G.O.G.R. - Анна Белкина

Возясь со Смирнянским, ни Недобежкин, ни Серёгин, ни Сидоров даже и не подозревали, что вот сейчас, в это самое время, происходило вот, что.

Человек по имени Генрих Артерран зашёл в дом Смирнянского. Нет, он не сломал замок, не влез ни через окно, ни через подвал. Он знал другой способ проникать через закрытые двери, ведь он и был «монстром-тенью» — почти невидимым, не знающим преград. Попав в примитивное жилище бывшего агента СБУ Смирнянского, он даже не удосужился принять человеческий облик. Так и скользил он из одной полутёмной комнаты в другую страшным серым призраком и лазил по шкафам, тумбочкам, ящикам. Он открыл ноутбук Смирнянского и стёр оттуда все данные, которые считал опасными для себя.

Генрих Артерран оставался в доме не более минуты — он двигался раз в двадцать быстрее человека, да и соображал так же. За столь короткое время «верхнелягушинский чёрт» успел найти всё, что могло бы заинтересовать его, и собрался покинуть дом.

— А, шаришь, Гейнц? — внезапно раздался из кухни неприятный скрипучий голос.

Генрих Артерран замер на месте — практически прозрачный, невесомый, едва различимый на фоне мрачных стен и старой мебели. Из кухни, не спеша, по-хозяйски, выдвинулся… Гопников.

— Значит, жив? — осведомился Генрих Артерран, и его голос больше походил на шипение змеи, нежели на человеческую речь.

— Я бессмертный! — выплюнул Гопников, высокопарно подбоченившись. — Ты изолировал меня от проекта, но я всё равно нашёл способ испытать на себе одно из твоих зелий, Гейнц.

— Ты подкупил дурочку Эмму… — вздохнул Генрих Артерран, постепенно обретая плотность и превращаясь в простого человека.

— Да! — согласился Гопников. — Это — раз. И два — я остаюсь руководителем операции. А значит — ты должен выдать ГОГРу прототип и триста седьмой образец, Гейнц. ГОГР мне платит и даст убежище. А за это я от тебя мокрого места не оставлю. Ведь я знаю, что ты по-настоящему из себя представляешь.

Генрих Артерран проигнорировал последнюю реплику Гопникова. Он уже утратил расплывчатые черты призрака и полностью принял человеческий облик.

— Смирнянский служил в СБУ, — холодно произнёс он, стоя к Гопникову спиной и глядя в пространство. — И рыл про «Густые облака». Он нарыл порядочно, и я устранил его. Но он работал не один — с ним был некто Ежонков. Ежонков как раз по тебе работал. Меня лично он никаким боком не касался, так что, я не стану его трогать. Хочешь — пройдись по нему, а не хочешь — как хочешь. Всё, лимит исчерпан. Я сам руковожу СВОЕЙ операцией. Вопросы есть?

Гопников раскрыл рот, собравшись скрипуче и сварливо возражать, но Генрих Артерран невозмутимо отпарировал:

— Вопросов нет.

А потом — мгновенно утратил объём, сделался обычной тенью и исчез где-то в полумраке, оставив Гопникова одного в чужом доме.

Генрих Артерран подозревал, что Росси обязательно будет готовить ему ловушку. И поэтому — решил поймать Росси первым. Он тщательно уничтожал все свои следы перед тем, как выманить своего давнего противника на решающую битву. Все, кто видел Генриха Артеррана — мычали и блеяли, остальные же даже не подозревали о нём. Нет, Генрих Артерран не собирался выдавать ГОГРу ни прототип, ни триста седьмой образец. Да, он делал вид, что пошёл на сотрудничество с ГОГРом и Гопниковым. Но только для того, чтобы забрать прототип и образец себе…

Глава 104. Гопников

Гопников был озадачен и даже немного испуган. Он давно уже покинул ненадёжное убежище бывшего агента Смирнянского и ехал теперь в неновом минивене «Фольксваген» по проспекту Ильича, направляясь в центр. Ежонков, который, со слов Артеррана, работал по нему, не давал Гопникову ни минуты покоя.

По заданию ГОГРа Гопников должен был инкогнито и тайно разыскать всё, что осталось от нацистских экспериментов со сверхсолдатом, а тут вклинился какой-то Ежонков… Да и ментята эти достали. Едва ушёл от них. Надо будет раскрутить этого Ежонкова да «нейтрализовать», чтобы не вертелся под ногами…

Раньше Гопников был далёк от разведок, секретных проектов и шпионских баз. Большую часть своей жизни он посвятил наукам. Получил два высших образования, имел степень доктора наук по биохимии и микробиологии и даже считался ведущим учёным. После Второй Мировой он работал в Генеральном управлении генетических исследований, занимался изучением генома человека. У него была своя лаборатория, кафедра, штат помощников, проекты, научные работы… Однако вскоре у профессора Гопникова появилась ещё и тёмная тайна: от нехватки денег на свои передовые проекты он грешил тем, что прирабатывал на советскую разведку и потихоньку сливал им секреты Соединённых Штатов. Коммунисты в те времена бились над злополучными «Густыми облаками», однако результаты у них выходили только нулевые. Гопников ничего не знал тогда ни о прототипе, ни о сверхсолдате, ни о Генрихе Артерране. До тех пор, пока однажды вечером к нему в лабораторию не зашёл человек. Гость был высок, подтянут, и нёс в правой руке длинную крепкую трость.

— Можете звать меня Адамс! — изрёк этот гость, придвинув к себе тростью свободный стул.

Гопников испугался: незнакомец, одетый в слишком дорогой костюм и тёмные очки казался похожим на федерала. А вдруг они пронюхали о связи русского эмигранта Гопникова с советской разведкой???

— Го-гопников… — пролепетал Гопников, случайно выпустив на пол подопытную крысу.

— Я знаю! — отрезал этот Адамс, поместив своё тело на выбранный стул. — ЦРУ. Вы нужны нам для дела, и мы пока что не устраним вас.

Настоящее имя Адамса было — Росси, и с его приходом Гопников потерял покой и сон. Адамс — Росси поведал ему, что ЦРУ действительно пронюхало о его связи с Советами, и теперь даёт ему задание: пробраться на секретную военную базу и следить за ходом проекта «Густые облака».

Коммунисты с «Густыми облаками» терпели неудачу за неудачей. У них там чего-то не хватало, из-за чего рушились все их исследования. Они решили высунуть нос из-за железного занавеса и связались с Америкой, а именно — с ГОГРом. Был у коммунистов такой Никанор Семёнов — он сам приезжал в Вашингтон, ночью разговаривал с шефом ГОГРа и просил его выделить толкового специалиста. Гопников знал, что в СССР поедет именно он — Адамс — Росси уже предупредил его об этом счастье, или горе? Гопников «сушил сухари» и прощался с карьерой, жизнью и самим собой — а что ещё могло его ждать ТАМ? Проживший всю жизнь в Америке Гопников был уверен в том, что железный занавес приподнимется перед ним и захлопнется раз и навсегда, как гильотина…

Гопников понимал, что ГОГР ой, как завязан с федералами, что эта его поездка — всего лишь ловкий шпионский ход, организованный для того, чтобы стащить у коммунистов какой-то их секрет. Гопников никогда бы не поехал в Союз, но деться ему уже было некуда…

Адамс — Росси убеждал Гопникова, что его назначат руководителем проекта, однако вдруг ни с того, ни с сего невесть откуда явился Генрих Артерран. И почти что сразу с Гопниковым связалась советская разведка и дала ему «общественную нагрузку»: следить за Генрихом Артерраном. Гопников следил, однако Артерран оказался пронырливым и ушлым типом: он пронюхал о слежке практически сразу и выбросил Гопникова из проекта вообще. Теперь он делал механическую работу: давал мышам некие препараты, которые ему приносили, и следил за тем, как мыши на них реагируют. Советская разведка озлобилась: Гопникову позвонил Никанор Семёнов, назвал его «никчемным простофилей» и даже пообещал уничтожить, если Гопников не добудет сведения о том, каких результатов добился Генрих Артерран, работая над «Густыми облаками».

Гопников устрашился: Никанор Семёнов шутить не любил. Да и Генрих Артерран не шутил. Официально опыты проводились на лабораторных мышах, однако Артерран почему-то мышей игнорировал, и вместо них привозил откуда-то человекообразных обезьян. Гопников подкупил одну из его ассистенток — молоденькую, глупую девчушку, которая недавно закончила институт. Её звали Эмма, она пыталась добиться научных высот, и ей не повезло с распределением: попала сюда вот, в «подземелье ведьм». Эмма наивно согласилась провести Гопникова в лабораторию Артеррана через вентиляционную шахту. Гопников спрятался там, за частой железной решёткой и краем глаза видел, как Генрих Артерран, облачённый в халат безупречной белизны, стоит, склонившись над металлическим столом, и «колдует»… Однако не над мышью и не над обезьяной. На столе лежал человек. Гопников замер в своём убежище: ему показалось, что Генрих Артерран увидел его сквозь стену. Гопников хотел уползти прочь: слишком уж зловеще выглядел этот «доктор Франкенштейн», который вместо мышей экспериментировал на людях. Но он заставил себя смотреть дальше. Он уже видел этого человека, что попался под «горячую руку» Франкенштейна. Бедняга работал на местном заводе. А теперь… Генрих Артерран отвлёкся от своей жертвы и сделал большой шаг в ту сторону, где скрывался в вентиляции Гопников! Нет! Гопников отпрянул назад, в сырую тьму шахты: кажется да, он увидел его сквозь стену! Гопников не хотел, чтобы Генрих Артерран снял решётку и вытащил его из-за неё за черти, и поэтому стремительно пополз назад, откуда приполз.