Огненный крест. Книги 1 и 2 (ЛП) - Диана Гэблдон

— Понимаете, он приходил только по ночам, — пояснил Питер, — и не производил никакого шума. Народ утром просыпался и обнаруживал кражу, но ночью не было ни звука, который мог бы их разбудить.

Брианна, ставшая свидетельницей побега миссис Баг и пришедшая выяснить его причины, начала тихонько напевать: «Он спит до обеда, но до темноты все корзинки с едой в Йелоустоуне будут его». [192]Я прижала салфетку ко рту, притворяясь, что утираю остатки чая.

— Они с самого начала знали, что это был медведь, — пояснил Питер. — Следы.

Цацави знал это слово; он положил расставленные ладони на стол, большой палец к большому пальцу, демонстрирую размер следа, потом дотронулся до самого длинного когтя на ожерелье, кивнув со значительным видом.

Жители деревни, привычные к набегам медведей, предприняли простые меры предосторожности, убирая продукты в более защищенные места и выпуская вечером собак. В результате несколько собак так же беззвучно исчезли.

Потом или собаки стали осторожнее, или медведь — более голодный, но стали исчезать люди. Первой жертвой стал мужчина, убитый в лесу. Затем шесть месяцев назад погиб ребенок. Брианна резко прекратила напевать.

Ребенок был утащен вместе с плетеной колыбелькой, в которой лежал, с берега реки, где его мать на закате стирала одежду. Не было никакого звука и никакой улики, кроме следа большой когтистой лапы в грязи.

С тех пор было убито еще четыре жителя. Два ребенка собирали землянику ближе к вечеру. Тело одного из них было найдено со сломанной шеей, но в остальном целое. Другой ребенок исчез; следы показали, что он был утащен в лес. На своем поле была убита женщина и опять же перед закатом; ее труп был частично объеден. Последняя жертва, мужчина, сам охотился на медведя.

— От него ничего не нашли, кроме лука и нескольких кусочков окровавленной одежды, — сказал Питер. Я услышал громкий шлепок, когда миссис Баг резко упала на скамью.

— Значит, они охотились на него? — спросила я. — Или, лучше сказать, пытались?

Питер посмотрел на меня и серьезно кивнул.

— О, да, миссис Клэр. И только тогда они узнали, что он из себя представляет.

Маленькая группа охотников, вооруженная до зубов луками, копьями и двумя мушкетами, которые имелись в деревне, выступила на медведя. Они кружили вокруг деревни по расширяющейся спирали, полагая, что медведь вряд ли отойдет далеко от источника своего пропитания. Они искали его в течение четырех дней, время от времени натыкаясь на старый след, но самого медведя не нашли.

— Цацави был с ними, — сказал Питер, указывая на своего шурина. — Он и один из его товарищей караулили ночью, другие спали. Он говорил, что луна только что взошла, и он отошел отлить. Когда он вернулся к огню, то увидел, что его мертвого друга за шею утягивала эта тварь!

Цацави с пристальным вниманием следил за рассказом. На этом месте он кивнул и сделал жест, который, казалось, был черокским эквивалентом крестного знамения, некий краткий знак для защиты от злых сил. Потом начал говорить сам, водя руками, изображая произошедшие события.

Он, разумеется, закричал, будя товарищей, и бросился к медведю, надеясь испугать его, чтобы тот выронил свою добычу, хотя видел, что мужчина был уже мертв. Он резко согнул голову, показывая сломанную шею, и вывалил язык, так что при других обстоятельствах вид у него был бы уморительный.

Охотников сопровождали две собаки, которые с лаем налетели на медведя. Тот бросил свою добычу, но вместо того, чтобы убегать, побежал на индейца. Мужчина отскочил в сторону, и медведь, сбив с ног одну из собак, исчез в темноте леса, преследуемый оставшейся собакой, градом стрел и двумя мушкетными пулями, ни одна из которых его не коснулась.

Они бросились в лес за медведем с факелами, но так и не смогли найти его. Вторая собака с пристыженным видом вернулась под утро. Брианна издала негромкий шипящий звук при виде пантомимы Цацави, изображающего собаку. Расстроенные охотники вернулись к костру и, проведя остаток ночи без сна, возвратились в деревню. И потому — Цацави сделал изящный жест — он прибыл просить помощи у убийцы медведей.

— Но почему они решили, что он призрак? — Брианна наклонилась вперед; ее первоначальный ужас от рассказа сменился интересом.

Питер поглядел на нее, приподняв бровь.

— Ну, он не говорил, или я думаю, что говорил, но понять это трудно. Тварь гораздо больше обычного медведя, и он белого цвета, просто белоснежный. И он говорит, что, когда медведь повернулся к нему, его глаза горели красным огнем. Таким образом, они сразу поняли, что это призрак, и не удивились, что ни одна стрела его не задела.

Цацави снова вмешался, указав сначала на Джейми, потом постучав по своему ожерелью и, наконец — к моему удивлению — показав на меня.

— Я? — произнесла я. — Что я могу с этим сделать?

Чероки, услышав удивление в моем голосе, перегнулся через стол и, взяв мою руку, погладил ее — вовсе не в знак нежности, но просто показывая на ее кожу. Джейми негромко хмыкнул.

— Ты очень белая, сассенах. Возможно, медведь решит, что ты родственный ему дух.

Он усмехнулся мне, но Цацави, по-видимому, уловил смысл сказанного, потому что серьезно кивнул головой. Он выпустил мою руку и громко каркнул, изображая ворона.

— О, — произнесла я, чувствуя себя не совсем уютно. Я не знала языка чероки, но очевидно люди из деревни Цацави слышали о Белом вороне так же, как об Убийце медведей. Любое белое животное расценивалось, как нечто значительное — и чаще всего зловещее. Я не знала, полагали ли они, что я имею некоторую власть над медведем-призраком, или мне предназначалась роль приманки, но я была включена в приглашение.

И таким образом неделю спустя, благополучно собрав сено и подвесив четыре бока оленины в коптильню, мы отправились к Линии соглашения, изгонять злого духа.

Помимо Джейми и меня, компания состояла из Брианны с Джемми, двух близнецов Бердсли и Питера Бьюли, игравшего роль проводника. Его жена вместе с Цацави отбыли ранее. Брианна не жаждала отправиться в экспедицию, думаю, скорее из-за опасений за Джемми, чем из нежелания участвовать в охоте. Джейми, однако, настоял на ее участии, утверждая, что ее меткость в стрельбе будет неоценима. Не желая отнимать сына на груди, она была вынуждена взять его с собой, а он, казалось, вовсю наслаждался поездкой, сидя в седле впереди матери и счастливо тараторя или сонно посасывая большой палец.

Что касается Бердсли, то Джейми нужен был Джосайя.

— Парень убил, по крайней мере, двух медведей, — сказал он мне. — Я видел шкуры, которые он привозил на Сбор. А если его брат хочет ехать с нами, я не вижу тут ничего плохого.