Аттила - Джеффри Лорд

Макрон Сирб помрачнел.

— Ни сакором, ни даже зикланом мне не бывать, мой господин. Разве что ухо прирастет на место… — он погладил сморщенный обрубок. — Но меня лишили имени, рода и достоинства Всадника… В Канте я никто! Презренный гасильщик, не воин, не солдат!

— Разве так важно быть воином? — спросил Блейд. — Разве тебя не устроила бы спокойная жизнь в собственном поместье где-нибудь в теплых краях?

— А что я знаю, кроме солдатского ремесла? Что еще умеем мы, кантийцы? — Мак пожал плечами. — Мы — воины, которые должны пройти по всему Ханнару от моря и до моря!

— Но тех, кто уже не может сражаться, император наделяет землей. К чему?

— Чтобы было где поставить дом, вырастить детей. Но немногие берут обширные земли и рабов, умеющих пахать и сеять. Зачем? С покоренных земель идет дань, и каждый получает свою долю.

— Справедливую долю? Император и Колесничие никого не обманывают?

— Конечно. Не будет доли, не будет детей, не будет молодых солдат, не будет и армии… Все так просто, мой господин! Нет, ветеранов никто не обманывает, и недаром императора зовут Отцом Народа!

— Хм-м… Но тебе, как я понимаю, долю не выделят. А потому, Мак, подумай-ка ты о поместье.

Кантиец задумчиво поскреб мозоли на нижней челюсти.

— Может быть, поместье и неплохая штука, только где же его взять? К тому же я не земледелец, не скотовод…

— Я бы советовал тебе побыстрей обучиться этим занятиям, — сказал Блейд. Он хотел добавить кое-что еще, но тут появился Джеф с ведрами, прервав этот интересный разговор.

***

Пока великая армия готовилась к походу, пока подвозили последние запасы провианта, зажигательной смеси и оружия, пока формировались гигантские обозы и спарпеты, заседавшие в императорском дворце, решали, какой дорогой двинется каждая из трех армий, Блейд успел встретиться с очаровательной Энной Кораной еще несколько раз. За валами главного лагеря, на морском берегу и среди ближних фруктовых рощ, были разбросаны уютные имения, собственность императора и его полководцев — не то перекупленные у прошлых владельцев, не то просто реквизированные по праву сильного. Там назначались конфиденциальные встречи, и там великие люди, вместе со своими супругами и любовницами, вкушали отдых от лагерной суеты.

Одна из таких вилл, Гнездо Сокола или Сайл Ор на кантийском, высившаяся на прибрежной скале в десяти нирратах от воинского стана, и являлась постоянным местом встреч Блейда с его возлюбленной. Он добирался туда пешкой за час, а на коне — за пятнадцать минут. Местечко это ему нравилось; оно чем-то напоминало его дорсетские владения на берегу Ла Манша, только там, конечно, не было такого изобилия садов, в которых росло и зрело что угодно, от яблок, груш и апельсинов до гигантских, с кулак, персиков.

Он никогда не спрашивал, кому принадлежит эта усадьба — Светлейшей ли Тении, лично императору или самой Энне Коране; у него хватало других тем для разговоров с ней. Уже после второй встречи Блейд понял, что его возлюбленная не так проста; судя по всему, она была настоящей придворной дамой, весьма искушенной не только в искусстве любви, но и в политике. Несомненно, она собиралась покровительствовать своему варвару, но желала узнать о нем побольше. Скупые ответы насчет каснийской родины и южных кампаний ее не устраивали; она дотошно выясняла, где воевал Блейд, когда и с кем, а также кто обучил его волшебному искусству рукопашного боя. Странник, пользуясь обрывками сведений, полученных от Джефа и Мака, изворачивался, как мог.

Иногда он благодарил всех местных богов, что эти допросы проводит не грозный Гинна Пал, а очаровательная Энна, которой в крайнем случае можно закрыть поцелуем рот. Иногда он задумывался над тем, почему шпионы из ведомства Всевидящих никогда не провожают его в Сайл Ор. Возможно, Энна Корана пользовалась безраздельным доверием не только императрицы, но и Синтады Гинны Пала? Во всяком случае, она выспрашивала именно о том, что было бы интересно знать этому крючконосому старику в серой тунике.

Особенно врезался Блейду в память один разговор под конец их четвертого свидания, незадолго до того, как армия тронулась в поход.

Нагие, они лежали у бассейна, на теплых мраморных плитах внутреннего дворика, прихлебывая вино из серебряных кубков. Оно было не белым, не красным и не розовым, а прозрачно-коричневатым, как хороший херес, и его было так приятно заедать фруктами! На подносе, сверкавшем на бортике бассейна, высилась целая гора яблок и груш, и Блейд, расправляясь с ними, с невольной дрожью вспоминал мхи, грибы и земляных червей Дьявольской Дыры.

Внезапно Энна повернулась на бок, протянула смуглую тонкую руку, коснувшись его плеча.

— Странный ты… — ее голос был негромок, но отчетлив — тремоло флейты на фоне мерного шума морских валов. — Когда мы в постели, я готова поверить, что ты варвар… яростный и дикий варвар… но сейчас… когда я смотрю, как ты ешь, как пьешь вино… Нет, ты не дикарь, мой Гирларл!

По губам Блейда скользнула усмешка. Энна Корана была наблюдательной женщиной, и ей удалось разглядеть британского джентльмена под маской варвара из далекой Кассны! Интересно, что она думает по этому поводу? И что доложит Гинне Палу? Или самой императрице?

— Давай-ка сначала определим, кто такие варвары, — сказал он, поглаживая изящные пальцы своей возлюбленной. — Чем они отличаются от прочих людей?

— Ну, это же всем известно, дорогой… Есть великие западные народы, кантийцы и все, кто нас окружает — сеулги, ханборды, фраллы… от фраллов даже ведут род императоры… Есть огромные и богатые города в Либонне, на южном побережье Моря Заката, где ты воевал… Есть Финареот и Неван, лежащие в центре мира… Есть Конта Силангут и, возможно, Бартам… Все это культурные страны. И есть варвары — хасты, альбаги, ситалла, кланибойны, живущие в лесах, горцы-бхиоты. Есть множество диких племен в Гриссе и на южной Континенте, вне пределов Либонны, рассыпанных по берегам Пагарда, Моря Зноя… Там, где лежит твоя Кассна. — Энна помолчала. — Только я не очень верю, что она — твоя…

— Почему же?

— До Кассны почти так же далеко, как до Бартама, но все же горцы с юга иногда добираются до наших краев. Они рослые и темноволосые, как ты, но совершенно дикие! И потом, дорогой, у них очень смуглая кожа и тут, -ладошка женщины коснулась груди Блейда, — синие узоры.

«Татуировка! — подумал Блейд. — Ай да Джеф, знаток дальних земель! Удружил!» Еще ему вспомнилось, как старый Гинна Пал разглядывал его на ристалище альбагов. Неужели он тоже знает?.. Скорее всего… Вид у него был подозрительный…

— Я покинул Кассну очень молодым, — произнес странник вслух, — еще не сделавшись воином, поэтому у меня нет таких узоров. Затем я много лет жил и сражался на берегах Шер-да, так что стал вполне цивилизованным человеком, моя прекрасная госпожа.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});