Змей – история одного злодея - Алексей Юрьевич Булатов

ощущение того, что эта ракета сейчас улетит в это самое небо. Зеленое стекло с ярко-синей каемкой, которая переходила в цвет морской волны, в виде поломанной параллелограммы. Все эти небоскребы, которых было не меньше сорока, представляли из себя достаточно гармоничную картину. Табул, видимо, был богатым городом с богатой историей, да и просто богатый город. Богатство города было в этих самых небоскребах, вокруг которых были дома поменьше, такой архитектуры, как тут, у нас не было ни в одном из городов. Разве что Табул можно было сравнить с Дубаем последних лет. Но тут не было моря, была только река, которую я сейчас как раз и рассматривал. Река Табул была большой и извилистой равнинной рекой с небольшим течением. Я прочитал, что в этой реке водится за рыба, но понял, что ихтиолог из меня плохой. Коммуникатор подбирал названия по моим ассоциациям, но ассоциаций у меня было немного, и в итоге в перечне у меня значились четыре вида щуки и семь видов плотвы, так как на этом мои знания о речной рыбе действительно заканчивались.

Принесли ягненка по-табульски, это было зрелище не для вегетарианцев. Ягненок был надет на четыре шампура таким образом, что казалось, будто он стоит на блюде на ногах. Он был с головой, а по всей спине у него был нанесен белого цвета соус. А на самом подносе, на котором он стоял, была уложена зелень, так что при небольшой фантазии можно было себе представить, что это живой ягненок, который пасется вот так на небольшом лугу.

Мила поставила ягненка передо мной и спросила:

– Вам какую часть в первую очередь?

– Каре, – сказал я, что пришло мне в голову.

– Вам тонкими кусочками?

– Да, чем тоньше, тем лучше.

И она начала ловко отрезать слой за слоем, нарезая кусочки размером чуть больше миллиметра. А я, обжигаясь раскаленным мясом, начал его есть. В Табуле умели делать ягненка, но я уже наелся сыра и напился вина. Но все равно смог съесть столько, что теперь вопрос передвижения пешком до вокзала показался мне уже не очень хорошей идеей. К тому же мой мозг требовал еще, хотя желудок уже был не в состоянии принимать пищу.

Я откинулся на спинке кресла и взглянул на Милу:

– Уф, сколько я съел, даже не думал, что столько смогу.

– Могу предложить вам кисломолочный продукт, чтобы облегчить переваривание.

– Ну давай, и, наверное, мне нужно такси.

– Может быть, квадрокоптер? Тут до вокзала буквально пять минут, вы пока отдохнете, а квадрокоптер прилетит за десять минут перед отправлением.

– Ну просто сказочный сервис.

– Благодарю.

Я развалился в кресле, смотрел на голову бедного ягненка и думал про особенность человека украшать приготовленную пищу таким образом, чтобы она максимально была похожа на живую. К чему это? Видимо, в каждом из нас живет первобытный охотник, который ел сырое мясо в том же месте, где догнал свою добычу?

Я тогда и не заметил, как уснул. Я выпил кефир (или что-то на него похожее), который принесла мне Мила, погрузился в теплые мысли о всякой всячине и не заметил, как провалился в сон. Как все-таки странно устроен человек, работает желудок, и вся кровь уходит к нему, а голова засыпает. Я не знаю, как они смогли доставить меня до поезда и занести в купе таким образом, что я даже не проснулся. Я считал, что сплю чутко, в любой момент готовый вскочить на ноги и дать отпор врагу. Но, видимо, все-таки я расслабился, несмотря на то что совершенно невозможные с точки зрения реальности события окружали меня повсюду. Но факт остается фактом, я провалился в сон, а когда открыл глаза, я оказался в купе поезда лежащим на хрустящих простынях.

Купе было одноместным, таких купе я ни разу в жизни не видел. Сколько я не ездил в СВ и даже в одноместных СВ, но все-таки текущим уровнем сервиса ни одна железная дорога не могла похвастаться. Я проснулся и прислушался: поезд явно двигался, но ни шума стыков, ни вообще каких-либо звуков слышно не было. Лишь легкое покачивание и внутреннее чувство движения. Как только я открыл глаза и сел на кровати, в купе загорелся свет. И окно, выходящее на улицу, из темного стало прозрачным. За окном был уже вечер, солнце склонялось к закату, наливаясь красным цветом. Мы двигались сквозь поля, которые были разделены короткими лесополосами. Удивительно, все поля были обработаны и засеяны. Уму непостижимо, система работает без потребителя, но она работает. И, наверное, сможет проработать с пару тысяч лет, если не произойдет катастрофы. Честно, в тот момент у меня созрел план связать этот мир с нашим, но, правда, как это сделать, у меня не было ни малейшего представления. Я тогда все еще сомневался, а живой ли я вообще, может все-таки это такой вид ада или рая. Но мысли были разные, я вот думал, а хорошо ведь сюда продавать билеты. И возить сюда людей на отдых и лечение. За билеты брать дорого, очень дорого. Правда, как сюда возить, я не мог себе представить. Но я чувствовал, что эту загадку я смогу решить. Я тогда чувствовал связь, что те разноцветные полосы, которые я тогда начал видеть, каким-то образом связаны с вопросом перемещения между мирами. Я сначала эти полосы воспринял, как дополнительное неудобство к внутреннему экрану. Но потом я понял, что это не эффект дополнения реальности, а именно особенность моего зрения. И эти полосы физически привязаны к местности, привязаны крепко и никуда не исчезают и не пропадают. Они уходят в землю и выходят из нее под разными углами и с разным наклоном. Они смещаются, но в основном, как я понял, это связано с движением планеты, а некоторые стоят на месте. Ладно, наверное, лучше написать про это позже. Когда мы встретились с Алексеем на острове, он мне объяснил механизм, а тут, выходит, я забегаю немного вперед.

Тогда, в поезде, я просто обратил внимание на эти линии, которые проплывали вместе с пейзажем. Скорость поезда была очень высокой, не меньше трехсот километров в час, и линии проплывали вместе с пейзажем. Меня сушило после баранины, да и поезд – мне захотелось обязательного для таких вот случаев чая в обязательном металлическом подстаканнике с ложкой. Я открыл дверь и выглянул в коридор. Коридор поезда был классическим для всех коридоров узкой дорожкой с половичком. Правда, в этом вагоне было мало дверей купе, их тут было всего то ли