Тайна - Маргит Сандему

— Дорогое дитя, мы, естественно, не будем утомлять тебя этими нудными разговорами. Мой супруг поедет к твоему отцу и обсудит ваше будущее. Но прежде господа хотели бы уточнить пару моментов.

Она, извиняясь, улыбнулась Элизабет, не во всем согласная с методом продвижения к цели, выбранным мужчинами. После этого она снова передала слово своему мужу.

Арнольд Тарк осторожно сказал:

— Насколько мы понимаем, ты являешься также наследницей Гростенсхольма и Линде-аллее.

— Ну, это не совсем так, — быстро ответила Элизабет. — Они принадлежат другой ветви рода — Линдам из рода Людей Льда.

— Да, но они ведь живут в Швеции, — вставил Лиллебрур, взглянув вопросительно на мать. — Их усадьба — это же охотничий замок в Мёрбю.

— Они ею больше не владеют, — сказала Элизабет, начиная раздражаться их ошеломляющими познаниями. — Граф Йоран Оксенштерн переехал и усадьбу Шенэс в Вингокере, и мой родственник Даниэль тоже уехал туда как его адъютант, взяв с собой семью.

Снова взгляд на мать за одобрением вопроса:

— Но у них же есть собственная усадьба?

— Да, они купили новую усадьбу поблизости от Шенэса.

Госпожа Тарк вновь заговорила, и все инстинктивно прислушались — она действительно была авторитетом.

— Дорогая Элизабет, ты уж прости нас за любопытство, — произнесла она мягким голосом. — Но мы узнали, что твой родственник Даниэль Линд из рода Людей Льда постоянно живет в Швеции.

Быстрое материнское похлопывание по руке Лиллебрура. Он засиял от такого подарка.

— Кто это сказал? — выпалила Элизабет, которая искренне рассердилась и с трудом сдерживала переполнявшее ее возмущение.

— Твоя мать, моя дорогая.

— Мать строит воздушные замки. У Даниэля двое детей — Сельве и Ингела. Не исключено, что кто-то из них заберет себе Гростенсхольм и Линде-аллее.

Мужчины обменялись непонятными для Элизабет взглядами. Госпожа Эмили мягко и успокаивающе улыбнулась своему сыну.

В это время Мандруп Свендсен нагнулся в ее сторону и деликатно произнес:

— Но ты ведь еще и наследница усадьбы Габриэльсхус в Дании.

— О нет. Боже мой! — нервно улыбнулась Элизабет. — Она перешла во владение датского государства во времена моего прапрадедушки Тристана!

Он опять наклонился.

— Ты уверена в этом? Ты ведь, знаешь, главная наследница. Ты ее теперь можешь опять выкупить за небольшую сумму, не так ли?

Собачье преклонение Лиллебрура перед своей матерью стало ужасно ее раздражать. Правда, могут возникнуть проблемы со свекровью! И дело тут не в том, что со временем станет несносной госпожа Тарк — весь вопрос в Лиллебруре!

— Зачем мне этот Габриэльсхус? Я не хочу им владеть. И кроме того я не единственная наследница. У сестры Тристана Лене есть потомки в Сконе. Мой ровесник. Сын Эрьяна Грипа Арв.

— Хорошо, все это мы можем обсудить с твоим отцом, — сказала веселым тоном госпожа Тарк. — Вы замучили Элизабет, неужели вы этого не видите? Она наша гостья, и сегодня вечером ей должно быть приятно!

— Да, естественно, — извиняясь, улыбнулся ее муж. — Но тебе известно, мой друг, что Элистранд не очень-то ценится. И Линде-аллее тоже. Но у тебя есть титул. Ты — маркграфиня, и это многое перевешивает.

Элизабет внутри кипела от злости, но к своей чести сохранила приличную маску.

— Позволь мне заняться вопросом о Габриэльсхусе, — сказал Мандруп. — Мы, похоже, сможем выкупить усадьбу по разумной цене, поскольку ты наследница. А ты должна возбудить иск против своих родственников в Швеции относительно прав собственности на Гростенсхольм и Линде-аллее.

«Черта с два», — подумала Элизабет, погрузившись в оскорбленное молчание.

Госпожа Тарк заметила это. К тому же Элизабет была видной девушкой.

— Да чепуха все это, — добродушно произнесла Эмили Тарк. — Ну разве деньги играют главную роль? Я уверена в том, что Элизабет подходит Лиллебруру. Не так ли?

Ее супруг кивнул головой, неуверенно улыбнувшись. Лиллебрур смотрел на Элизабет влюбленным взглядом. С материнского разрешения…

Но в глазах Мандрупа Свендсена она прочитала твердую решимость. И жадность. Другие усадьбы должны быть захвачены! Это был настоящий деловой человек среди них всех. К тому же она узнала, что именно Мандруп руководит делами на крупной фирме в отсутствие Вемунда.

Она мгновенно осознала, почему Вемунд не вписывался в этот круг. Он был человеком совершенно иного склада. Он был Тарком — этого нельзя было отрицать хотя бы по внешнему виду, но в остальном…

Элизабет овладело чертовское настроение. А что, если выпустить кота из мешка? Спросить: «А кто такая Карин Ульриксбю?»

Нет, она этого не сделает. Она ведь пообещала Вемунду молчать.

Впрочем, может быть, постановка этого вопроса и не вызвала бы страшного скандала. Возможно, эти люди не знали Карин? Она же была проблемой Вемунда.

Для нее стало облегчением, когда они подали знак к тому, что «аудиенция» была закончена. Элизабет поднялась и вежливо поблагодарила за приглашение на обед. Вопрос о помолвке решен определенно не был, но с этих пор она могла считаться избранницей Лиллебрура Тарка. Они сказали, что рады будут ее видеть в ближайшее время.

Она тайком посмотрела на своего возможного нареченного и почувствовала себя довольно неуютно. Он, бесспорно, был симпатичным во всех отношениях, смотреть на него было, безусловно, приятно…

Если бы только она не была такой неуверенной!

Он хотел проводить ее до дому в экипаже. Одна лишь мысль об этом повергла ее в панику. Элизабет была сыта по горло всем семейством и, поблагодарив, отказалась от его предложения. Скромно потупив взор, она прошептала, что было уже слишком поздно и что она должна думать о своей чести.

Эти слова были благосклонно восприняты всей семьей. Она с особой теплотой попрощалась с госпожой Тарк, единственной из всех присутствовавших понявшей что-то. Но она, несомненно, немного побаивалась этой могущественной женщины! Элизабет не нравилось ощущать себя ничтожеством. А здесь она себя именно так и чувствовала, несмотря на все разговоры о доброте Эмили Тарк.

— Мы станем хорошими друзьями — ты и я, Элизабет, — сказала серьезно ее будущая свекровь. Но Элизабет была в строптивом настроении и восприняла это как угрозу.

«Мне нужно подтянуться», — подумала она, полная угрызений совести. Она неловко помахала красивому семейству, стоявшему на лестнице красивого дома, и вымучила из себя бледную улыбку. Они так любезно, так любезно помахали в ответ.

И экипаж увез ее прочь.

Она велела остановиться у дома Вемунда и отослала экипаж обратно. Ей было наплевать, что мог подумать кучер.

Элизабет выпрямила спину и сделала глубокий вдох. Что ей сейчас рассказывать Вемунду? Наврать и сказать, что все прошло удачно? Или все ему излить?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});