Ким Филби - Николай Долгополов

— Ушло?

— Прекратились эти кошмары. Выпивал изредка и в меру с теми, с кем встречался у нас дома по работе.

«Медовый месяц» в Сибири

— Судя по вашему «Острову», вы немало попутешествовали…

— Да-да. Когда Ким сделал мне предложение, он пригласил меня поехать в путешествие по Сибири. Как в «медовый месяц». Меня это позабавило. Я про себя подумала, что свадебное путешествие по Сибири звучит, по меньшей мере, странно, для иностранцев — даже пугающе. Но я любила путешествовать, а раньше, до Кима, у меня такой возможности не было. Поехали мы туда в 1971-м и получили большое удовольствие.

— Правильно ли я понял, что из всех зарубежных стран — бывших «социалистических» — вам больше всего понравилось в ГДР?

— Нет, больше всего понравилось в Болгарии, и мы стали ездить туда каждый год. В ГДР тоже понравилось, но у Кима осталось застарелое предубеждение ко всему, что связано с Германией — неприязненное отношение к немцам засело в нем еще со времен войны, поэтому он долгое время отказывался от приглашений. Но в 1980 году мы все-таки поехали. Вопреки нашим ожиданиям, многое понравилось.

Там мы много путешествовали. Запомнилась прогулка на катере по Вайсензее. Два дня провели в Дрездене, где наслаждались шедеврами прекраснейшей галереи. И все здесь проходило четко и пунктуально.

— Вы пишите, что познакомились с Маркусом Вольфом — главой разведки ГДР, который говорил по-русски. Общаться с ним было легко?

— Да, конечно. Я ничего не знала тогда о Маркусе Вольфе. Удивилась, когда он вдруг заговорил со мной по-русски: «Как вы хорошо говорите по-русски». Он мне сказал, что долгие годы прожил в Москве.

— Вольф мне тоже показался человеком легким в общении. Я слышал, что, когда по приглашению министерства внутренних дел ГДР к ним приезжал на отдых советский нелегал Абель, это не ограничилось только экскурсионной программой — Рудольф Иванович встречался с немецкими разведчиками, делился опытом. Вольф не пытался использовать Филби таким же образом?

— Нет. Мы встречались с ним на банкетах, на прогулках, отдельных бесед у них не было. Та поездка в ГДР, к сожалению, стала для Кима последней.

— Впечатление, что вы с Кимом всегда были вместе…

— Прежде всего, он был домосед. Откуда бы мы ни возвращались, он всегда произносил: «Дома лучше». И еще, чтобы я была всегда рядом. Очень редко Кима увозили на официальные встречи. Это были единичные случаи.

— А с Андроповым у него были встречи?

— Да, Ким с ним встречался.

— Сколько раз?

— Точно не помню. Кажется, один. А если снова о загранице, то поначалу не очень хотели нас куда-то пускать, хотя речь шла только о соцстранах. «Окно в Европу» нам открыла Чехословакия. Чехи первыми издали книгу Кима «Моя тайная война» — даже раньше, чем она вышла в Союзе. Они перевели ее с английского. Это абсурдно, но ГДР и Болгария переводили книгу на свои языки с русского перевода.

Чехи же исключительно аккуратно составили договор, приготовились выплатить гонорар. И Ким сказал, что надо за ним поехать. Это был хороший повод, чтобы нас выпустить. И мы с удовольствием прокутили там гонорар. Это была наша первая заграничная поездка и очень интересная.

— В 1978 году вы были на Кубе — и путешествие ваше здорово затянулось… Почему вам тогда было сказано, что лучше остаться на время на Кубе, что в Москве существует какая-то угроза? Ведь с 1963 года всё так далеко ушло…

— На самом деле, я не знаю, существовала ли какая-то опасность. Но в те годы царила повышенная подозрительность, столько всего мерещилось. Может быть, появился какой-то журналист или вообще какое-то подозрительное лицо? А Ким только смеялся. Что из того, если даже кто-то его ищет? Считал, что ему ничто не угрожает. Тут говорили, что его могут убить. Он уверял, что не может кто-нибудь приехать с таким намерением.

Витали в воздухе угрозы

Собеседник: — Позвольте, я вам проясню. Безопасность Филби действительно нас заботила. Ведь здесь, в Москве, Ким даже звался другими именами — был он у нас здесь под прибалта. В «Острове» у Руфины Ивановны об этом написано.

— Но он был уверен в собственной безопасности. Жил под другой фамилией, которую ему потом еще раз сменили на более подходящую. Тем не менее Руфина Ивановна, а не он, стала ходить на почтамт за письмами и газетами, — вспомнил я.

— Это потому что так мне сказали, — пояснила Руфина Ивановна.

Собеседник: — Надо понимать, что Абель — Фишер, которого вы упомянули, — это одно, пусть и нелегал, но свой сотрудник, его немцы могли и попросить в чем-то помочь, выступить перед сотрудниками. А Маркусу Вольфу наши могли сказать: не надо беспокоить Филби, дайте человеку отдохнуть. Вряд ли Маркус Вольф пошел бы на какие-то самостоятельные действия без согласования с Центром. Теоретически это можно, но практически… Нет, точно нет, такой у Филби был высочайший уровень. Вот, Руфина Ивановна, вы ездили с Кимом в Прибалтику. Хотели в Латвии снимать фильм, взять у Кима интервью. Я могу честно признаться, там до этой поездки переписки полтонны: стоит ли вообще беспокоить Кима?

— Руфина Ивановна, это была поездка в Ригу?

— Да. Тогда он неважно себя чувствовал. В дороге стало еще хуже, а его пригласили на телевидение. В гостинице он совсем слег. Приходил врач, назначил лечение и постельный режим. На следующий день пришел журналист, чтобы отвезти Кима на телевидение. Я говорю, что это невозможно. Тот страшно разозлился и выскочил, хлопнув дверью… А Ким буквально еле дышит. Потом опять пришли уже другие люди, уговаривали. И я предложила единственно возможный вариант: снимать в гостинице, в холле. Я наблюдала за интервью и, зная, чего ему это стоило, снова подивилась его выдержке, силе воли. Всё прошло благополучно. Но нам пришлось задержаться в Риге на несколько дней, чтобы Ким пришел в себя.

Собеседник: — Я бы хотел еще раз вернуться к теме безопасности. Тут всё не так просто. То была защитная реакция на реакцию Великобритании. Эти вещи естественны для 1960— 1970-х годов. Что-нибудь проскальзывает в их печати с полуугрозой, а у нас в те времена такое воспринимали серьезно. Это Ким мог считать, что никто и никогда не решится, не посмеет. Но там шла определенная работа прессы, публиковались статьи… На него периодически начинался накат: предатель, продал Великобританию и прочее. Публикации до сих пор идут разные…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});