Мой путь к истине - Федор Конюхов

Ионе несколько раз в прошлом приходилось сопровождать караваны за реку Евфрат в этот город. И видел он своими глазами, до чего там развратился народ. Проходя по улицам Ниневии и останавливаясь на площадях, он не находил человека, соблюдающего правду и ищущего истину. Хотя жители этого ассирийского города Ниневии и говорят: «Жив Господь!» – но клянутся ложно, легкомысленно. Говорят: «Мир! Мир!» – а мира нет, враждуют меж собой. Они нисколько не стыдятся и не краснеют, делая мерзости. Люди этого города не признают пророков, которые говорят от имени и по повелению Господа Бога.

Иона боялся, что с ним произойдёт то, что было со многими пророками, которых побили камнями, распяли или изгнали с родины. Народ не любит, когда ему открывают глаза, чтобы он посмотрел на свои мерзкие дела, творимые на лике земли.

Ещё в далёком прошлом Господь Бог также поручил пророку Иеремии пророчествовать в Иерусалиме, который в те времена отошёл от заповедей Господних и погряз в грехопадении.

«И пришёл Иеремия из Тофета, куда Господь посылал его пророчествовать, и стал на дворе дома Господня и сказал всему народу: «Так говорит Господь Саваоф, Бог Израилев: вот Я наведу на город сей и на все города его все то бедствие, которое изрёк на него, потому что они жестоковыйны и не слушают слов Моих».

За эти слова Иеремию схватили и поволокли к священнику Пасхору, сыну Еммерову. Пасхор разозлился за то, что Иеремия пророческие слова правды произносил в доме Господнем (то есть в храме). «То ударил Пасхор Иеремию пророка и посадил его в колоду». А Иеремия сказал: «Твое имя «Пасхор» (что в переводе «Мир вокруг»), Господь же нарекает тебя именем «Магор Миссавив» (что значит «Ужас вокруг»). Так было всегда и со всеми пророками различных этических учений. Обычно в своём отечестве пророков не принимают и не признают. Устами пророков говорит Господь.

Вот какими мыслями был занят Иона. А к концу ночи, когда на небе предрассветная луна белела, как небольшое облако на сером небосводе, он принял для себя решение скрыться от Бога на краю света. «И встал Иона, чтобы бежать в Фарсис от лица Господня…»

Страх заставляет Иону подняться и быстро гнать караван за Иордан, к побережью моря в город Иоппию, где он надеется найти подходящий корабль, который его унесёт на край света, где Иона сможет скрыться от Господа Бога, и таким образом не станет выполнять его поручение.

Иона ничего не ел и не пил, быстро навьючил на верблюдов мешки и тюки с товаром, и бурдюки с водой, торопясь пуститься в путь до наступления жары. Поначалу босые ноги стынут от холодного песка, но затем на протяжении дня яркое горячее солнце будет мучить гораздо сильнее, чем утренний холод.

Пустыня, по которой шёл Иона, словно окаменевший океан, была изборождена гигантскими волнами, простирающимися от одного края горизонта до другого. Местами пески были ровными, словно там стоял штиль.

Горячее солнце подымалось всё выше и выше по бледному усталому небу. Сухие мёртвые камни покорно лежали на жёлтом песке, по которому шёл Иона, ведя за собой на поводу верблюда-вожака, иногда он забирался ему на спину и раскачивался в такт его неуклюжей поступи. Голова верблюда на крепкой изогнутой шее как бы плыла над волнами, оставаясь почти в неподвижности, а ноги верблюда, длинные и жилистые, рассекали воздух, неутомимо отмеряя шаги по Аравийской пустыне.

Погружённый в невесёлые думы Иона, примостившись на седле, сидит сзади крутого горба верблюда. И согнувшиеся преждевременно от тяжёлых дум плечи Ионы поникли, волосы поседели за последнее время, щёки сильно впали, оттого шея казалась длинной и вытянутой, как у старика, хотя роста он был среднего и возраста среднего. Но глаза его ещё не потеряли своей великолепной остроты.

Следом за вожаком идут остальные тяжело навьюченные верблюды. Солнце уже подходит к зениту и отрадно заливает светом просторы. Но ещё не так жарко, и ничто не отягощает движения, кроме грустных мыслей, которыми заполнена голова Ионы и в ночную стужу, и в дневную жару.

Как убежать от Господа Бога? Что сделать, чтобы не идти в этот безбожный город Ниневию? Несмотря на усталость, Ионе не терпится поскорее добраться до приморского города Иоппии.

Он и его караван продолжали идти и идти, останавливались только тогда, когда солнце проваливалось за гребень бархана. Только тогда Иона делал привал, чтобы единственный раз в сутки утолить жажду и голод, а верблюды могли погрызть высохшие ветки кустарников. Ужин у Ионы был таким же скудным, как и питьё. Он ел простые пресные лепёшки, запивая кислым молоком, смешанным с солоноватой водой, мелкими глотками, чтобы продлить удовольствие.

У погонщиков купеческих караванов в те времена не было ни карт, ни компаса. Но Иона не один раз ходил этим путём и каждый раз полагался только на самого себя, на какое-то врождённое чувство, которое с кровью и молоком передалось от родителей, живших в Синайской пустыне. Он знал, где найти корм для верблюдов и расположение колодца, от которого зависела его жизнь.

На четвёртый день после явления ему Господа Бога Иона со своим караваном добрался до колодца. Здесь, как и везде, не было деревьев, в тени которых можно было бы укрыться от палящего солнца. А сам колодец представлял собой не что иное, как выемку в песке, где вода бурого цвета, солоноватая на вкус. Верблюды быстро окружили колодец, жадно принялись пить. Их помёт градом падал на песок и скатывался в воду, а струи песка, смоченного верблюжьей мочой, тоже сползали вниз, чтобы добавить горечи и так уже солёной воде. Иона принялся спешно наполнять тяжёлые зыбкие бурдюки этой водой, тихо себе под нос напевая древние ритуальные песни водолеев.

На северной стороне от колодца сплошное нагромождение песчаных барханов, вздымавшихся на большую высоту. Они имели с одной стороны длинный пологий склон, увенчанный гребнем, а с другой круто обрывались вниз. Из-за них могли показаться разбойники, обычно в таких местах они поджидают свою добычу, грабя купеческие караваны. Или же могли встретиться враждебные племена бедуинов, которые не любят, когда по их земле проходят чужие люди.

К середине мая караван Ионы подошёл к окрестностям Иоппии. Её зелень радует глаз своей красотой, небо высокое и светло-голубое. Сотни людей идут в город: кто в храм, кто на базар, а кто и просто потолкаться по его шумным улицам. Иона со своими верблюдами сразу затесался между людьми и их обозами, состоящими в основном из быков и ослов. Никто из прохожих не знал и не догадывался, что среди них шагает человек с плохими мыслями и плохими намерениями, который хочет совершить самый дерзкий поступок из всех, совершённых живущими людьми на земле.