"Фантастика 2023-116". Компиляция. Книги 1-18 (СИ) - Стерх Юрий

Стоит заметить, что король Харди был тоже не робкого десятка и, прикинув свои шансы на победу, он заинтересованно выкрикнул из-за спин своих воинов: «А если я проиграю! Мое королевство станет твоим?»

«Нет! — ответил ему Хэвард Высокий. — Твои воины просто дадут нам спокойно уйти, и твой сын останется править. Мое слово!» — «Я согласен!»

Раздвинув передние ряды, к Хэварду вышел рослый, крепкий воин, облаченный в очень дорогие и на вид прочные доспехи. В руках он держал топор с широким крепким лезвием и острым трехгранным шипом вместо обуха. Отбросив свой щит в сторону, Хэвард вытащил из петли свою секиру, ту самую, которой ты сегодня убил кармина, и приготовился к смертельному поединку.

Как описывал потом сам Хэвард, Харди был бойцом опытным и умелым. Это было видно по его повадкам, как он держал топор, как передвигался, как поворачивал корпус и как ставил ступни. Из прорезей шлема на Хэварда смотрели спокойные глаза хладнокровного убийцы, привыкшего побеждать всегда и везде, чего бы это ему не стоило.

Первым начал Харди. Сделав обманное движение, он ловко перекинул свой топор в другую руку и нанес резкий и, как ему тогда казалось, сокрушающий удар по ногам Хэварда. Мой родич легко разгадал этот маневр, и вместо того, чтобы отпрыгивать или подпрыгивать, уклоняясь от топора, он резко сократил с ним дистанцию и вогнал вот этот шип... — я поудобнее уселся на своей ветке, вытащил из петли секиру и показал Хату многогранный острый шип в навершии секиры, — прямо под незащищенный подбородок воинственного короля! Воины с обеих сторон замерли в оцепенении.

Поединок продлился не больше пары-тройки секунд, а в итоге поверженный английский король стоял на коленях, захлебываясь кровью.

«Убить их всех! Убить! — из-за спин латников прозвучал полный гнева и боли молодой голос сына Харди. — Принесите мне голову этого ублюдка, убившего моего отца! Убить...» Оцепенение с воинов мгновенно слетело, и они с криком бросились в атаку на Хэварда Высокого и его малочисленный отряд.

Я замолчал и посмотрел на Хата. Он слушал меня, прикрыв глаза и затаив дыхание.

— А что было дальше? — тихо спросил он. — Двадцать против сотни, это не совсем равноценно!

Я кивнул, соглашаясь, и продолжил рассказ:

— В той битве с обеих сторон выжил всего двадцать один человек. Пятеро викингов и шестнадцать английских латников, взятых ими в плен. Среди латников был израненный юный принц Арни, сын Харди, нарушивший слово отца и отдавший команду на атаку. Взяв его в заложники, Хэвард Высокий погрузил богатую добычу в виде доспехов и оружия на свой корабль, посадил пленников на весла и отправился к себе домой, к берегам Норвегии.

— А что стало с принцем Арни? Хэвард убил его потом?

— Нет, что ты, зачем! Через какое-то время он вернулся с ним в Англию, помог ему стать королем и до конца его дней получал с него очень богатую дань. Вот так вот!

Я посмотрел на Хата.

— Эта секира — память о моём предке Хэварде Высоком, и я не могу ее тебе подарить, но могу дать тебе это оружие, чтобы ты защищал себя и нас с Мором до конца этого похода. Я думаю, что ты будешь управляться с нею лучше, чем я! А у меня останется копье, пистолет и...

— Это копье, оно тоже принадлежало твоему предку?

Я потрогал кончиками пальцев лежавшее рядом копье и кивнул.

— Да и я обязательно как-нибудь расскажу тебе о нём, а сейчас я бы хотел попросить тебя принять от меня Крушителя и пользоваться им до тех пор, пока ты сам не посчитаешь нужным вернуть мне его обратно.

Я протянул Хату секиру.

— Прими его от меня, пусть это оружие послужит нам и тебе, пока мы все вместе преследуем одну цель — создание противоядия от яда жрецов Митхар.

Хат принял у меня из рук секиру и, благодарно кивнул с белозубой улыбкой.

Не говоря больше ни слова, он ловко соскользнул на соседнюю ветку пониже, затем на другую — еще ниже, и исчез в кромешной темноте среди густой листвы.

Появился он минут через пять, довольный и с секирой на поясе. Я присмотрелся и увидел, что сейчас его опоясывала тонкая и, наверное, очень прочная веревка, сплетенная из жестких волос гривы кармина, а секира была продета в специальную петлю на этом импровизированном поясе наподобие той, как и у меня.

— Шархи готовы, давайте их есть уже! — донесся до нас сверху голос Мора, истосковавшегося по местным фруктам.

Густая листва сверху раздвинулась, и нам показался сам Мор, несущий в подоле пончо с десяток крупных плодов, похожих на наши земные груши.

Он сорвал их еще до наступления темноты с тех самых низкорослых деревьев, что заприметил сразу после боя с карминами. Но сразу есть их не разрешил, сославшись на то, что они должны еще немного, как он выразился — дойти. Мор со знанием дела пояснил нам, что через час, максимум два они станут мягкими, очень вкусными и сочными.

И действительно на вкус эти шархи оказались очень даже ничего! Они были с небольшой кислинкой, прямо таяли во рту и по вкусу больше напоминали земное авокадо с легким привкусом зелёных яблок.

Сумев осилить всего три плода (настолько они были сытными и питательными), я откинулся на свой полупустой рюкзак и блаженно сложил руки на животе.

Сыто поглядывая на уплетавших фрукты за обе щеки Мора и Хата, я подумал о том, что сейчас мой наставник выглядел, если не полностью счастливым, то где-то близко к этому. Он даже внешне немного преобразился, его движения стали более быстрыми и четкими, бесследно исчезла присущая всем Хогам ленца, а во всех трех глазах появился живой блеск.

— А что удалось выяснить у того кармина с перебитым хребтом? — спросил я у наставника давно волнующий меня вопрос.

Мор кивнул, быстро доел свой шарх и, облизав пальцы, остро посмотрел на меня.

— Многое!

Он уселся напротив нас с Хатом и, сложив руки на коленях, начал рассказывать нам о том, что удалось ему выудить из головы полумертвого зверя.

Слушали мы открыв рты, не потому что Мор говорил нам какие-то странные и удивительные вещи, а больше оттого, как он их нам говорил!

В один миг из его речи куда-то исчезла смешная и иногда несуразная расстановка слов в предложениях, она стала не отличимой от речи любого зотэрианца, постоянно слышимая мной в Ковчеге. Может быть, так местный воздух повлиял на него, а может, и мы с Хатом стали воспринимать его речь совсем по-другому, но содержание того, о чём он нам сейчас говорил, от этого никак не изменилось.

— Кармины уже далеко не те, что были тогда, когда их пробудили коварные гемурианцы. Они стали умнее, организованнее, у них появились семьи, внутри которых они активно размножались. С одной из таких семей мы сегодня столкнулись.

Мор оглядел нас своим центральным глазом и, грустно улыбнувшись, продолжил:

— Вожака звали Сикрел! Да-да, не удивляйтесь, кармины эволюционировали настолько, что внутри их семей выстроилась определенная иерархия, и они стали друг другу давать имена! Раньше я помнил их бесчисленными стадами злобных и вечно голодных кровожадных существ, а сейчас из-за произошедшего за эти тысячелетия естественного отбора, их стало намного меньше, и они поделили сушу на Нарихе между собой. Как я выяснил — каждая семья контролировала определенную территорию, например эта, — Мор указал пальцем вниз и в сторону, где лежали трупы карминов, — держала часть леса до реки и до той самой горы, на которую мы высадились, а...

Мор вдруг резко замолчал, к чему-то прислушиваясь, затем расслабился и, улыбнувшись, продолжил:

— Совсем недавно между ними и семьей вожака Крака, граница с которыми проходит по реке, случилась небольшая, но очень кровопролитная война. В ней они потерпели разгромное поражение, потеряв почти всех взрослых.

Мор брезгливо скривился и с отвращением посмотрел вниз.

— Эти войны проходят здесь лишь только с одной целью — уничтожить как можно больше особей из соседнего племени, а потом их сожрать! Победители пожирают побежденных, но не всех! Небольшое количество они, так сказать, оставляют на рассаду, по две самки и самца, и через какое-то время могут совершить набег на их владения снова.