Месть, которую ты ищешь (ЛП) - Лоррейн Трейси

Неизвестный номер: «Ты мокрая, не так ли? Назови мне хоть одну вескую причину, почему бы мне не прийти и не продолжить то, что мы начали».

Моя рука дрожит, когда я смотрю на его слова, но мое тело предает меня, когда жар и похоть омывают его. И черт меня дери, если он не прав, потому что просто чтение этой угрозы заставляет меня возбудиться.

Со мной что-то явно не так.

Всего час назад я была в постели с горячим звездным квотербеком «Пантер», и не чувствовала себя так, как сейчас от одного сообщения от этого психопата, и я практически задыхаюсь от упоминания прошлой ночи.

Перевернувшись, зарываюсь лицом в подушку и кричу от разочарования.

Мне нужно ответить. Он увидит, что я прочитала сообщение, а я не могу допустить, чтобы он появился здесь. Точно нет. Независимо от того, насколько мое тело может думать, что это хорошая идея, моя голова знает лучше.

Сев, я снова смотрю на его слова, мои мысли возвращаются к прошлой ночи.

Мне не должно было нравиться давление его руки на моем горле, но мне это нравилось. Я не должна была хотеть, чтобы его пальцы впивались в мои бедра, оставляя синяки, но это так.

Кейн хочет наказать меня за прошлое, и кажется, что я более чем готова принять это, как будто я на самом деле виновная сторона.

Твою мать. Ну, что за жизнь?

Выстукиваю сообщение, на мгновение опускаю телефон, прежде чем снова поднять его и удалить.

Черт.

Скарлетт: «Потому что я ненавижу тебя».

Я вижу, что он сразу же читает мой ответ, как будто ждал его. Смотрю в окно, не вернулся ли он. Ждет ли моего слова и собирается взбежать по лестнице и ворваться внутрь, чтобы взять то, что хочет?

Мой желудок дико трепещет при этой мысли.

Неизвестный номер: «Но разве это не делает все намного слаще?»

Кейн добавляет подмигивающий смайлик, который заставляет мои губы дергаться в глупой улыбке.

Скарлетт: «Нет. Лишь горьким, ядовитым и опасным».

Неизвестный номер: «Совершенно верно. Держи дверь незапертой, Принцесса».

15

КЕЙН

Улыбаюсь нашей переписке, прежде чем взглянуть на ее окно. Она исчезла, но я знаю, что она там. Думает обо мне. О прошлой ночи.

Поправляю член в штанах.

Черт меня дери, если я не хочу повторения. Хотя подозрение, что она провела ночь с Данном, заставляет меня колебаться.

Что случилось после того, как я ушел?

В чьей постели она спала? Я оставил ее в комнате Луки, но Леон привез ее сегодня утром.

Летти, вероятно, не поверит ни единому слову, но на самом деле я не торчал у ее общежития все утро, ожидая ее.

Да, я вломился в ее комнату с помощью Эллиса, но на самом деле я не ждал ее, это было просто чертовски удачное совпадение.

Я жду, ответит ли она на мое требование, но через две минуты ничего не получаю.

Часть меня хочет подняться и посмотреть, выполнила ли она приказ, но я уже знаю, что это не так. У нее вошло в привычку бросать мне вызов, и я не ожидаю, что это изменится сейчас.

Я начинаю бежать, что было причиной моего появления в кампусе этим утром, но не проходит и пяти минут, как мой телефон начинает звонить.

Надеясь, что это Летти, я останавливаюсь и достаю его из кармана.

Я знал, что принимаю желаемое за действительное, но разочарование захлестывает меня, когда я вижу имя человека, который звонит на самом деле.

Виктор гребаный Харрис.

— Да, — рявкаю я. Я бы проигнорировал звонок, но знаю, что это того не стоит. Если я ему понадоблюсь, он так или иначе доберется до меня.

— У меня есть для тебя работа.

— Мы закончили, Вик. Или ты забыл о нашей сделке?

Мужчина смеется, и, хотя этот звук может заставить некоторых из его парней съежиться, на меня это не действует.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Они все могут думать, что он Бог, но я знаю правду. Он слабак, прячущейся за своими деньгами. Его власть — не более чем репутация, которую он приобрел за эти годы.

Единственный человек, которого нужно бояться — это Рид. И этот ублюдок принял бы за меня пулю.

— Нет, не забыл.

— Я выполнил свою часть, теперь пришло время и тебе сделать то же самое.

— Все это может исчезнуть с одним телефонным звонком от меня, мальчик. Не забывай об этом.

— Не угрожай, мать твою…

— Одна работа. Это Алана.

— Мне плевать, кто это.

— А мне плевать на то, что ты думаешь. Я пришлю подробности. Ты знаешь правила.

— Но у меня… тренировка, — бормочу я последнее слово, потому что он уже повесил трубку. Мудак.

Бросив последний взгляд на здание общежития Летти, я бросаюсь в противоположном направлении.

К тому времени как возвращаюсь в дом, каждый мускул в моем теле болит.

— Что, черт возьми, с твоим лицом? — спрашивает Девин, когда я врываюсь на кухню за бутылкой воды.

Бросаю на него хмурый взгляд, и он, кажется, говорит все, что ему нужно знать.

— Виктор?

— Да, гребаный Виктор.

— Ты знал, что это произойдет.

— Знаю, — бормочу я, прежде чем залпом осушить всю бутылку. — Я просто надеялся, что, может быть, он все-таки отвалит.

— Он не освободит тебя, что бы ты для него ни сделал.

— У него может не быть гребаного выбора, когда я убью его.

Девин смотрит на меня с бесстрастным выражением на лице.

Уверен, что большинство детей выглядели бы немного испуганными, если бы кто-то угрожал убить их отца, но ни для кого не секрет, что братья Харрис ненавидят своего донора спермы так же сильно, как и я.

К сожалению, они так же хорошо, как и я, знают, что мы не можем просто взять и убрать его.

Ни за что на свете я не собираюсь провести свою жизнь, гния в гребаной тюрьме, потому что не смог контролировать себя и в конечном итоге уничтожил его.

Мы должны быть умнее. Мудрее его.

Наше время придет или, скорее, придет время брата. К тому времени я могу только надеяться, что полностью отойду от этой жизни, хотя знаю, что это лишь самообман.

— Хочешь несколько раундов? — спрашивает Девин, понимая, что мне нужно избавиться от этого гнева и разочарования.

— Да, пойдем. Я поведу.

Дорога в Харроу-Крик быстрая. В основном потому, что я еду на автопилоте. Подъезжаю к стоянке у зала Пэдди, не помня ни о путешествии, ни о поворотах, которые сделал, но мои костяшки пальцев побелели на руле от необходимости выпустить пар.

Как только мы входим в старый боксерский зал, все взгляды устремляются на нас.

— Приятно видеть, что нас не забыли, — весело бормочет Девин.

Вряд ли это возможно в ближайшее время, учитывая, что за эти годы мы надрали большинство их задниц.

Мы ни с кем не разговариваем, не то чтобы кто-то из нашего фан-клуба пытался заговорить с нами, они просто смотрят, как мы идем к внезапно опустевшему рингу.

Пэдди высовывает голову из своего кабинета и кивает в нашу сторону, прежде чем нырнуть обратно. Наверное, чтобы сбегать и сказать своему боссу, что мы в городе.

Пошел он. К черту их всех.

В прошлом году каждый мой шаг диктовался этим мудаком. Он владел моей гребаной задницей. Да, до сих пор он выполнял свою часть сделки. Он объявил властям, что у меня есть постоянная работа, когда Кайл отбывал срок в колонии, что гарантировало мне опекунство, даже если это было всего на несколько недель, пока ему не исполнилось восемнадцать весной.

Но для того чтобы это произошло, мне пришлось делать всю его гребаную грязную работу. Гораздо менее приятную, чем быть вынужденным заботиться о нуждах Аланы и тех, кого он нашел, нуждающихся в компании. Черт знает, что не так с их мужьями. Может быть, моя репутация настолько хороша.