступил на первый курс.57
Во время учебы в Стелленбосе мне каждые каникулы удавалось ускользать — чтобы вернуться в «Омегу», в буш, к своим старым товарищам. Такие
- Воздушный фронт Первой мировой. Борьба за господство в воздухе на русско-германском фронте (1914—1918) - Алексей Юрьевич Лашков - Военная документалистика / Военная история
- Прохоровка. Без грифа секретности - Лев Николаевич Лопуховский - Военная документалистика / Военная история
- Между жизнью и честью. Книга II и III - Нина Федоровна Войтенок - Биографии и Мемуары / Военная документалистика / История
- Война по обе стороны экрана - Григорий Владимирович Вдовин - Военная документалистика / Публицистика
- Грозный. Особый район - Александр Владимирович Лебедев - Военная документалистика / Публицистика
- Казаки на «захолустном фронте». Казачьи войска России в условиях Закавказского театра Первой мировой войны, 1914–1918 гг. - Роман Николаевич Евдокимов - Военная документалистика / История
- Иной 1941. От границы до Ленинграда. - Алексей Валерьевич Исаев - Военная документалистика / История / Периодические издания
- Черная капелла. Детективная история о заговоре против Гитлера - Том Дункель - Военная документалистика / История
- Краткий курс истории ВОВ. Наступление маршала Шапошникова - Алексей Валерьевич Исаев - Военная документалистика / История
- Кто продал Украину. Политэкономия незалежности - Василий Васильевич Галин - Военная документалистика