Девушка для холостяка - Ярослав Маратович Васильев

которые превратят демона на время действия обратно в человека, но их надо вливать в рот. Или колоть шприцом. Алиса может добиться того же самого одним прикосновением. Блокатор нам всё равно пригодится, но когда мы демона поймаем.

– Пристрелить и всё, – не выдержал Мансур Ахматович. – Извините, Алексей Демидович, я этого не говорил.

– А я и не слышал, – тяжко вздохнул майор: ему идея явно тоже была по душе, пусть как сотрудник МВД он не имел права её озвучивать.

– Я только за, но это невозможно, – пожал я плечами. – Гарантированно активного демона убьёт выстрел в голову, но даже для снайпера шансов мало. Тут вопрос не в ментальном воздействии, – я поморщился: вспомнился эпизод из девяностых. – «Потрошитель из Сургута» – вам чего-то говорит?

– Э… Я знаю о ком вы, – осторожно сказал майор Яковлев. – И по должности, и в связи с текущим делом поднимал дела серийных маньяков. Женщина, у которой сын умер от передозировки, охотилась на наркоманов и пушеров-распространителей. Но её же, кажется, одна из жертв зарубила топором в итоге? Или это был ваш клиент?

Я опять поморщился, ибо с тварью повстречался на самом деле случайно: зашёл по просьбе знакомых набить морду цыгану, чтобы не распространял наркоту в посёлке. Как я сегодня объяснял Алисе, пример, что в нашем бедном на колдовство мире магия зачастую притягивает магию.

– Эта тётка активно насосалась крови. У неё и в самом деле умер сын, дальше пошёл сдвиг крыши, и вдобавок она где-то в тайге нашла не разрядившийся шаманский камень. В итоге тогда она здорово меня погоняла. Я в первый раз порадовался наркоману под дозой. На него чары просто не подействовали, зато увидев монстра с клыками, он схватил топор и пошёл рубить свои глюки. Вампир этого не ожидала. Я эту историю вспомнил к тому, что на моих глазах курьер выпустил в неё полный магазин пистолета в упор. Но у демона в фазе глубокой трансформации вокруг формируется что-то вроде магической ауры, которая позволяет ощущать предметы. Слава Богу, пользоваться они этой способностью осознано уже не могут. Для её поддержания нужна прорва энергии, а это уже стадия деградации. Уйти от пули в корпус не успеют, велика инерция. Вы это, кстати, сами вчера видели. А вот сдвинуть голову или ногу, заметив летящую издалека пулю – легко. При этом одиночная пуля в сердце демона не остановит, лишь выдаст, что его нашли и надо бежать. Вчера тварь показала много способностей из тех, что проявляются на поздних стадиях. Потому снайпера я оставил бы как самый крайний вариант. Пока я бы предпочёл найти, как-то заблокировать. А дальше или закидать гранатами, или мы с Алисой его выпьем и скрутим, вколов блокатор.

– Хорошо, Игорь Данилович, – подвёл итог майор. – Тогда жду от вас заключения, что нам искать, и амулеты. А пока до свидания. Всего доброго.

Мы распрощались с Яковлевым, дальше Мансур Ахматович отдал указания подготовить мастерскую, пока мы едем и привезти туда ингредиенты. Неожиданно спросил, можно ли ему отправиться со мной и, получив «да», попросился ехать на моей машине. Её как раз перегнали со старого места сюда.

Когда мы сели в салон и пока грелся двигатель, Мансур Ахматович с искренним восхищением сказал:

– Хороша она у вас. Я, простите, не удержался и посмотрел. Снаружи вообще ничего не видно, зато внутри… Охотничья?

– Скажем, одна из машин на серьёзный случай. Поскольку вчера у меня прямо зудело от предчувствия неприятностей, я решил ехать на ней.

– Понятно, – тут Мансур Ахматович немного помялся. Вряд ли стеснялся, скорее, пытался сформулировать мысль обтекаемо. – Игорь Данилович. Как вы думаете, ведь когда мы схватим этого виновника, ему придётся отвечать... В том числе за убийство уважаемых людей.

– Можете не искать толерантные формы, – усмехнулся я. – Как вы вчера сказали, Алексей Демидович человек понимающий, но вслух при нём некоторые вещи лучше не говорить. Так вот. Блокатор, которым его будут поить, чтобы он не сбежал, имеет побочный эффект. Для вас это просто обычная смесь трав, чай с необычным вкусом. Для меня или Алисы у него будет лёгкое побочное неприятное воздействие, которое пройдёт за пару часов, но без какого-либо вреда. А вот для демона эта штука смертельна. Он уже не может без магии. Вялость, депрессия, кошмары. В зависимости от того, насколько изначально крепкое здоровье до трансформации и как сильно он подсел на кровь – от пяти дней до двух-трёх недель. Дальше бывший человек просто умирает. Без каких-либо причин, и ни одна экспертиза ничего не найдёт. Внезапно отказало сердце, перестал работать мозг. Уважаемых людей такой вариант устроит?

– Думаю – да. Так даже лучше, не стоит портить отношения с властями, – цинично ответил Мансур Ахматович.

Коттеджный посёлок был за чертой города, потому стоило выехать за его территорию, как нас сразу же оплела ночь. Морозная, прозрачная, когда звёзды светят серебром, а вокруг не мрачно, а скорее с укоризной взирает темнота. Мрак рассеивает один снег, ведь фонарей на трассе почти нет. Повсюду тихо и спокойно, машин навстречу почти не попадается, дорога пуста – большинство жителей или гуляют в городе, или уже сидят дома. И настроение от этого какое-то одинокое, философское, если бы не холод, то остановиться, сесть на обочине и медитировать в поисках смысла бытия.

Стоило въехать на МКАД, как при жёлтом свете фонарей белый снег немедленно окрасился в золото, пустота и поиск смысла жизни сменились потоком машин, все куда-то торопятся, словно послезавтра конец света и надо успеть закончить дела. При всех достоинствах Москвы именно вот эту суетливость очень не люблю. Но стоило съехать с кольцевой, оставить позади неон городских огней, как вернулись ночь, тишина и белый, мягкий снег, кружившийся над пустой дорогой в немом вальсе.

На месте нас уже ждали, и в этот раз играть в иллюзию приватности не стали. Во дворе нас встречали трое охранников, ещё трое сидели в гостиной первого этажа, причём вообще с автоматами и в бронежилетах. Помощник подошёл к хозяину, сообщив: всё готово. Мы поднялись наверх. Это насколько же они обеспокоены, что в качестве верстака отдали мне парадный стол: мне ведь придётся плести, обжимать и паять, и всё на очень дорогой столешнице.

– Как вы и просили, – сказал Мансур Ахматович. – И позвольте вопрос. Можно остаться, не помешаю? – голос прозвучал… с