Дисфункция реальности: Увертюра - Питер Гамильтон

— Что ж, тогда можете начинать их обдумывать, поскольку эти наши драгоценные контейнеры проваляются на складе еще пару дней до тех пор, пока не настанет время отплывать. И нам понадобится все то, что в них находится, — по-настоящему понадобится, — потому что тех, кто думает, будто для выживания здесь достаточно лишь решимости и тяжкого труда, ждет самое большое потрясение за все их избалованные жизни.

— Неужели вы всегда абсолютно во всем правы?

— Послушайте, отец, вы здесь — чтобы заботиться о наших душах. И у вас это отлично получится — я вижу, вы человек заботливый. Во всяком случае, в душе. Но заботиться о том, чтобы моя душа не рассталась с телом, — это уже мое дело. И я приложу к этому все силы.

— Ладно, — сказал он. — Наверное, действительно стоит вечером поговорить с кем-нибудь из нашей группы. Возможно, мы сможем организовать что-то вроде охраны на складе.

— И неплохо бы было посмотреть, не сможем ли мы получить вещи, аналогичные тем, у которых выросли ноги. Вместе с нашим багажом хранится и имущество других групп, так что это будет не слишком трудно.

— В принципе, мы могли бы обратиться за помощью к шерифу и попросить его найти украденные у нас вещи, — веско заметил Хорст.

Рут громко рассмеялась.

Несколько минут после этого они шли молча.

— Рут, — наконец, спросил он. — Почему вы прилетели сюда?

Они с Джей обменялись печальными взглядами, и обе вдруг показались ему страшно беззащитными.

— Я сбежала, — сказала, наконец, она. — А вы разве нет?

Даррингем был основан в 2582 году — через пару лет (земных) после того, как инспекционная группа Конфедерации подтвердила выводы группы экологического анализа Компании, согласившись, что на Лалонде нет форм жизни, чересчур опасных для людей, — решение, которое жизненно важно для любой планеты, стремящейся привлечь колонистов. Небольшой перерыв стал результатом того, что разведочная компания (купившая права на заселения у разведкорабля, обнаружившего планету) потратила некоторое время на поиск партнеров и превратилась в Компанию Освоения Лалонда. Собрав достаточно средств для строительства действующего космопорта и обеспечения минимального количества гражданских чиновников, а кроме того и заключив с эденистами соглашение о выращивании на орбите Мурора, крупнейшего в системе газового гиганта, хабитата-биотеха, компания приступила уже непосредственно к решению задачи привлечения на планету колонистов.

После внимательного изучения структуры потенциальных переселенцев, оказавшихся преимущественно выходцами из Юго-Восточной Азии, и предполагаемой культурной базы других колониальных планет в том же секторе галактики, совет КОЛ принял решение сосредоточить усилия на привлечении евро-христиан, как наиболее приемлемый для компании и в то же время достаточно обильный источник иммигрантов. Была составлена крайне демократичная конституция, которая должна была вступить в силу через столетие и согласно которой КОЛ должна была передать все местные управленческие функции выборным советам, а в конце концов вся полнота власти переходила к конгрессу и президенту. Теория гласила, что, когда процесс завершится, на Лалонде будет окончательно сформировано быстро развивающееся индустриально-технологическое общество, в котором КОЛ станет крупнейшим держателем акций всех коммерческих предприятий планеты. Вот тогда-то и ожидалось начало поступления настоящих прибылей.

На начальной стадии предварительного этапа колонизации грузовые корабли доставили на низкую орбиту тридцать пять думперов — приземистых, конической формы атмосферных аппаратов, битком набитых тяжелыми машинами, припасами, топливом, наземным транспортом и готовыми секциями взлетно-посадочной полосы. Затем думперы были заторможены до суборбитальной скорости и один за другим начали долгий огненный спуск к раскинувшимся внизу джунглям. Они ориентировались по сигналам маяка, сброшенного у южного берега Джулиффа, и должны были приземлиться на участке длиной в пятнадцать километров.

Каждый думпер был тридцати метров высотой и пятнадцати метров в диаметре у основания, а полный вес с грузом равнялся тремстам пятидесяти тоннам. Небольшие стабилизаторы у основания точно вели их сквозь атмосферу до тех пор, пока машины не оказались в семистах метрах над землей. К этому времени их скорость стала дозвуковой. Последние несколько сотен метров они спускались на связках гигантских парашютов, которые и опустили их на грунт. Небольшой контрольной группе, наблюдавшей за приземлением с безопасного расстояния, посадка показалась больше похожей на управляемое крушение. Думперы были созданы для путешествия лишь в один конец. Они всегда оставались там, где приземлялись.

Строительные бригады прилетели на планету следом за ними в маленьких космопланах, способных совершать вертикальный взлет и посадку, и начали разгрузку оборудования. Когда думперы опустели, они превратились в жилища, защищающие семьи рабочих от враждебной окружающей среды, и офисы для чиновников гражданской администрации губернатора.

Первым делом были вырублены окружающие джунгли — тактика выжженной земли, — после чего вокруг думперов образовалась широкая полоса, где не было ничего, кроме обугленной растительности и сгоревших животных. За этим последовала расчистка территории под космопорт. После того, как были смонтированы решетки взлетно-посадочной полосы, в макбоингах прибыла вторая волна рабочих, привезших с собой новое оборудование. На сей раз им предстояло построить жилье для себя — из огромного количества бревен, оставленных предшественниками. Вокруг думперов выросли кольца грубых деревянных хижин, похожих на плоты, плавающие в море грязи. Лишенный растительного покрова, постоянно подвергающийся воздействию тяжелых строительных механизмов и ежедневно поливаемый лалондскими дождями, плодородный чернозем превратился в вонючую грязь, глубина которой местами доходила до полуметра. Камнедробилки работали все двадцатишестичасовые сутки планеты напролет, но даже при этом им не удавалось произвести щебня достаточно для засыпки превратившихся в трясины дорог расширяющегося города.

Из исцарапанного и помутневшего от времени окна офиса Ральфа Хилтча, находящегося на третьем этаже думпера, занимаемого посольством Кулу, виднелись залитые солнцем дощатые крыши Даррингема, сплошь усеивающие чуть холмистую спускающуюся к реке равнину. Застройка велась без какого-либо строгого проекта. Даррингем строился не продуманно и планомерно, а образовался внезапно, как опухоль. Хилтч был уверен, что даже в земных городах восемнадцатого века было больше очарования. Командировка на Лалонд была уже его четвертой командировкой на другие планеты, и он ни разу еще не видел ничего более примитивного. Пятнистые от старости корпуса думперов возвышались над трущобными предместьями подобно каким-то загадочным храмам; их связывала с неказистыми строениями чудовищная паутина иссиня-черных, подвешенных на высоких столбах энергокабелей. Ядерные генераторы думперов производили девяносто процентов электроэнергии на планете, и Даррингем полностью зависел от них.

Благодаря тому, что Королевский банк Кулу владел двумя процентами акций КОЛ, министерство иностранных дел Кулу сумело завладеть думпером для своего персонала, как только закончилась первая фаза колонизации, выжив оттуда при этом губернаторский Отдел классификации местных плодов. Ральф Хилтч был благодарен своим коллегам за этот маневр с выкручиванием рук, произведенный двадцать лет назад. Это позволяло ему сейчас иметь офис с кондиционером и крошечную двухкомнатную квартирку по соседству. Как торговому атташе, ему полагалась гораздо более просторная квартира в жилом блоке посольства неподалеку, но его истинное положение главы резидентуры Агентства внешней разведки Кулу на Лалонде требовало, чтобы у него было безопасное жилище, которое вполне обеспечивал старый думпер с его карботановым корпусом. Кроме того, как и все остальное в Даррингеме, жилой блок был выстроен из дерева, и воздух в нем всегда отдавал гнилью.

Хилтч наблюдал за почти сплошной стеной серебристо-серого ливня, надвигающейся со стороны океана и постепенно застилающей узкую зеленую линию над верхушками крыш с южной стороны, представляющую собой границу джунглей. Это будет уже третий ливень за день. На одном из пяти укрепленных на стене напротив его рабочего стола экранов постоянно транслировалось в реальном времени передаваемое с метеоспутника изображение Амариска и лежащего к западу от него океана. И континент, и океан были затянуты спиральными рукавами облаков. На его устало-привычный взгляд дождь должен был продолжаться где-то часа полтора.

Ральф откинулся в кресле и взглянул на человека, нервно ерзавшего на стуле по другую сторону стола. Заметив его пристальный взгляд, Маки Грутер тщетно попытался замереть. Маки был двадцативосьмилетним менеджером третьей ступени из транспортного отдела администрации губернатора. На нем были желтовато-коричневые шорты и зеленая рубашка, а его лимонно-желтый пиджак висел на спинке стула. Как и почти все остальные сотрудники лалондской администрации, он был продажен. Все они обычно рассматривали службу здесь, в лесной глуши, в качестве возможности пощипать и КОЛ, и колонистов. Ральф завербовал Маки Грутера два с половиной года назад — через месяц после прибытия на планету. И вербовка была не столько сложной операцией по вовлечению кого-то в шпионскую деятельность, сколько выбором из целой толпы горящих желанием подзаработать добровольцев. «Бывали времена, — задумчиво вспомнил Ральф, — когда ему страшно хотелось увидеть хоть одного чиновника, который не готов бы был продаться даже за запах вездесущих эденистских фьюзеодолларов». После того как через три года закончится его служба на Лалонде, ему придется пройти кучу курсов повышения квалификации. Ведь здесь с вербовкой было слишком легко.