Ведьма по имени Любовь (СИ) - Эльм Александр

Кажется обстановка наверху изменилась не в нашу пользу… Блин, что делать, как выбраться?

— Не действует боевая магия, кусок гнилого мяса? — бас Виктора звучал так, словно он сидел за офисным столом — Валите дерево. Мне будет интересно взглянуть, как работают те, кто не поумнел даже после смерти.

Ответом был шквал воя и лая, похоже, они пошли на штурм.

Отчаянно цепляясь за торчащие из стенок могилы гнилые корни, шлепаясь и ушибаясь о гадский гроб, я снова и снова царапалась вверх. Внезапно пришла идея! Я поставила гроб на попа «домиком». Если сумею взобраться на самый верх, может быть, дотянусь до краев проклятой ямы. Сработало! Сидя верхом на шаткой конструкции (вот никому не посоветую сидеть без трусов на дубовой доске!) я дотянулась до края могилы! Самым кончиком безымянного пальца, еще сантиметр и… само собой, гроб накренился и начал падать! Хор мертвецов грянул вовсе оглушительно, там, в мире живых, случилось что — то важное, решающее, а я тут падаю, как дебилка!

Острая боль пронизала голову, меня рвануло верх. Тащили за волосы, я орала, мертвецы орали, да что же это за ночь кошмарная, в конце-то концов!

Мужская рука перехватила меня за плечи, вторая за талию, и рванули вверх, уже аккуратнее. Виктор зажал меня под мышкой, как куклу. Он сидел верхом на гигантской пестрой птице, исполинские крылья поднимали ураган, грозивший сдуть нас вниз, в беснующуюся толпу мертвецов, и мы поднимались, мы летели вверх!

— Как это? — прошептала я, говорить уже не могла.

— Профессиональный интерес? — усмехнулся Виктор. — Я сообразил, что на кладбище не работает только боевая магия. Но ведь есть еще и небоевая? Уменьшил себя, вызвал сову, уменьшил и вытащил тебя. Все это не отонсится к боевым чарам. Виноват, сообразил в последний момент, но ведь успел же. Надеюсь, это меня извиняет, хотя бы частично. Я…

Я не могла слушать, что он там нес дальше, силы оставили. Мой герой понял, что я не усижу на нашей великолепной птице, так и держал под мышкой, как градусник.

— Надо же, и знать не знала, что это моя любимая поза. — подумала я, и наконец-то вырубилась.

ЛЮБА Глава 54. Точка, точка запятая

Я открыла глаза и резко села в постели. Где я? За окном качались ветки плакучей березы, и буйствовало солнце. Оно разбросало теплые квадраты и прямоугольники по всей комнате. Обычной комнате с диваном, компом книжным шкафом и зеркалом. Никаких колдовских прибамбасов, пентаграмм, черепов и черных котов, не наблюдалось. Дверь на балкон удерживал обычный шпингалет, я с ходу определила, что она не заперта. Балкон не застекленный, открытый, уставленный ящиками с комнатными растениями. На застенок для ведьм никак не похоже, сбежать — раз плюнуть. Дверь открылась, и вошел Виктор.

Я инстинктивно натянула одеяло на грудь, и только тут заметила, что уже не голая, а в ночнушке. Боковым зрением зацепив зеркало, сообразила, что голова у меня вымыта, а на лице и шее никаких следов грязи и крови.

— Ну да, я помыл тебя и надел ночнушку. — пробасил Виктор. Я никогда не привыкну к этому паровозному гудку! С таким голосом ему в попы надо было идти, или в оперу, а не в Судьи!

— Опять мысли читаешь? — вскипела я — Ты меня мыл? Голую?! Раз девка без сознания, с ней можно, что хочешь делать, так что ли?

— Ну не бесись, Люб. — он присел на краешек стула у компа. Я попробую не читать твои мысли, хотя…. может, придется повязку на глазах носить. У тебя же все на лице крупными буквами написано, никакой магии не надо. А помыл я тебя правильно. Много, хотя и неопасных, но все-таки, ран и ссадин. Вся вымазана грязью, потом, трупным ядом. Заражение крови, конечно не тяжелая болезнь, вылечили бы, но что в нем хорошего?

Пока он гудел, я напряженно прислушивалась к своему телу. Он меня только мыл, или? Мне очень стыдно, но самой себе пришлось признаться, что если бы я мыла голого Виктора, тем более — без чувств… Вряд ли удержалась бы. Хоть пососала бы, не упускать же такой шикарный случай. А он, судя по ощущениям, обошелся со мной как светлый рыцарь с невинной школьницей, то есть никак. Я ему, наверное, и правда совсем не нравлюсь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Где я? — буркнула я. — В изоляторе для ведьм? Когда первый допрос?

— Не пори ерунды. Не могу тебе сказать, где ты. Я… немного повздорил с нашими. Думал, будут искать, Судьи на расправу скорые. Постарался отследить все возможные способы поиска. И обнаружил нечто, чего я понять не могу. Судьи ищут, очень-очень напряженно ищут. Но почему-то не столько меня, сколько тебя. Уверен, они время от времени пробиваются в твои мысли.

Я поежилась.

— Не бойся. — Виктор встал, будто намеревался подойти, и снова сел. — Не бойся, в целом я позаботился о твоей защите. Но там такие мастера… Как специалист я им во многом проигрываю. Вобщем, если ты мысленно назовешь место своего пребывания, это будет все равно, как если бы ты позвонила в нашу штаб — квартиру по телефону. Моментом прилетят, тогда можем и не отбиться. А пока ты сама не знаешь где ты, они могут искать до скончания века.

— Подожди, подожди…. — я спустила ноги с кровати. — Ты мне зубы не заговаривай. Вообще-то я чуть не погибла не просто так, а выполняя задание Бабки. Бабки, которую убили твои мерзкие приборы.

Виктор побледнел, я продолжала:

— Задание состояло в том, чтобы найти тебя, нарушителя границ Шабаша, и привести на Суд Ведьм.

Я злилась, чем дальше, тем больше, потому что точка на животе, точка которой когда-то коснулся возбужденный член Виктора, ожила, и кажется, собралась проплавить меня насквозь.

— В самом крайнем случае, я имею право ликвидировать тебя лично, что и собиралась сделать. Других выходов из положения не предусмотрено. А ты тут со мной в конспиративные квартиры играешь. Спаситель, блин. — закончила я.

Виктор окинул меня взглядом от босых ступней до макушки.

— Да, смерть вашей Наставницы все меняет. Держи. — Он достал из шкафа брюки, рубашку и свитер и кинул на кровать. Одевайся, и пойдем на этот ваш суд, не зря же ты за мной гонялась.

— Ты дурак что ли? — просипела я. — Это верный смертный приговор.

— Понятное дело. Но чего не сделаешь ради любви?

— Ты про что вообще?

— Ну, я тебя люблю. И противиться этому не в силах, да и не хочу. Видимо судьба. Ты разве не поняла? Ты же ведьма. Нас учили, что вы такие вещи чуете.

— Что ты сказал?

Точка на животе быстро расползалась, сантиметр за сантиметром захватывая мое тело.

Глаза Виктора стали круглыми как блюдца, рот по-детски раскрылся.

— Как? Ты? Ты — тоже? Получается что мы — истинная пара? Мы предназначены друг другу, мы — половинки единого целого?

Эта зараза опять читала мои мысли!

Он сгреб меня, и со мною на руках закружился по комнате, покрывая поцелуями лицо, шею, плечи и грудь…

Наверное, в эту секунду у меня температура подскочила до 40.Точка, точка на животе, я думала, что ты точка, а ты — запятая. За тобой должно последовать очень — очень многое.

ЛЮБА Глава 55. Дальнейшее энерго-информационное развитие

Виктор осторожно положил меня на кровать. Я не видела, как он раздевался, лишь слышала шуршание падающей на пол одежды, оглушительное, как морской прибой. Сквозь щелочки прижмуренных век я следила, как по потолку бегут волны света — красного, оранжевого, желтого, зеленого, голубого, синего, фиолетового, снова красного… В комнате не было источников света, не считать же, право, запыленную да еще и выключенную, люстру? А волны бежали, сливались, поглощали друг друга! Грохот собственного сердца оглушал меня, но я слышала, как струится воздух по моей коже, как очень-очень издалека проскрипывает какой-то сустав. Не понимая, что двигаюсь, я шевелила бедрами вверх-вниз, пальцы искали на простынях что-то очень важное для них, пальцев, но мне совершенно неизвестное. Моя промежность, захлебнувшаяся влагой уже от первого витькиного поцелуя, пылала как пионерский костер. Мир исчез, разлетелся на незнакомые разноцветные обломки. Я ждала: как только тело Виктора сольется с моим, я тоже расколюсь на кусочки, рассыплюсь тысячами бусин, которые уже никто и никогда не соберет.