Дракон проклятой королевы (СИ) - Вострова Екатерина

— Или я могу приказать тебе это сделать, — холодно ответила Кая. — Восстановишь поля сам, если это потребуется.

Но Амоа это ничуть не смутило. Медленно поднявшись со своего стула, он зашёл ей за спину и положил руки на плечи.

— Но согласись, это будет не так эффектно.

— Что я должна сделать? — Кая сухо кашлянула, стараясь абстрагироваться от того, как по коже от прикосновений чужих рук пробегают мурашки.

Раньше, когда старый хранитель учил ее, он сначала чертил нужную руну на бумаге, объяснял, что значит каждая черточка, каждый переход. Затем показывал, как правильно скрещивать пальцы, чтобы воссоздать рисунок, объяснял, на чем надо концентрироваться, чтобы заклинание послушно исполнило ее волю.

Вот только она не видела ни разу, чтобы Амоа использовал их магическую систему. Ни рун, ни правильных пассов. Впрочем, что еще ожидать от магии варваров?

Амоа же, тем временем, чуть наклонился, шепнув:

— Расслабиться.

Киара от этого дернулась и, вырвавшись из его рук, поднялась с места. Тело явно реагировало на нианца неадекватно, и ей это не нравилось. Что он такое задумал?

Мужчина на это закатил глаза:

— Я понятия не имею, как объяснить то, что я делаю. Поэтому лучше всего просто показать. Поскольку наши ауры связаны, возможно, если ты расслабишься и будешь в момент чар рядом, то сумеешь почувствовать и понять. Как-то так.

Он безразлично пожал плечами, словно говоря ей: «Не хочешь, как хочешь, это будут твои проблемы».

— Хорошо. Давай попробуем, — кивнула ему Кая, облизав пересохшие губы.

Как она себя ни настраивала, все равно не смогла не замереть, когда мужчина подошел со спины, прижимая ее к себе. Не то чтобы ее пугала близость любого рода, но вот те ощущения, которые возникали, когда этот конкретный человек был рядом — ей не нравились. И одно дело, когда она сознательно использовала это, чтобы пытаться манипулировать им, и совсем другое, когда нужно было самой расслабиться и отдаться, прочувствовать эту связь.

— Я колдую иначе, чем ты, — его голос мягко шелестел над ухом. — Ты колдуешь разумом, каждый раз прямо видно, что прикидываешь, что-то рассчитываешь в уме, а когда это делаю я — то все, о чем я в этот момент думаю, это результат.

— Но ведь в любом случае, вектор направляемой энергии… — попыталась вставить Кая, но ее губ коснулся палец Амоа.

Она с трудом удержалась, чтобы порочно не прикусить его. Внутри помимо воли разгоралось желание, дыхание становилось все глубже. Создатель, пусть он уже быстрее показывает все, что хочет, и пойдет прочь.

А воображение, вместе с тем, уже подсказывало, что именно он может ей показать. И это была отнюдь не магия.

— Тшшш… Здесь это тебе только помешает. Смотри.

Она почувствовала, как он прижался к ней чуть теснее и тяжело сглотнул при этом. От мысли, что ему сейчас приходится гораздо хуже, чем ей, даже дышать стало легче.

Амоа взмахнул рукой, и она всем телом ощутила исходящую от него волну магии. Прищурившись, попыталась разглядеть магические токи, направленные на стоящую на столе миску. Не прошло и десяти секунд, как внутри нее вновь красовались спелые румяные булочки и хрустящие ломти хлеба.

И… это все? Он просто кинул туда шмат энергии целиком… ну хорошо, шмат энергии определенного спектра, но все же это не отменяет того, что это лишь неогранённые магические токи, не более… Но предмет при этом вернулся назад во времени? Или как это работает?

Амоа вдруг резко отстранился от нее, поворачиваясь спиной.

— Все поняла? Теперь можешь сама, — поспешно пробормотал он, не глядя на неё.

— Давай еще раз… А спектр тут от чего зависит? А фокус какой выбираешь? На чем концентрируешься? А результат тут смешение временной оси или…

— Боги Валаада…

— Нет, я серьезно, покажи еще раз! — потребовала она, стараясь обойти мужчину, но тот отчего-то все отворачивался от нее. — В чем дело, ты чего?

— Я уже показал, хватит. Пробуй сама.

Это было до нелепого смешно, но он в ответ на ее попытку приблизиться отошел аж к самым дверям, и при этом по-прежнему не поворачивался лицом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Амоа, что случилось? — Кая не понимала такой резкой перемены.

Мужчина не ответил.

Она, хмурясь все сильнее, маленькими шажками, словно боясь вспугнуть, приблизилась к нему, подняла руку, желая дотронуться.

— Не прикасайся ко мне, — услышала она хриплый мужской голос, полный затаенной угрозы и, вместе с тем, какой-то мольбы.

«Он стесняется того, как отреагировало его тело?» — усмехнулась девушка про себя, решив, что дело в этом. — «Нашел из-за чего переживать… Вот уж не подумала бы, что он такой ранимый»

— Не говори ерунды, я тоже это чувствую, но пару минут можно и потерпеть. Просто покажи еще раз… — она скрестила пальцы, снова заставляя хлеб загореться, а затем положила ему руку на плечо.

Но стоило ей прикоснуться к нему, как мужчина вдруг оказался к ней лицом.

Глаза горят сумасшедшим огнем, на лбу блестят капельки пота.

Кая на мгновение растерялась, а ему вполне хватило этого, чтобы стиснуть в объятиях, развернуть и прижать ее к стене, а затем впиться губами в иссушающем поцелуе.

Ей казалось, она уже научилась усмирять воздействие связи на нее, поняла, как это работает. Но накрывшая с головой штормовая волна оказалась полной неожиданностью. Темный порочный омут, в который ее зазывало все глубже и глубже, не имел дна. Кая и сама не заметила, как уже она пытается перехватывать инициативу, сорвать ненавистную рубашку с тела мужчины. Желанного, идеального тела, которое полностью принадлежит ей.

Отдернула ладонь — бездна, горячо! Наверняка ожог будет.

А затем бездумно взмахнула рукой, не до конца понимая, чего она вообще хочет. То ли очистить блюдо, то ли остудить его.

В этот момент Амоа особо чувствительно прикусил ее кожу, вызывая сдавленный стон, девушка прикрыла глаза, вновь забывая обо всем на свете…

Их прикосновения друг к другу с каждым мгновением становились все более требовательными, желание кипело в крови неукротимым огнем.

Уроненное от неловкого движения блюдо с громким эхом ударилось об пол, Кая бросила на него затуманенный взгляд. Вместе с блюдом по полу рассыпались булочки! Она сделала это! У нее получилось!

— Бездна! — в ее выдохе было то ли ругательство, то ли восхищение. Она попыталась мягко отстранить, Амоа. — Смотри, у меня вышло… стой…

Но мужчина лишь усилил хватку, не желая прерываться. В груди моментально вспыхнуло возмущение, Кая призвала магию, отдавая приказ:

— Стой!

Мужчина моментально замер, словно парализованный. Волосы растрёпаны, пуговицы на рубашке содраны, та распахнута, обнажая вспотевший торс, зрачки расширились, полностью закрывая радужку. Восхитительно порочное зрелище. Должно быть, и сама Киара выглядит так же.

Не выдержав, Кая на мгновение прижалась к нему, лишенному возможности двигаться, запечатляя поцелуй на его губах. Полный контроль над этим мужчиной пьянил ее, казалось, сильнее, чем любые последствия связи.

Мужина не отвечал и не двигался, лишь тяжело дышал и смотрел на нее пьяным непонимающим взглядом.

Кая же вернула булочки магией в блюдо. Снова превратила их в угольки. Так, а как дальше? Неужели все колдовство можно выполнять без рун и просчетов векторов? Вот так просто? Одним желанием? Зачем она вообще училась всю жизнь, если, оказывается, это так элементарно? Нужно лишь расслабиться и ни о чем не думать?

Вот только сколько Киара ни взмахивала руками над угольками, в прежнее состояние их вернуть не могла.

Бездна! Ведь только что все получилось!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Амоа, в чем дело? — жалобно спросила она, но мужчина ей не ответил. — Да отомри ты уже!

Вместе с последним ее словом Амоа покачнулся, ухватившись за стол, и потряс головой, словно пытаясь вытрясти воду из ушей.

Кае вдруг пришло в голову, что, возможно, дело в близости к нему. Она сделала несколько шагов, схватила его за руку, а затем попыталась снова.