Левиафан - Скотт Вестерфельд

— Слишком поздно, — тихо сказал он. — Мои родители мертвы.

— Зато вы их законный наследник, — пожал плечами Фольгер. — Император может ничего не знать о решении Ватикана, но это не отменяет его значения.

— Никто о нем не знает! — закричал Алек.

— Хотел бы я, чтобы это было правдой, — вздохнул граф. — Но упорная охота за нами указывает на обратное. Видимо, германская разведка что-то пронюхала. Рим полон шпионов.

— Так вот из-за чего убили моих родителей. — Алек взял кожаный тубус и стиснул его в руке. На секунду ему страстно захотелось швырнуть футляр вниз, в снег.

— Неверно, Алек, — ответил граф. — Вашего отца убили потому, что он выступал за мир, а кайзер и Германия хотели войны. Вы тут вообще ни при чем.

Принц сделал глубокий вдох, пытаясь прийти в себя и справиться с новой реальностью. Все, что произошло за последние два года, все планы отца нужно было осознать по-новому. Как ни странно, сейчас его больше всего волновала совершенно незначительная деталь.

— Граф, но почему же все эти годы вы обращались со мной как… как…

— Как с внебрачным сыном? — Граф улыбнулся. — Это была ложь во спасение.

— Примите мои поздравления, — ледяным тоном произнес Алек. — Ваше оскорбительное поведение было исключительно убедительным!

— Я — ваш верный слуга. — Граф сжал ладонь Алека обеими руками и склонился перед ним. — Вы показали себя достойным сыном своего отца.

— Ну хорошо. — Алек отнял руку. — И что мы теперь будем делать с этим… клочком бумаги? Как о нем узнает народ?

— Сейчас мы не станем делать ничего. Сдержим данное вашим отцом обещание и будем молчать до тех пор, пока не умрет император. Франц-Иосиф уже глубокий старец, Алек…

— А пока мы прячемся, будет продолжаться война!

— Да, к сожалению.

Принц вновь отвернулся, не замечая даже, как жалит лицо пронизывающий ледяной ветер. Всю жизнь он мечтал, что когда-нибудь станет править империей, но даже не догадывался, какую страшную цену придется заплатить. Погибли родители, разразилась война…

Алек вспомнил убитого им солдата. Очень скоро умрут тысячи, десятки тысяч… И он ничего не может с этим поделать. Только прятаться в этой забытой богом глуши, любуясь на папский свиток. Вот она, его империя — ледяная пустошь…

— Алек, послушайте! — Неожиданно Фольгер схватил его за руку.

— Знаете, граф, на сегодня я услышал уже достаточно…

— Нет! Прислушайтесь! Вы слышите?

Алек хмуро посмотрел на графа, вздохнул и закрыл глаза. Он ясно разобрал стук топора Бауэра, завывание ветра, даже слабое потрескивание остывающих двигателей «Циклопа». И где-то вдалеке, на пределе слышимости…

Рокот двигателей!

— Аэропланы? — Алек распахнул глаза. — Нет. Только не на этой высоте.

Фольгер перегнулся через парапет и принялся вглядываться в ночные тени, бормоча про себя: «Невозможно… Они не могли нас выследить…»

Но Алек был уверен — звук доносится с неба. Он всматривался в ледяную тьму, пока наконец не заметил в лунном свете невероятный, фантастический силуэт. И просто не поверил своим глазам. Неизвестный объект был гигантским, словно взмывший в небо морской дредноут.

ГЛАВА 22

— Это цеппелин! Они нас нашли! — крикнул Алек.

— Воздушный корабль — да, — кивнул граф, вглядываясь в темноту. — Но на цеппелин он что-то не похож…

Алек нахмурился. Сквозь отдаленный рокот двигателей пробивались странные и тревожные шумы: бульканье, свист, лай и даже что-то похожее на вздохи. Казалось, в небе пролетает огромный зверинец.

Но это был воздушный корабль неизвестной Алеку модели. В отличие от цеппелина, он выглядел несимметричным: головная часть крупнее, чем хвостовая, поверхность бугристая и неровная. По бокам трепетали мириады щупалец, кожа полыхала призрачным зеленым светом.

А потом Алек увидел огромные глаза…

— Господи помилуй! — выдохнул он.

Это была вообще не машина. На них падал дарвинистский монстр!

Конечно, Алек встречал их и раньше: говорящих ящериц в модных салонах Праги, карикатурных уродцев в передвижных цирках, но он и вообразить не мог, что искусственные создания бывают такими огромными.

— Что дарвинисты здесь делают? — прошептал он.

— По всей видимости, спасают свою жизнь. — Граф указал пальцем куда-то вверх.

Алек проследил за его жестом и увидел пылающие зеленым светом пунктирные линии на боку чудовища — следы пулеметных очередей. В такелаже копошились люди, пытаясь на лету залечить раны, рядом с ними ползали и другие создания, ничего общего с людьми не имеющие.

Воздушный корабль пролетел прямо у них над головой, но команда воздушного монстра была слишком занята, чтобы смотреть вниз. Медленно запрокидываясь на бок, корабль перевалил через гору и устремился в долину.

— Неужели это богомерзкое создание собирается тут приземлиться?!

— Похоже, у них просто нет выбора, — заметил граф.

Огромное существо продолжало опускаться в сторону ледника — единственной подходящей для приземления площадки. Даже раненое, оно падало плавно, как перышко. Алек затаил дыхание.

Через несколько долгих секунд воздушный монстр бесшумно коснулся брюхом снега. Все происходило страшно медленно. В воздух поднялись тучи снега, шкура монстра затрепетала, как флаг на ветру. Алек видел посыпавшихся на землю людей, но катастрофа происходила слишком далеко, чтобы он мог услышать их крики. А корабль скользил все дальше и дальше, пока его темный силуэт не исчез в клубах снежной пыли.

— Надо же! — Граф Фольгер покачал головой. — Альпы — самые высокие горы в Европе, но война настигла нас и здесь. В какие времена мы живем!

— Как вы думаете, они нас видели?

— Во всем этом хаосе? Думаю, нет. К тому же монстр упал достаточно далеко. Но камин больше не топим, — со вздохом добавил граф. — И придется выставлять дозорных, пока дарвинисты отсюда не уберутся.

— А что, если они не уберутся? Просто не смогут?

— Тогда они долго не протянут, — равнодушно ответил граф. — На леднике нет ни еды, ни укрытия, ни топлива. Только снег и лед.

Алек повернулся и взглянул Фольгеру в лицо.

— Но мы же не можем бросить потерпевших кораблекрушение на верную смерть!

— Они — враги. Не забывайте об этом, ваше высочество. То, что за вами охотятся наши соотечественники, еще не превращает дарвинистов в друзей. На борту воздушного корабля не меньше сотни человек команды. Вполне достаточно, чтобы захватить замок.

Фольгер задумчиво посмотрел в небо и добавил:

— Будем надеяться, что подмога к ним не прилетит. Если нас заметят с воздуха — все пропало.

Алек снова обернулся в сторону ледника. Взметнувшаяся при падении снежная пыль улеглась, и стало видно, что воздушный корабль лежит на боку, словно выброшенный на берег кит. Могут ли дарвинистские монстры умереть от холода, как нормальные животные или люди?

А людей там не меньше сотни…

Алек бросил взгляд на кладовые с припасами. Еды там хватит на маленькую армию. Лекарства для раненых, теплая одежда и дрова…

— Мы не можем сидеть здесь и смотреть, как они умирают, — твердо сказал он. — Враги они нам или нет.

— Вы что, не слушаете меня? — спросил граф сердито. — Вы — наследник трона Австро-Венгрии. Именно это должно вас волновать, а не какие-то потерпевшие крушение дарвинисты.

— Сейчас от меня нет никакого толка для империи, — покачал головой Алек.

— Неправда. Ваша главная задача — просто остаться в живых, тогда вы скоро обретете власть и остановите это безумие. Не забывайте: императору восемьдесят три года, а война жестока к старикам.

На последних словах голос Фольгера надломился. Внезапно граф показался Алеку совсем старым, словно последние пять недель высосали из него все жизненные силы. Поэтому принц промолчал, хотя ему было что возразить. Конечно, Фольгера можно понять. Он пожертвовал своим домом и положением ради того, чтобы скрываться днем и проводить бессонные ночи, слушая писк морзянки. А теперь, когда опасность наконец позади, с неба падает это невероятное существо, угрожая разрушить его давние планы и многолетние труды. Неудивительно, что граф не желает знать о воздушном звере, умирающем в снегу в паре километров от замка.

— Конечно, граф. — Алек взял учителя за руку и повел прочь с холодного балкона. — Вы правы. Будем следить и выжидать.

— Возможно, они сами починят это богопротивное создание, — буркнул граф, спускаясь по ступеням, — и улетят, даже не заметив нас.

— Несомненно, так и будет, — подтвердил Алек. Посреди двора Фольгер резко остановился, и его лицо исказилось, как от боли.

— Мы поможем им, если сумеем! Но война, возможно, превратит в руины целый континент. Вы ведь понимаете это, ваше высочество?

Алек кивнул и пропустил графа перед собой в главный зал, где Бауэр как раз растапливал камин. С тяжелым вздохом Фольгер велел ему потушить огонь и рассказал остальным о потерпевшем крушение воздушном судне, что означало еще неделю без горячей еды, без тепла и без сна для тех, кому придется ночью стоять на вахте.