Роззи. Стать счастливой. Часть 1 (СИ) - Алексахина Лира

Ещё пять минуточек и побегу на работу! Как же хорошо внутри. Улыбаюсь. А заварю – ка с утра вкусного кофейку! Там оставалось на донышке, должно хватить. И блинчики! Сделаю парочку, полью сметанкой и сяду у окна.

Да, это будет шикарное начало дня!

Сажусь, мечтательно улыбаясь, в предвкушении открываю глаза и ... Черт.

Не приснилось. Опять этот мир.

Морщусь и недовольно поджимаю губы к носу, верхняя губа щекочет ноздри. (*прим.авт. – Да! Такое бывает, я так делаю)

Никаких блинчиков. Никакого кофе. Когда уже привыкну просыпаться здесь?

Первый раз в этом мире я спала по-человечески. Притащили небольшую, но удобную кровать, сверху кинули барский матрас повышенной комфортности, приятное постельное белье и о, чудо! На мне нормальная сорочка, а не грубая рубаха, сделанная из мешка от картошки. Градус удивления зашкаливает: я еще и чистая. Чудеса! Поэтому мне так кайфово, что хочется обнять весь мир.

Моё тело находилось в будуаре покоев, коим и полагалось быть моими. Светлая комната в сливочных тонах с акцентами. На стене ткани светло-кремового цвета, невесомая светло-лимонная ткань на окнах и тяжёлые занавески лавандового цвета в пол. Вся мебель была деревянной, покрытой белой краской, украшенная золотыми резными узорами и завитушками, обтянутая кремово-желтой тканью. Софа для отдыха стояла в углу, освобождая место небольшой кровати, на которой я сейчас лежала. Резная ширма для переодевания так же стояла у стены. Рабочий стол с множеством ящичков стоял на своём месте, как и удобный стул. У мелкой Роззи не было наклонности к излишнему кокетству. И она отдавала предпочтение изучению чего-то новому, нежели проводить время, примеряя фамильные цацки перед зеркалом. Три уютных кресла и изящный столик стояли около большого окна в пол. Камин, ковер рядом, чтоб валяться с комфортом, читая вечерами винтрона трактаты умнейших. И, конечно, сам книжный шкаф.

Не хватало мелочей, наполнявших комнату уютом и налётом детства: кривые поделки, игрушки, раскиданные дневники с выжимками из умных книг. И самое печальное – не было горшков с лекарственными травами. Не порядок! Пойду в лес, накопаю!

В кресле рядом обнаружилась спящая Маргарет, Вилли спал на полу. Оба имели крайне потрепанный вид не первой свежести. У няни прибавилось седины, явно моя заслуга. У обоих мешки под глазами от недосыпа. Интересно, сколько дней они меня караулили? Стало очень стыдно. Надо будет рассказать Вилли про артефакт, чтоб не додумался качать в меня свой запас жизни. Надеюсь, ему это в голову не приходило.

Проснулась я рано. Будить никого не стала, легла обратно и размышляла о жизни. Силы восстановились еще не все. Точнее, прям мало, еще ощутимо тянет в горизонтальное положение. Зарядку не сделаешь, книг рядом нет. Легла и смотрела вокруг. А комнату-то прибрали. Явно стараниями Марты. Было средней степени чистоты, что уже само по себе являлось прогрессом.

Взгляд упал на рабочий стол. Память подкинула, как мелкая Роззи уговаривала отца, что ей нужен «вот прям как у тебя, точно такой же стол!». Отец долго отмахивался, но сдался. И получилась мини копия, которой девочка очень радовалась.

Хотя… Это значит, тут тоже есть тайник! Как мне раньше не приходило это в голову? Как встану, обязательно исследую в одиночестве.

Примерно через полчаса мои любимые люди начали шевелиться. И это было хорошо, ибо мне уже было пора знакомиться с уборной. Первым встал Вилли, на звук его копошения проснулась няня. Она подскочила, как ужаленная, нервно зыркая круглыми глазами по сторонам. Увидела меня и подбежала.

– Цветочек, наконец, проснулась! Все плохое позади. Вилли так сказал, – она осторожно обняла меня. – Он теперь быстро поставит на ноги тебя. Подлец, дядюшка твой, переживал. Все личные запасы снадобий отдал Вилли. Испугался, хмурый ходил, ни с кем не разговаривал. Ты двое суток еле дышала. Я все ходила, ладонью проверяла, дышишь ли! – заплакала старушка.

– Прости меня, Маргарет. Я не знала, что так выйдет, – мои руки обнимали няню в ответ и утешительно гладили по спине. – Прости меня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Вилли дал нам немного выплеснуть эмоций, а потом решительно заявил:

– Все, потом поплачете еще. Надо осмотреть Роззи.

– Ой, и правда. Прости меня старую, – неловко отодвинулась Маргарет.

Ей было стыдно. Пусть она и любит, а все же не ровня госпоже. Не положено слугам вести себя так.

Я поймала ее за руку:

– Все эти свои мысли брось, на лице у тебя написано. Ты и Вилли – моя семья. Запомни это. И я вас тоже очень люблю. И мы можем проявлять чувства друг к другу.

Маргарет слабо улыбнулась и села в кресло. Вилли было подошел ко мне.

– Извиняюсь, но мне очень надо в уборную. Простите, – улыбнулась я.

Няня подскочила и помогла мне. Туалет тут был ширше и просторнее, однозначно. Целая туалетная комната, никак иначе, с красивой розовой каменной чашей для омовения, изящными полотенцами, корзинками и многим еще чем.

После важных дел, я вернулась постель. Вилли осмотрел и сказал:

– Да. Примерно это я и предполагал.

Он намешал мне всякого наверняка полезного, но очень не вкусного лекарства. Я послушно выпила. Полечил магией. Его сияние из рук было еле заметным. У парня тоже резерва было на донышке.

– Хватит, Вилли, – остановила я его. – Моя жизнь больше не в опасности. Не надо себя выжимать досуха. Что ты предполагал?

Быстро услышать ответ, мне было не суждено.

Открылась дверь, естественно без стука. Пришел Вигмар. И видок у него был так себе. Между бровей залегла горькая складка, видно, очень много думал. Лицо было трезвое и сосредоточенное. Мрачно оглядев нашу компанию, он коротко приказал:

– На выход.

***

Я лежала, как примерные отличницы сидят за партой. Руки по швам, спина прямая, взгляд в потолок. Отчего-то такая реакция собственного тела рассмешила. И я расслабилась. Не убьет, точно. Пришел явно не орать, иначе начал бы с порога. Какой-то он странный, взгляд поменялся. Как зашел, только на меня и смотрит, не отводя взгляда.

А, наверно, сейчас начнет распекать за растрату дара и возможное выгорание. У него ж в планах незаконная приватизация чужой собственности – моих магических сил.

Опекун терпеливо подождал, пока душевные метания Вилли улягутся, и парнишка вынесет себя буквально насильно. Маргарет отнеслась к Вигмару очень спокойно, встала и ушла за дверь. Отношения этих двоих неуловимо изменились. Она его не боялась. Так, я чего-то пропустила. Потом вытрясу с пристрастием.

Наконец, мои защитники удалились.

Вигмар подошел к окну и распахнул его настежь. Легкая свежесть начинающегося дня птицей ворвалась в комнату, взметнула наши волосы и невесомо осела на лицах.

Я смотрела на опекуна и изменения были на лицо. Он перестал сутулиться, плечи, наконец, распрямились. Ато был как не до конца сложенная швабра. Одежда держится, но съезжает, как половая тряпка. Видимо сам нажал на кнопку внутри, щелчок и идеальная линия разворота плеч. Хоть тарелки ставь, не упадут.

Руки были заложены назад в замок. Ноги на уровне плеч.

Мужчина отошел от окна. Пребывая в своих мыслях, подошел к кровати, подвинул кресло и сел рядом. Его взгляд сфокусировался на моем лице. Я поспешила перевести взгляд снова в потолок, хотя он заметил мое подглядывание.

Так мы и сидели. Мне кажется, если провести цветные световые линии от него ко мне, от меня в потолок и обратно к мужчине, получился бы прямой треугольник.

О, как! Мысленно послала привет своей училке по геометрии. Вот сейчас пригодилось для сравнения. Сколько лет мы там учили эти биссектрисы и тангенсы? Нашла применение.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Эта чушь в голове помогала отвлечься от назойливого взгляда. Начинало нервировать. Как-будто я пес, а он хозяин. Будто я насрала ему в дорогой кроссовок и он сидит такой, давит своим немым укором: «Что же ты творишь, зараза?»

Закрыла глаза. Жрать не дают, хоть посплю. Желудок тут же громогласно и совсем не эстетично поддержал мои мысли своим криком отчаяния.