Страна Изумрудного солнца - Антон Орлов

Напасть на Тину «море» не пыталось – то ли угадало в ней несъедобный продукт, которым недолго и подавиться, то ли, как Тина предположила вчера, само по себе оно не являлось плотоядным хищником и опасность представляли только обитающие в нем животные, неспособные охотиться вне студнеобразной среды. На всякий случай Тина выдерживала дистанцию, не подходя к береговой кромке слишком близко.

Теплый, зернистый, жесткий песок лежал плотным слоем, ноги в него почти не погружались. Слева пляж переходил в каменистое пространство, ограниченное далеко на юге лохматой полосой черного кустарника, а впереди, на изрядном расстоянии, виднелся зеленый массив, который Тина условно определила как «парк». Туда она и направлялась.

Раскинувшийся вокруг ландшафт безусловно принадлежал к разряду угнетающих – Тина отметила это с долей иронии, поскольку на нее это не действовало. Тронутое зеленоватой плесенью небо, пустынный серый пляж, исходящий от «моря» тошнотворный запах, тоскливые крики птиц, останки поглощенного студнем города и сам студень, необъятный, хаотично колышущийся – вся эта обстановка могла бы испортить настроение многим из ее знакомых, однако Тина смотрела по сторонам с интересом и настороженностью, но без всякой подавленности.

Кошмары – они у каждого свои, и с ее кошмарами здешний ландшафт не имел ничего общего. Ее кошмары остались на Манокаре. Многоступенчатая иерархия и атмосфера благоговейного чинопочитания; телесные наказания за любую провинность; лишенное всяких перспектив прозябание на женской половине манокарского дома; бесчисленные запреты на информацию; медоточивые и вязкие, как патока, рассуждения о том, что тебя ограничивают ради твоего же блага, – и под всем этим, как знаменатель под жирной чертой, знание: так будет всегда – сегодня, завтра, послезавтра, через десять лет, через сорок… Тина сумела оттуда вырваться, послав к черту и числитель, и знаменатель, и сейчас никакая жуть, не похожая на Манокар, не могла произвести на нее сколько-нибудь гнетущего впечатления. Студень – это всего лишь студень, пусть он и распростерся до горизонта, пусть и усваивает органику за считанные минуты. И если ее здесь убьют, это будет всего лишь смерть, которая далеко не так плоха, как жизнь на Манокаре.

Ее беспокоила разве что мысль о том, как скоро она сумеет выбраться отсюда и вернуться на Валгру, к Стиву. И мысль о еде: она уже начала ощущать голод. Если она не встретит людей, через двое-трое суток придется поставить эксперимент – съесть что-нибудь местное, плод или моллюска, если таковые найдутся, и посмотреть, сможет ли ее организм это усвоить. Хорошо еще, что надо ей немного, Омар и его приятели находятся в худшем положении…

Длинный темный язык скользнул от «моря» по песку и тут же втянулся обратно. Отскочив, Тина выхватила из-за пояса бластер, но все было спокойно, студень ограничился этим внезапным всплеском активности и больше не пытался преодолеть свои границы. Впереди на песке что-то лежало. Что-то размякшее, полупереваренное… Тина усмехнулась совпадению: как будто студень попытался ее угостить! Или, скорее, исторг недоброкачественную пищу… Пока она размышляла, на пляж спикировала птица – бесперая, с кожистыми крыльями и растопыренным хвостом, похожим на руль архаичного летательного аппарата, – схватила кусок и взмыла в небо. К ней с негодующими криками устремилось еще несколько птиц, в воздухе над пляжем завязалась драка.

Вернув бластер за пояс, Тина пошла дальше. Дистанцию, отделяющую ее от «моря», она благоразумно увеличила на десяток метров.

Вид крови всегда вызывал у Тлемлелха тошноту. Когда из рассеченного горла чливьяса фонтаном ударила яркая коричневая жидкость – ее было так много, неправдоподобно много, слишком много для маленького тощего тельца полузверя-прислужника, – на Тлемлелха волной накатила внезапная обморочная слабость. А тут еще руки и ноги прислужника начали дергаться… Такого не должно быть: перед тем как перерезать ему горло, Тлемлелх угостил его ягодами дурманника, а потом оглушил, ударив тяжелой золотой статуэткой кхейглы в висок. И все-таки чливьяс шевелился… Вдруг он сейчас вскочит, с полуотрезанной головой, и бросится на Тлемлелха?

Тихонько подвывая от страха, Тлемлелх попятился к предусмотрительно запертой двери, но бегущие по полу теплые коричневые струйки оказались проворней и достигли его ноги раньше, чем он успел отступить достаточно далеко. Тут он заметил, что его забрызгало кровью, и сдавленно захрипел, словно зарезали его, а не чливьяса.

Наконец конвульсии прекратились, тело прислужника затихло. Охваченный дрожью Тлемлелх немного успокоился. Жертвоприношение совершено, теперь надо призвать демона. Пусть он явится из первозданного хаоса в страну Изумрудного солнца и растерзает Лиргисо и всех остальных, кто был там… Книга в переплете из кожи энбоно лежала в центральной выемке низкого черного столика. Преодолев содрогание – какая-то часть его естества отчаянно бунтовала против того, что должно произойти, – Тлемлелх взял ее, открыл на том месте, где была шелковая закладка, и начал прерывающимся голосом читать заклинание на незнакомом мертвом языке. Слова звучали невыразимо мерзко, в каждом пульсировало древнее зло. Заклинание и запах крови – приманка для демона.

Подвальную комнату без окон освещали две лампы, заправленные лучезарной жидкостью, – казалось, они боялись светить слишком ярко, и по углам затаились тени. Того и гляди начнут шевелиться, уплотняться, и на середину комнаты выступит омерзительная фигура посланца хаоса… Тлемлелх не знал, как должен выглядеть демон. В книге утверждалось, что демонов много и все они разные. Среди них есть похожие на энбоно, а есть вообще ни на что не похожие, и кто из них явится на зов – заранее не известно.

Тлемлелх дочитал до конца, однако никто не материализовался. Решив, что он совершил при чтении какую-то ошибку, он начал произносить заклинание заново. Он не хотел уходить во Фласс. Все только этого от него и ждут – ну что ж, он им устроит… Он их обманет так же, как обманул всех Злой Император, отравленный своими приближенными. Конечно, это всего лишь слухи… И на тех, кто занимается распространением запретных слухов, Корпорация Поддержания Порядка налагает штрафы, а за повторное преступление могут и в ссылку отправить… Тлемлелху никогда раньше не хотелось, чтобы эти слухи оказались правдой, – но сейчас, после того, как над ним подло надругались, его охватило желание скормить всю Могндоэфру хаосу!

По слухам, отравленный Сефаргл на самом деле не умер, а с помощью специальной аппаратуры, доставшейся народу энбоно в наследство от более древней, давно исчезнувшей расы, переместил свое сознание в другое тело. И сбежал. В его усыпальнице, которая находится во чреве Фласса, покоится тело, покинутое Сефарглом незадолго до того, как придворные врачи констатировали факт смерти. Когда Тлемлелх, еще будучи подростком, впервые услышал эту историю, его охватило ни с чем не сравнимое ощущение жути – так, значит, Злой Император, будь он навеки мертв, на самом деле не мертв и может вернуться? Теперь же, подумав об этом, он испытал прилив злорадства. Сефаргл вас одурачил, и я вас одурачу! Ничего иного вы не заслуживаете!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});