Весь Роберт Маккаммон в одном томе - Роберт Рик МакКаммон

о том, что вы рассказывали мне. — Улыбка стала грустной. — Я полагаю, будет только правильно, если мы разделим этот последний секрет.

Рикс встал и крепко обнял Эдвина. Старик, казалось, состоял из одних костей и тугих мышц.

Эдвин погладил Рикса по плечу. Они молча стояли при свете камина, прижавшись друг к другу.

Глава 24

На горе Бриатоп выл ветер. Нью Тарп сидел на своей койке, его лицо покрывали бисеринки пота.

Ему снова снилась Лоджия. Огромная, ярко освещенная, волшебная Лоджия, в которой мимо сверкающих окон, словно на каком-то балу призраков, двигались фигуры. Но на этот раз было одно отличие. Когда он стоял на берегу озера, глядя на дом, самая верхняя балконная дверь внезапно раскрылась и оттуда кто-то вышел. Эта фигура знаками показывала ему, чтобы он поскорее перешёл через мост, и Нью слышал, как издали знакомый голос окликает его по имени.

Это голос отца звал его из дворца Эшеров. Отец стоял на балконе и уговаривал бежать по мосту в Лоджию, ведь это был праздник в честь Нью. «Иди домой! — кричал отец. — Мы все здесь ждем, когда ты вернешься домой».

Нью упирался, хотя Лоджия тянула его с неодолимой силой. Во сне он почувствовал, как от страха и возбуждения по спине побежали мурашки. Его отец, неясный силуэт на верхнем балконе, махал руками и кричал: «Скорее, Нью! Иди домой, ко мне!»

За мостом открылась парадная дверь, из нее ударил широкий луч прекрасного золотого света. В дверях кто-то стоял, протянув руки, чтобы принять Нью в свои объятия. Кто это, определить не удалось, но мальчик как будто разглядел темное пальто, развевавшееся на ветру.

Он знал, что Лоджия ждёт его. Стоявший в дверях тоже ждал. Если Нью преодолеет мост и войдет в Лоджию, он получит все, чего когда-либо желал. Ему никогда больше не лежать на жесткой койке в холодной комнате. У него будет прекрасная одежда, отличная еда, книги, ковер на полу в спальне и вдоволь времени, чтобы бродить в зеленых лесах Эшерленда.

Нью стоял в начале моста и был уже готов перейти на другую сторону.

Но тут завыл ветер, и мальчик проснулся. Ураганный ветер проникал в дом через дыры в стенах и крыше, и Нью казалось, что следом за ним прокрадывается искушающий шепот: «Иди домой».

Он лежал на спине, натянув одеяло до подбородка и уставившись в потолок. Днём приходили Джо Клэйтон с женой, чтобы навестить Нью. За ними прибежал Берди, он раздраженно лаял за окном. Клэйтон рассказал Нью и его матери, что этим утром с собакой произошла странная вещь. Когда он вышел покормить Берди, то обнаружил, что пёс застыл в охотничьей стойке футах в тридцати от дома, прижав уши, и таращится на лес. Собака никак не прореагировала на зов и не шевельнулась, когда от ее бока отскочила брошенная шишка.

Джон подошел и шлепнул пса по заду, и тот с воем завертелся, пытаясь цапнуть свой хвост. Минут десять пёс был не в себе, а потом так набросился на еду, что чуть не проглотил миску. Берди — старая полоумная развалина, но охотничью стойку он держит замечательно.

В паузах между порывами ветра Нью различал слабый лай. «Его испугал ветер, — думал Нью. — Он может вывести из себя даже собаку».

Нью закрыл глаза, пытаясь заснуть.

И тут мальчик услышал скрип крыши над головой.

Он сразу открыл глаза и пристально посмотрел вверх.

Дранка тихо скрипела. Затем крыша затрещала в другом месте, ближе к углу комнаты.

Нью дотянулся до стола, взял спички, открыл фонарь и зажёг фитиль. Огонь медленно разгорался, и Нью выпростал ноги из-под одеяла.

Крыша стонала, как старик во сне. Нью поднял фонарь.

Когда он увидел, как вдавились сосновые доски, сердце его забилось вовсю. Мальчик услышал протяжное царапанье. Когти проверяли крепость крыши, Нью следил за передвижением зверя по гнущимся доскам. Затем раздался резкий треск, и к ногам упал гвоздь.

Зверь замер, прислушиваясь.

Нью застыл, глядя, как провисла крыша под тяжестью незваного гостя. Это же тот самый зверь, который ходил по ночам возле дома после смерти отца! «Кто бы это ни был, — подумал Нью, — он весит фунтов триста, а то и побольше».

Зверь принялся расхаживать, доски скрипели под его лапами. Крыша была слабой, и Нью боялся, что она не выдержит.

С жалобным стоном упала доска. Зверь снова остановился. В тишине, когда унялся ненадолго ветер, Нью услышал глухое хриплое рычание.

Это был тот же зловещий звук, который он слышал в яме.

Жадная Утроба. Черную пантеру, которая бродит со Страшилой, теперь отделял от Нью лишь тонкий слой обитой утеплителем древесины.

«Убирайся отсюда! — мысленно скомандовал Нью. — Прочь!»

Зверь не шелохнулся. У Нью на затылке зашевелились волосы. В комнату просочился запах хищной кошки. Нью догадывался, что зверь знает о присутствии человека или видит свет сквозь щели в досках. По дереву скребли когти, Жадная Утроба фыркала, чуя мальчика.

Нью торопливо надел джинсы и толстый тёмно-синий свитер. Затем взял лампу и вышел в прихожую. У двери стояло отцовское ружье. Он раскрыл стволы, убедился, что оба патрона на месте, и снова закрыл. Крыша над ним стонала. Зверь следовал за Нью.

На кухне мальчик взял с полки фонарик. Вооруженный ружьем и светильником, Нью приготовился выйти наружу, но тут его остановил голос матери.

— На крыше кто-то есть! — прошептала она. — Послушай! — Майра вышла на свет, ее лицо было бледным, а руки сложены на груди. Одета она была в потрепанную фланелевую рубашку. В глазах застыл страх. — Что это, Нью?