Братья-рыцари и камни Гроба Господня (СИ) - Никмар Алекс

— Закройте двери! — де Моле дал эту команду, даже не обернувшись, и замыкающий группу Филипп Сен-Жерар плотно затворил за собой створку двери и опустил в специальные пазы дубовый запор — теперь путь в крипту через ход из нефа церкви был полностью перекрыт.

Крипта была почти полностью погружена во мрак. Лишь в самой её глубине, возле противоположной от входа стены, мерцал слабый свет нескольких свечей, горевших в подсвечниках под большим дубовым распятием. Свет этих свечей был настолько слаб, что не пробивал окружающий их мрак дальше нескольких шагов.

Оказавшись в почти полной темноте, братья-рыцари остановились в ожидании. Буквально сразу они услышали, как Великий магистр открывает свой фонарь, затем увидели, как он достаёт из него горящую свечу, и почти сразу же за этим зажмурились от зажжённого им, ярко вспыхнувшего смоляного факела.

Сделав ещё несколько шагов вглубь зала, де Моле подошёл к стене, закрепил на ней пылающий факел и, повернувшись к всё ещё стоявшим на пороге рыцарям, повелел:

— Подойдите сюда, мы пришли…

Перед глазами братьев-рыцарей, на каменном надгробии Гийома де Боже, лежали четыре обычных, ничем не примечательных обоюдоострых меча — точно таких же, какие были и у всех остальных братьев — рыцарей и сержантов ордена. На взгляд привыкших к оружию рыцарей, по своему внешнему виду — по длине, ширине и форме клинка, по форме навершия и традиционной, для мечей тамплиеров, выполненной в виде прямой крестовины гарды — все они были почти одинаковы. Отличие их было лишь в цвете обтягивающей рукояти кожи, а также в цвете ножен и перевязей.

Прочтя короткую молитву, Великий магистр велел всем четверым братьям-рыцарям снять свои перевязи и положить их на каменный пол. Когда они это сделали, он приказал им преклонить колена и торжественно провозгласил:

— Именем Господа нашего Иисуса Христа, именем нашего духовного отца святого Берна́рда Клерво́ского, во славу и величие Храма Господня, Гроба Господня и Священного воинства ордена Бедных рыцарей Христа и Храма Соломонова, с благою надеждою и святою целью возрождения нашего святого воинства, посвящая вас, братья-рыцари, в рыцари-хранители! Титул этот, как и тот смысл, который он собой подразумевает, да будет, при свидетельстве Господа нашего Иисуса Христа, сокровенною тайною нашего орденского братства. Да будет так ныне и присно, и во веки веков, пока на открытие этой тайны не будет знаков священной Господней воли или воли вечного покровителя и духовного защитника нашего ордена — святого Берна́рда Клерво́ского, явленной вам или вашим потомкам, тайно или явно, во время и в месте, за их промыслом!..

Сказав это, Жак де Моле повернулся к лежащим на надгробии мечам, взял первый из них — в зелёных ножнах и возложил его на плечи и голову Бернара де Торнье:

— Доблестный рыцарь Бернар де Торнье, могучий воин, непревзойдённый мастер боевого топора, гроза сарацин, прославивший имя ордена Храма в боях за остров Руад — наш последний плацдарм в Святой земле, отныне ты — рыцарь-хранитель зелёного камня Гроба Господня, дающего силу и мощь Земли. Целуй Крест Господень, рыцарь-хранитель и возьми свой меч!

Новообращённый рыцарь-хранитель Бернар де Торнье прикоснулся губами к закреплённому в центре крестообразной гарды серебряному кресту и, взяв из рук Великого магистра меч, удерживая его на открытых ладонях вытянутых перед собой рук, торжественно, полным веры голосом произнёс прославленный девиз тамплиеров:

— Non nobis, Domine, non nobis, sed Nomini Tuo da Gloriam!

Эхо, мрачное и глухое, как-будто пытаясь запомнить и засвидетельствовать перед прахом почившего Великого магистра Гийома де Боже сказанные рыцарем слова, вторило им. Когда оно затихло, Жак де Моле удовлетворённо кивнул:

— Встань, рыцарь — хранитель!

Только теперь Бернар де Торнье выпрямился и сделал шаг назад.

Следующим, на плечи и голову Филиппа Сен-Жерара лёг меч с белой рукоятью:

— Доблестный рыцарь Филипп Сен-Жерар, непобедимый копьеносец, не раз отстоявший честь тамплиеров на самых известных турнирах Франции, доблестный командир нашей бесстрашной кавалерии, отныне ты — рыцарь-хранитель бесцветного камня Гроба Господня, дающего силу и мощь Воздуха. Целуй Крест Господень, рыцарь-хранитель и возьми свой меч!..

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Ещё трижды под гулкими сводами крипты звучало: «Non nobis, Domine, non nobis, sed Nomini Tuo da Gloriam!» и трижды эхо повторяло этот священный девиз тамплиеров, как будто оно знало, что под этими сводами и вообще — на всей территории Франции, он звучит в один из последних раз: «Не нам, Господи, не нам, но Имени Твоему воздать Славу!..»

Не прошло и нескольких минут с начала посвящения, как в неровном колышущемся свете ярко горящего факела, и оставшиеся два брата-рыцаря стали рыцарями-хранителями камней Гроба Господня. Спокойный и рассудительный Гуго фон Вайнгартен — синего, дающего силу и мощь Воды, а самый молодой и горячий из всей четвёрки, блестящий мечник Робер де Ридфор — красного, дающего его хранителю силу и мощь Огня.

Одев на себя перевязи, рыцари вопросительно смотрели на своего Великого магистра — они всё ещё не понимали его замысла и своей роли в нём. Когда все четверо снова были готовы его слушать, де Моле продолжил:

— Властью Великого магистра ордена Бедных рыцарей Христа и Храма Соломонова снимаю с вас, рыцари-хранители, обет безбрачия, с сохранением права и чести носить дарованный нам красный крест, как символ нашего ордена. Тайну вашего титула и тайну полученных вами знаний вы будете обязаны передавать своим потомкам, старшим в роду, независимо от его пола. Единственным, чьи приказы до восстановления ордена вам и вашим потомкам надлежит выполнять, будет капеллан-хранитель и его потомки. Сам капеллан-хранитель сейчас предстанет перед вами…

Из тьмы крипты, до этого не замеченная ни одним из рыцарей, вышла фигура, одетая в грубый шерстяной плащ коричневого цвета, который был в ходу у паломников в Святую землю. Жак де Моле представил его лишь тогда, когда человек снял со своей головы скрывавший её глубокий капюшон:

— Это — капеллан-хранитель Арно де Боро. Он — единокровный брат одного из наших командоров — Бриана де Боро. Брат Арно выезжает из Тампля уже сегодня, через час. Его путь будет лежать в герцогство Австрию. Там, на берегу Дуная, мы выстроили наше новое командорство — замок Штайншлюссель. Брат Арно поселится в его окрестностях и будет ждать там вашего прибытия под видом проповедующего монаха-францисканца. На тот случай, если замок захватят наши враги — он знает скрытые от посторонних глаз ходы, ведущие в его тайные подземелья. Вы же, уже завтра примете ответственность за доверенный вам важный груз — часть нашей казны — и по маршруту, который я сейчас вам укажу, следующей же ночью двинетесь в Австрию. Когда вы прибудете к Штайншлюсселю, брат Арно встретит вас в условленном месте. С его помощью вы спрячете сокровища и — в отдельном тайнике — ваши мечи. Да свершится этим ваше предназначение и воля Господа!

Великий магистр поднял руку к голове и осенил себя крестным знамением:

— Если у вас, братья-рыцари, всё получится, мечи с заключёнными в них камнями будут храниться там до тех пор, пока не сбудется Великое пророчество, и потомок капеллана-хранителя не соберёт вместе ваших потомков для того, чтобы восстановить наш орден и вступить в борьбу со злом…

Рыцари молча поклонились. Арно де Боро тоже поклонился и, по знаку Великого магистра, накинув на голову капюшон, растворился во мраке крипты. Послышался лёгкий скрип открываемой двери тайного хода, потом такой же еле слышный хлопок, когда она захлопнулась.

После этого в подземной крипте осталось только пятеро — Жак де Моле и четверо новообращённых рыцарей-хранителей.

Великий магистр знаком велел им подойти к стоявшему, в нескольких метрах от надгробия Гийома де Боже, походному столику, столешница которого была сделана из натянутой на две дощечки плотной ткани. На ней лежала развёрнутая карта.

— Брат-рыцарь, — Жак де Моле взглянул на Робера де Ридфора, — принесите сюда факел, нам будет нужно больше света!