Включить. Выключить - Колин Маккалоу

— Пока все понятно, Уинслоу, продолжай, — попросил Кармайн.

— Здесь есть один очень толстый мат, которым я всегда пользуюсь. Тренер Мартин кладет его для меня в один и тот же ящик, но сегодня, когда я пришел потренироваться после уроков, мата на обычном месте не оказалось. Я стал искать его и нашел на дне вот этого ящика. Это показалось мне странным, сэр.

— Почему?

— Обычно, если свернуть маты, все они помещаются в ящики. А сегодня маты лежат как сардинки в банке. И мой толстый мат не был скатан. Его просто сложили пополам и засунули в ящик. Сверху лежал другой мат, из которого торчал рукав куртки Франсины. Мне стало не по себе, я потянул за рукав и вытащил куртку.

На полу вокруг ящика валялось пять раскатанных матов. Кармайн оглядел их, и у него упало сердце.

— И ты, наверное, не помнишь, из какого мата вытащил куртку?

— Помню, сэр. Из того, который до сих пор лежит в ящике, поверх моего мата.

— Уинслоу, старина, — растрогался Кармайн, пожимая пареньку руку, — я буду болеть за тебя, чтобы в шестьдесят восьмом ты выиграл золотую медаль! Спасибо тебе за внимание и рассудительность. А теперь иди домой, только никому не проговорись, ладно?

— Конечно, — кивнул Уинслоу, вытер щеки и ушел походкой крадущегося кота.

— Вся школа горюет, — заметил директор.

— И не без причины. Можно от вас позвонить? Спасибо.

Он попросил позвать Патрика, который, на его счастье, еще не ушел.

— Если сможешь, приезжай сам, а если нет, пришли Пола, Эйба, Кори и все свое снаряжение, Патси. Кажется, у нас ценная находка.

— Вы не могли бы подождать здесь моих коллег, мистер Даймен? — спросил Кармайн, вернувшись к ящику, на опущенной крышке которого лежала куртка Франсины.

— Да, разумеется. — Даймен прокашлялся, переступил с ноги на ногу и глубоко вздохнул. — Лейтенант, я пренебрегу своими обязанностями, если не сообщу вам, что назревают беспорядки.

— Беспорядки?

— Да, расовые. «Черная бригада» развернула активную кампанию, воспользовавшись исчезновением Франсины как поводом. Она не латиноамериканка, во всех анкетах она называет себя чернокожей. Я никогда не запрещаю ученикам самостоятельно определять свою расовую принадлежность. Согласно новой концепции этническую принадлежность определяют представители того или иного народа. — Он криво усмехнулся. — Я совсем растерялся. Дело в том, что мои самые вспыльчивые ученики твердят, что чернокожих девочек убивает белый преступник и что полиция не ловит его потому, что он принадлежит к руководству Хага и обладает политическим влиянием. В моей школе пятьдесят два процента чернокожих и сорок восемь процентов белых, и если я не найду способ справиться со сторонниками «черной бригады», нам грозит беда.

— Господи, только этого нам не хватало! Мистер Даймен, мы из кожи вон лезем, чтобы поймать преступника, можете мне поверить. Мы просто ничего о нем не знаем. Мы не знаем, входит ли он в число сотрудников Хага, в котором, кстати, никто не обладает политическим влиянием! А за предупреждение спасибо, я позабочусь, чтобы в школе организовали охрану. — Он оглянулся на дверь, ведущую в коридор, который соединял спортивный зал с главным корпусом. — Можно, я здесь осмотрюсь? Далеко отсюда кабинет химии? Это обычный класс или лаборатория?

— Обычный класс, он находится чуть дальше по коридору. Есть и химическая лаборатория, но она там же, где и все остальные. Пожалуйста, лейтенант, осматривайте все, что пожелаете. — Даймен сел и обхватил голову руками.

Дверь в коридор была заперта на один оборот, а не на два; запирали ли ее когда-нибудь на оба? Со стороны коридора ее невозможно было открыть без ключа — или кредитки, если она заперта на один оборот. Кармайн вошел в трехметровый коридор и увидел в дальнем его конце дверь туалета для девочек.

«Убийца все знал, — ошеломленно подумал он. — Девочку он поймал неподалеку от туалета, куда она часто бегала, утащил в коридор, а оттуда — в пустой спортивный зал. Скорее всего дверь он отпер заранее. Мало того, он знал, что в зале будет пусто! По средам никто не тренируется, потому что в этот день приводят в порядок напольное покрытие. Вчера мастера не приезжали из-за пропажи Франсины: в здание их просто не пустили. Очутившись в зале, преступник переложил в ящиках маты, запихнул девочку в ближайший ящик и целиком накрыл ее самым толстым матом — тем самым, которого потом хватился Уинслоу. Что он сделал с Франсиной — связал и заткнул рот или вколол какое-нибудь снотворное, действующее несколько часов?

Мы дважды обшарили всю школу, но не нашли девушку. Поняли, что она стала двенадцатой жертвой, и покинули школу раньше, чем патрульная машина, дежурившая у ворот, вернулась на свой пост. Во время поисков кто-то дважды открывал этот ящик и не замечал ничего подозрительного — только скатанные гимнастические маты. Возможно, их даже пытались ворошить и заглядывать внутрь, но Франсина не шевелилась и не издавала никаких звуков. А когда мы уехали, преступник вернулся за девочкой. Поручу работу с дверным замком Кори, он спец в таких делах.

Похоже, мы недооценили его предусмотрительность и умение строить планы, помня о каждой мелочи. Можно подумать, что в промежутках между похищениями он занимается только тем, что тщательно разрабатывает очередное преступление. Неужели он знаком со своими жертвами? Неужели выбирает их заранее, еще до наступления половой зрелости? А вдруг он уже давно все наметил и распланировал, составил таблицу с аккуратными столбцами — имя, дата рождения, адрес, школа, вероисповедание, расовая принадлежность, привычки? Он наверняка наблюдал за девочками — ведь ему было известно, что у Франсины слабый мочевой пузырь. Учитель-почасовик с прекрасной репутацией и лучшими рекомендациями, работающий сразу в нескольких школах? Этой версией надо заняться немедленно».

— Как думаешь, он оставил куртку, чтобы подразнить нас, или Франсина ухитрилась спрятать ее в мат? — спросил Кармайн у Патрика, наблюдая, как Пол бережно укладывает плотную куртку в пакет.

— По-моему, это сделала Франсина, — ответил Патрик. — Он наглец, но, оставив куртку, выдал бы одну из своих хитростей. До сих пор мы были убеждены, что похищенных девочек немедленно увозили с места преступления. Так зачем объяснять нам, что он не всегда поступает подобным образом? По-моему, он старается заставить нас искать один и тот же луч света в одном туннеле. И вот что это значит, Кармайн: нельзя допустить, чтобы новое обстоятельство попало в прессу. Мальчику, который нашел куртку, можно доверять? А директору?

— Да, можно. Но как он заставил ее сидеть тихо в ящике, Патси?

— Одурманил чем-нибудь. Он слишком предусмотрителен, чтобы допустить ошибку, и вряд ли закрывал ей рот, прежде чем спрятать ее в душном, пропахшем потными матами ящике. Следов рвоты мы не нашли, но все люди разные, некоторых выворачивает по любому поводу. Будь у нее во рту кляп, она захлебнулась бы рвотой. Нет, так рисковать он не стал бы. Девочка представляет для него огромную ценность, ее похищение он планировал как минимум два месяца.

— Если мы найдем ее труп…

— Ты считаешь, что найти ее живой нам не светит?

Кармайн смерил кузена взглядом, который Патрик называл презрительно-строгим.

— Нет, живой мы ее не найдем. Мы не знаем, где искать, а там, где хотели бы поискать, не можем. Но когда мы найдем ее труп, — продолжал он, — приготовься изучить всю кожу под микроскопом. Где-то должен быть след укола: преступнику просто не хватило времени выбрать для него такое место на теле, где даже опытный патологоанатом не обнаружил бы крохотную точку. Но скорее всего он воспользовался самой тонкой иглой, к тому же вряд ли труп достанется нам целым.

— Пожалуй, — горько усмехнулся Патрик, — нужно бы взять в Хаге на время цейссовский микроскоп. По сравнению с ним мой — дерьмо.

— При нашем неограниченном бюджете ты мог бы заказать что-нибудь получше. Франсине он уже не поможет, но, думаю, ты найдешь ему применение.

— Что мне в тебе нравится, Кармайн, так это дерзость. Имей в виду, подписывать запросы я не буду — если что, распнут тебя.

— Да пошли они, — огрызнулся Кармайн. — Им не приходится смотреть в глаза несчастным родителям. И отрезанные головы им по ночам не снятся.

Глава 9

Пятница, 10 декабря 1965 г.

После похищения Франсины Мюррей прошло десять дней, но Рут Кайнтон старалась не вспоминать об этом страшном событии.

Даже среди зимы Рут Кайнтон предпочитала развешивать выстиранное белье во дворе, а не пользоваться домашней сушилкой. Нет ничего лучше сладкого и свежего запаха белья, принесенного с мороза. И кроме того, Рут подозревала, что кондиционеры, искусственные ароматизаторы и антистатики, рекламируемые по телевидению, — это часть правительственного заговора. Кожу законопослушных американцев пропитывают всякой химией, чтобы превратить их в зомби. Конгресс то и дело попирает чьи-нибудь права, защищая пьяниц, подонков и бандитов, так почему бы ему не вступить в сговор с производителями кондиционеров и дезодорантов?