На задворках галактики - Александр Валидуда

– Но есть ещё и остальная Хакона, – возразила Хельга. – И для нас она более интересна, чем контролируемый русской армией юг.

– Как ты себе представляешь проникновение? – удивился Кочевник. – Через Новороссию? Перейти линию фронта? Или через Южную Раконию? Так там тоже вдоль границы войск валом и режимные меры соответственные.

– Что это за армия ХВБ? – спросил Еронцев. – А то я тут на 'Реликте' отстал от жизни.

– Хаконское воинское братство, – просветил его Кочевник, – добровольческие части, сформированные из эмигрантов, в основном из бывших военных.

– Ну не то чтобы из 'в основном военных', – возразил Оракул, делясь журналистскими познаниями. – Каждая вторая бригада из штатских сформирована. Три месяца на подготовку на старградских полигонах – и в бой.

– Стоит ли городить такие сложности? – вновь спросил капитан. – Это я о вашей переправке из Фалонта. Можно и проще – подберу вас на шлюпе и перекину тихо-мирно за океан.

– Не пойдёт, – отрезал Краснов. – Ты, Григорий Романович, забываешь, что Темискира не имеет единого политического руководства. А разные государства – это наличие внешних и внутренних барьеров, особенно при экономической и политической конкуренции. Это только в Фалонте законы такие мягкие в плане миграционного режима и контроля населения. Даже в остальной Сокаре законы построже.

– И без надёжных документов, – продолжил его мысль Еронцев, – с подлинными отметками о пересечении границ, в других странах вам делать нечего.

– Зачем же столь категорично? Скажем так: соблюдение формальностей порядочно облегчит нам жизнь.

– А я вот что не пойму, – произнесла Хельга, – касательно здешнего уровня инженерии и техники. Складывается впечатление, что местное научно-техническое развитие почти в точности воспроизводит этапы развития науки и техники докосмической эры.

– Ну, с этим как раз все просто, – ответил ей Оракул. – При колонизации планеты были созданы банки данных по всем отраслям науки, по общей истории, истории искусств и прочего. А в период Упадка многие светлые головы всерьёз озаботились надвигающимся регрессом и приняли меры к переводу всех этих банков данных на бумажные носители. Так почти во всех городах были созданы довольно приличные библиотеки. Поэтому меня не удивляет, что здесь есть, например, дизельный двигатель или что он именно так и называется, а имя Рудольфа Дизеля не кануло в забвение… Кстати, наткнулся я совершенно случайно на один интересный фактик, когда с газетными архивами работал. Речь идёт о некой таинственной организации или даже скорее об ордене. Самих сведений о нём я не нашел, только упоминание, что был такой в первые десятилетия после Катастрофы и боролся он с остатками, точнее с организованными группами чужаков. Орден этот никому не подчинялся и действовал поначалу параллельно органам контрразведки планетарного гарнизона, пока ещё тот существовал как единая организованная сила. Не поленился, засел сегодня прямо с утра в центральной библиотеке, но только и нашёл, что противоречивые сведения из разных источников. Ясно одно – орден самораспустился лет через пятьдесят-шестьдесят после Катастрофы.

– Не тот ли это орден… – Красевич задумчиво посмотрел на сидевшего рядом Оракула. – На прошлой неделе мы с Димкой по дальновизору один исторический фильмец смотрели. Так там тоже про орден сюжет был, как раз борьба с затаившимися после разгрома коварными захватчиками. Помнишь, Дим? Кочевник кивнул в подтверждение.

– Фильм – так себе, – продолжил Ярема, – средней паршивости. И в нём ничего похожего на обычные методы рунхов не было. Хрестоматийная тактика подпольных диверсионных групп, да и то с режиссерскими ляпами. На это Оракул возразил:

– А чего ты хочешь от художественного фильма?

– Да в общем ничего. Просто я думал, что это вымыслы.

– А название этого ордена не упоминалось? – поинтересовался Краснов.

– Названия как раз я ни разу за весь фильм не слышал.

– В архивах то же самое, – добавил Оракул, – просто 'орден' и все.

– Аналогии просятся, – заметила Хельга, глядя на стереопроекцию, где в этот момент Оракул, задумавшись, что-то вертел в руках, невидимое из-за ограниченности картинки. – Чем-то, Саша, твой орден напоминает нас самих, в роли наших же предшественников. Ты не находишь? Оракул утвердительно покивал головой, не подымая взгляда.

– А не сделать ли вам, ребята, заметку на будущее? – предложил капитан. – Чтобы под маркой ордена в случае чего поработать?

– Мысль хорошая, – согласился Краснов. – Я тоже об этом подумал. Но вернёмся к делам насущным, – он поочередно поймал взгляды всех собеседников, фиксируя их внимание. – Ты, Дима, продолжаешь заниматься нашим контрабандистом. Ярема тебе в помощь. На тебе, Саша, по-прежнему информационная разведка. И отдельно займись этим самым орденом, может, сохранились какие-нибудь материалы. А ты, Хельга, продолжаешь работать по своему плану. Или присмотрела уже кого-то из консульских?

– Почти, Пётр Викторович. Ещё пару дней и я сделаю окончательный выбор.

– Хорошо. Ну а капитану нашему, – он посмотрел на Еронцева, – никаких задач не ставлю. Он и так загружен по горло. А посему совещание считаю закрытым. Всем – отбой, завтра на подвиги.

В рядах зрителей стоял гул. На арене бывшего фалонтского стадиона разыгрывалось финальное действо грандиозного еженедельного представления – автомонструозного дерби. Коварные ямы, металлический хлам, разбитые штабеля старых автопокрышек, трамплины и застывшие на боку либо вверх колёсами агрегаты неудачливых участников. Агрегаты, которые и автомобилями-то назвать трудно, настолько они отличались от своих исходных прототипов. У некоторых выбитых из борьбы монстров из разбитых радиаторов валил пар, у иных были сорваны наварные бронещитки, а иные и вовсе потеряли все колёса.

Два автомонстра не поделили трамплин и столкнулись. Помятый, выкрашенный в чёрное и жёлтое, завалился вверх дном и беспомощно застыл. А ярко-красный, не менее изуродованный и лишившийся дверц, неудачно вылетел с трамплина и ушёл в сторону от обозначенной дорожки. Его 12-й номер из-за грязи был почти не различим. Следом с трамплина выпрыгнул серенький собрат под номером 19, без проблем вписался в границы дорожки и поддал газу. А через минуту он пролетел через финишную черту. Завыла финальная сирена.

Толпа взвыла. Кто-то прыгал и радостно улюлюкал, а кто-то ругал всех и вся, угрожая всеми карами небесными. Секретарь аргивейского генконсульства не сделал ни того, ни другого. Он тихо проклял свою удачливость и скомкал проигрышный талон в кармане. Случалось, что он выигрывал, но этого давненько не было. А ведь от сегодняшнего дерби он ждал именно выигрыша. С невесёлыми думами о потерянных деньгах и неизбежном пилеже родимой супруги, он влился в покидавшую арену толпу, с завистью поглядывая на обрадованную удачной ставкой красотку. Лицо её было ему чем-то знакомо, это он отметил ещё у касс, когда обнаружил, что красотка эта встала в очередь сразу за ним. Возможно, он её видел в клубе охотников или на ипподроме, а может ещё где-то. Её миловидное личико и манера держаться очень даже могли отложиться в памяти.

Подымаясь по запруженным ступеням стадиона, он тщательно обдумывал, как будет оправдываться перед женой и разразится ли сегодня новый скандал. А со стороны касс звучали возмущенные возгласы той самой красотки и он невольно обратил на неё внимание и прислушался.

– …да что вы мне лепечете! – разошлась она. – Проверьте ещё раз!

– Но, госпожа, тут все правильно…

– Правильно? Ах, правильно?!

– Но послушайте…

– Нет, сударь, это вы послушайте! Я делала ставку на девятнадцатый номер. Слышите, на ДЕВЯТНАДЦАТЫЙ! И если я не проверила, что за талон вы мне подсунули…

– Да-да, госпожа, я припоминаю вас. Но у меня отмечено…

– Да что у вас там отмечено?!

По наитию секретарь генконсульства вытащил из кармана скомканный талон. Развернул и не поверил глазам своим. На талоне был пропечатан 19 номер вместо 12-го. Секретарь даже выдохнуть забыл, не веря в реальность талона. Да и сумма была указана не жалкая сотня, а три тысячи. Невероятно! Значит, каким-то образом… Но каким? Он и представить не мог как кассир мог так ошибиться, да и очередь… Или впрямь кассир напортачил? Опять же суматоха, однообразие. Но не очень-то верилось. Однако секретарь не помнил, проверял ли он свой талон после ставки. Скорее всего глянул машинально, да сунул в карман.

– Простите, сударыня, – обратился он к скандалившей красотке, – мне кажется, ваш талон каким-то образом оказался у меня. Вот посмотрите.

– Как же это? – захлопала она глазами, не обратив внимания на обрадовавшегося и тут же признавшего мнимую вину кассира. – Выходит, что ваш талон у меня?