Из Тени (Dragon Age) - Krilena

хотел допускать.

В результате ответственность за новые поиски легла полностью на сновидца. Не хуже других магистров понимая весь риск, Безумец был вынужден в спешке обследовать территорию поместья. И спокойно заниматься своей работой ему не давали: его наниматель попятам ходил за ним, нетерпеливо требуя поскорее доложить о прогрессе в поисках. Поддавшись на уговоры вторгнуться в дом именно этого семейства, Вирен же фактически полностью вверил собственную судьбу в руки хромого мага, поэтому он очень сильно нервничал и не хотел упускать учителя из виду. Безумец хоть и понимал причину такой дотошности лорда-магистра, однако меньше от этого она его раздражать не переставала.

— Магистр Вирен, ваш поступок вышел за всевозможные рамки допустимого. Вам не позволено здесь находиться. Немедленно покиньте нас, иначе вы будете вынуждены ответить по всей строгости за вторжение на частную территорию и ложные обвинения.

Сильнее дотошности нанимателя Безумца раздражали только непрекращающаяся гневная тирада хозяина дома, который так же попятам следовал за ними двумя, создавая для солдат обоих сторон презабавную картину.

— Господин Анодат, я вам советую быть крайне осторожным в своих словах. Вам выдвинуты обвинения в сговоре с опасным демоном, поэтому всё, сказанное вами, в дальнейшем может быть использовано против вас.

— Ваши обвинения столь же абсурдны, как и ваша компетентность. Не думайте, что вам это сойдёт с рук! — оскалился магистр, вцепившись гневным взглядом теперь в хромого мага. Отчасти пугать страшным возмездием Вирена было бессмысленно, поскольку стереть всё его влияние не способен даже архонт, зато вот Безумец в глазах любого магистра будет легко досягаемой целью, беззащитной. — Как только Архонт Радонис узнает…

— Как только архонт Радонис узнает, вам, господин магистр, придётся рассказать о сговоре с сущностью из Тени, которая и поныне поддерживает жизнеспособность ваших рук… Или уже не ваших? — теперь настало время скалиться Безумцу, но, не как Анодат, от злости, а чтобы скрыть за оскалом довольную улыбку до самых ушей.

Говорить о таких подробностях было очень рискованно, но мужчина решил пойти на этот риск, лишь бы настырный хозяин дома замолк хоть на несколько минут. Всё равно, если окажется, что он ошибся в своих подозрениях и похищенного мальчика они здесь не найдут, проиграет и он, и его наниматель. Но если же окажется, что эта семейка действительно замешана в похищении, то уже будет не столь важно, что там сказал хромой маг и откуда он это узнал.

Намёк на инородное происхождение рук, спрятанных под высокими перчатками, никто из посторонних не понял. Анодат не выдавал правдивых подробностей рокового для него противостояния. Он громогласно хвастался перед коллегами о неравном поединке с мерзкими венатори, из которого вышел победителем ценой сильных ожогов, но никогда бы он не сказал, что с позором проиграл дуэль какой-то молоденькой рабыне, за что и поплатился ампутацией обоих рук.

— Да… да…

«Да что ты себе позволяешь, дворняга?!» — кажется, именно это хотел воскликнуть магистр в ответ сновидцу, да только все слова терялись вместе с воздухом, который он глотал, словно выброшенная на сушу рыба.

Сейчас для Анодата была прекрасная возможность перетянуть всё внимание на хромого сновидца, обвинив того в сговоре с Венатори. Только девчонка-рабыня могла рассказать, что же на самом деле тогда произошло. Но мужчина эту возможность упустил, потому что на самом деле услышанное его шокировало.

Если про руки ещё можно было узнать у венатори, то, как безродный маг так точно определил «существо из Тени», магистр никак не мог понять.

«Откуда ему известны такие подробности? И что ещё он мог знать?» — эти мысли и вогнали подозреваемого в оцепенение.

Хотя даже после долгих размышлений он так и не догадался, что перед ним сновидец.

Если до этого Анодат видел в хромом маге всего лишь верную собачку, которого Вирен притащил с собой, потому что сам солдафон почти не разбирался в магии с научной стороны, то теперь всё внимание магистра было направленно на безродного. И чем дольше он смотрел, тем больше пылкость мыслей заменялась на смиренность. Просто обозвать мага «дворнягой» и высмеять все его слова магистр не осмелился, потому что был на том собрании и прекрасно помнил, чем закончилась зрелищная дуэль.

— Я не понимаю, о чём вы говорите, — когда же мужчина наконец-то смог собраться с мыслями, он постарался ответить наиболее нейтрально, чтобы не спровоцировать конфликт с превосходящим его по силе магом.

В тот момент насторожился Вирен. Мимо его острого взгляда не прошло, как подозрительно растерялся соперник на, казалось бы, обычную провокацию. Это могло говорить о существовании той как раз искомой ими тайны. Также он заметил нехорошие намерения во взгляде. Если Безумец действительно задел за опасный секрет и уже близок к истине, то подозреваемый может и напасть, чтобы в порыве отчаяния постараться избавиться от обвинителей. В ожидании этого генерал тут же дал незримый приказ своим людям приготовиться и сам покрепче перехватил боевой посох. Теперь в случае неизбежности стычки мужчина был уверен в своей победе, ведь в его подчинении прошедшие армейскую муштру солдаты, а у местных всего лишь набранные по объявлению дилетанты. Последнее ожидаемо, поскольку известно, что это семейство предпочитает тратить казённое золото на собственное увеселение, а не защиту.

Сам же Безумец хоть и оценил возможного оппонента, но особо за ним не следил. В его глазах этот маг ничем не выделялся: ни магической силой, ни талантом. Типичный магистр, беспричинно надменный, самоуверенный и самовлюблённый, которому просто повезло. Повезло родиться в древнем роду альтуса, повезло унаследовать место в Магистериуме от отца, повезло иметь такое влияние семьи, страх перед которым мешает наконец-то хоть кому-то выступить открыто с заявлением, что казённые деньги идут далеко не на обслуживание гномских джаггернаутов. Сам же из себя этот маг ничего не представляет. Боятся его только, потому что слепо верят, что магистр не может быть слабым, — на деле же его одолела молоденькая рабыня. А умный он, лишь потому что получил хорошее образование, но учёный из него, как из младшего Нихалиаса, — никакой… Хотя такой уж он и умный?

Безумец хмыкнул: сложно назвать мага умным, если он заключил с демоном сделку не на своих условиях. Демон-то его руки спас, но и поныне только от его магии зависит их жизнеспособность. Значит, стоит этой магии исчезнуть, и магистр погибнет. А сам Анодат об этом, кажется, даже не догадывался.

Пока ещё вторженцы не нашли ни подтверждение, ни опровержение своим обвинениям, но Безумец уже позволил себе предположить, что одержимость и похищение его подопечного — полностью задумка хитрого демона, а сам