Основатель христианства - Чарльз Додд

Итак, Иисуса обвинили перед наместником в том, что Он называет себя еврейским царем или, другими словами, главой мятежа против императора. Этому, наверное, сопутствовали еще два обвинения (так сказано у Луки, и не исключено, что это правда): Он возмущал народ и призывал не платить подати. Видимо, обвинения эти хранились "про запас". Другими словами, дело представили как чисто политическое, без какой бы то ни было религиозной окраски. Когда читаешь Евангелия, создается впечатление, что прокуратор был бы рад дело прекратить. В этом нет ничего невероятного. Наверное, он так бы и поступил, если бы обвинения переформулировали заново, чтобы они подпадали под юрисдикцию еврейского суда. У Матфея даже есть драматическая сцена, когда Пилату приносят сосуд с водой и он на глазах у всех умывает руки. Вряд ли это следует понимать буквально, но вполне вероятно, что прокуратору и впрямь хотелось "умыть руки". Он на опыте знал, как легко незаслуженно обвинить кого-нибудь из его бесчисленных подданных. Но раз священнослужители настаивали на смертной казни, ему приходилось доводить дело до конца.

Во время Пасхи национальные чувства были подогреты, и едва ли можно удивляться тому, что как раз тогда произошли беспорядки, потребовавшие вмешательства властей. Три "преступника" (как они названы в Евангелиях, использующих официально принятый термин для тех, кого мы могли бы назвать "борцами за свободу") находились под стражей и ожидали казни. Среди них был их предводитель, некий Варавва. Но сейчас прокуратору предстояло разобраться в деле совсем другого обвиняемого, Иисуса из Назарета, который, по утверждению священнослужителей, называл себя царем евреев. Может, он-то и был действительным предводителем "преступников"? Нам ничего не известно о том, какие были доказательства и как в точности проходило дознание. По Евангелиям, оно свелось к единственному вопросу: "Ты еврейский царь?", на который —. в этом согласны все евангелисты — Иисус отвечал: "Так говоришь ты". У Иоанна, кроме того, Иисус сказал в свою защиту, что Он не возглавлял мятежа, ибо у Него не было вооруженных последователей. Но сам Иоанн пишет, что допрос проходил при закрытых дверях, и едва ли он мог точно знать, что там было. Тем не менее слова эти соответствовали истине, и Пилат мог легко догадаться, что, каковы бы ни были "царские" притязания Иисуса (а Он от них не отказывался), для государства Он едва ли представляет опасность. Тогда понятно, почему Пилат не хотел выносить смертный приговор, несмотря на prima facie (На первый взгляд (лат)) презумпцию тяжкой вины, содержащуюся в обвинении.

Кроме того, у Пилата сложилось впечатление, что Иисуса любит народ. Желая угодить народу — а может, и осадить священнослужителей, которых он явно ненавидел и презирал, -— Пилат предложил отпустить Его. Но он ошибся. "Не этого человека, мы хотим Варавву!" — кричала, читаем мы, толпа по наущению священников. Сегодня нам из собственного опыта хорошо известно, как легко организовать "стихийное народное возмущение", и крикам о Варавве не надо придавать большой значимости. Однако прокуратору ничего не оставалось делать. Пока он все колебался, священнослужители выложили свой главный козырь: "Если ты Его отпустишь, ты не друг кесарю". Угроза ясна. Пилат к тому времени уже не раз сталкивался с местными властями, и у него были основания опасаться, что по их жалобам его вызовут в Рим, к императору (так потом и случилось). После этого он решил больше не спорить. В конце концов обвиняемый действительно называл себя царем и не отрекся от этого имени, хотя мог. Закон надо выполнять. Так что смертный приговор был вынесен).

Иисуса привели на место казни вместе с двумя соратниками Вараввы. Народ собрался смотреть, как римская юстиция будет наказывать трех "преступников" за их злодеяния. По жестокому римскому обычаю, всех троих распяли. Человечество, наверное, не изобрело более мучительной и страшной пытки. День кончился; по еврейскому Закону тела распятых полагалось убрать до заката. Иисус уже был мертв, других добили. Его сторонники спасли тело от надругательств, которым обычно подвергались тела казненных преступников, и погребли — в спешке, но вполне достойно, при помощи каких-то богатых людей. После заката жители Иерусалима и многочисленные паломники отправились праздновать Пасху, ибо по официальному календарю она уже наступила.

 IX

 Основные события

 3. Что было позже

Описанная в Евангелиях история не кончается смертью и погребением Иисуса. Дальше в них говорится, что он воскрес. Все авторы Нового Завета сходятся на том, что именно так и было. Как я уже сказал, это не убеждение, возникшее внутри Церкви; сама Церковь возникла вокруг этого убеждения, вера ее покоится на этой данности. Вот что может утверждать историк. Но может ли он пойти дальше испросить, что же произошло в действительности, на чем же основана вера в воскресение?

Воскресение Иисуса Христа нигде не описывается в Евангелиях как конкретное событие (хотя именно так оно представлено в некоторых апокрифах). Зададим же вопрос: почему Его последователи, знавшие, что Он был распят и умер на кресте, пришли к убеждению, что Он жив? В Евангелиях мы найдем два ответа: во-первых, гробница, куда положили тело Иисуса, оказалась пустой; во-вторых, некоторые ученики видели Его живым после смерти.

Прежде всего Евангелия сообщают, что в воскресное утро, после того как в пятницу Иисус умер, Его гробницу нашли пустой. Обнаружила это Его последовательница, известная под именем Марии Магдалины, которая пришла туда то ли одна, то ли с несколькими женщинами. При смерти Иисуса все они присутствовали. В этом Евангелия сходятся.

Евангелист Лука добавляет, что потом и другие подтвердили их слова: "Некоторые из наших пошли к гробнице и обнаружили, что в самом деле все так, как рассказывали женщины". Иоанн уточняет: ходили Петр и еще один ученик Иисуса. Описание того, в каком состоянии была гробница, сделано очень подробно. Они убедились (и даже более того) в словах Марии Магдалины, "увидели и поверили". Рассказано это с тем драматическим реализмом, который столь характерен для Иоанна, и очень похоже на свидетельство из первых рук. Возможно, так оно и есть; тогда именно это могло стать непосредственным основанием для веры "в телесное воскрешение". Но соотношение между "видением" и "верой" — одна из любимых тем Иоанна. И здесь он подводит к словам, которые, по первоначальному его замыслу, должны быть высшей точкой и главным выводом всего Евангелия: "Счастливы те, кто, не видев... поверили". Так что же, может, конструируя "идеальную сцену", в которой условия для веры, построенной на видении, максимально благоприятны, он пытался навести на мысль, что такая вера — не самая крепкая и не самая лучшая? Не исключено.

Во всяком случае, знаменательно, что это — единственный евангельский эпизод, из которого следует, что вера в воскресение Иисуса родилась, когда увидели Его гробницу. В Евангелиях Марка и Матфея женщинам является ангел и говорит им: "Его здесь нет. Он восстал". У Луки весть об этом приносят "два человека в сияющих одеждах?. В Библии явление ангелов — часто знак того, что передается "откровение", то есть истина, недоступная чувственному восприятию. Можно предположить, что в этом случае (как и в других, хорошо известных) речь идет об открытии, которое совершается за пределами непосредственно данного —г воображением или "вдохновением", чтобы получить подтверждение в последующем опыте. Если следовать этой аналогии, то увиденное только привело женщин в недоумение; потом же, выйдя за пределы чувственной данности, они поняли, что это значит. Однако понятое, скажем снова, еще нуждалось в дальнейшей "проверке".

На этой проверке и делают упор все евангелисты. Им, похоже, не очень хочется строить свою аргументацию на отрицательных свидетельствах ("не нашли тела Его", сказано в Евангелии от Луки), и они склонны свести их на нет. Согласно Марку, "женщины ничего никому не сказали" о виденном. По Евангелию от Луки, они сообщили ученикам Иисуса, "но их слова показались апостолам нелепой выдумкой, и женщинам не поверили"; причем ничего не говорится о том, дало ли какие-нибудь убедительные доказательства второе посещение гробницы. По Матфею, женщины шли рассказывать, но тут им повстречался сам Иисус, — а эта новость была уже куда более значительной. У Иоанна Магдалина, обнаружив гробницу открытой, с отодвинутым камнем, подумала, что тело кто-то унес, и тогда же рассказала об этом ученикам; но, как и в Евангелии от Матфея, встреча с самим Иисусом разрешает ее сомнения. Очевидно, евангелисты убедились (вероятно, на собственном опыте, когда пытались убедить других), что сама по себе пустая гробница, даже если в нее поверить, еще не доказательство. Тело могли унести враги или друзья2. Обе возможности принципиально допустимы (хотя, разумеется, их необходимо отвергнуть). Во всяком случае, евангелисты явно стремятся сосредоточить внимание не на том, что гробница пуста, а на том, что ученики видели Иисуса.