Иностранные войска, созданные Советским Союзом для борьбы с нацизмом. Политика. Дипломатия. Военное строительство. 1941—1945 - Максим Валерьевич Медведев

на сторону Красной армии, чтобы затем сражаться против гитлеровцев «в партизанских отрядах или же в чехословацкой части», созданной в СССР[454].

16 мая 1943 г. был проведен чехословацкий радиомитинг, целью которого «являлось призвать чехословацкий народ к активизации вооруженной борьбы против оккупантов». На митинге выступили военнослужащая чехословацкой воинской части Мария Пишлова, словак Стефан Тучек, добровольно перешедший на сторону советских партизан и сражавшийся в рядах белорусских партизан, а также подпоручик чехословацкой части Антонин Сохор[455], который объявил, что «чехословацкая армия живет и борется!»[456].

Митинг транслировался по радио на чешском и словацком языках. Выступления участников митинга были записаны на пленку и затем несколько раз транслировались по радио. Митинг принял обращение к чешскому народу. Чешские и словацкие газеты, издававшиеся на Западе, напечатали материалы митинга, присланные из СССР[457].

23—24 февраля 1944 г. в Москве состоялся митинг славян-воинов, целью которого было «продемонстрировать боевое единство славянских народов», «призвать славянские народы оккупированных Гитлером стран Европы к активизации своих действий и к встрече Красной армии и своих национальных частей боевыми действиями в тылу врага», а также «призвать к закреплению единства славянских народов в послевоенный период». Митинг был обращен к «славянам-солдатам, офицерам и генералам, борющимся на советско-германском фронте», «воинам, борющимся против гитлеровцев у себя на родине (Народно-освободительная армия Югославии, Народная гвардия Польши)», «славянам, насильно мобилизованным в гитлеровскую армию и посланным… на советско-германский фронт или против своих братьев на родине, в частности к солдатам болгарской армии»[458].

В числе участников митинга были военнослужащие польского, чехословацкого и югославского воинских формирований, в том числе командиры 1-й чехословацкой бригады Л. Свобода, командир 1-го польского корпуса З. Берлинг и командир 1-го югославского батальона М. Месич. Только от чехословацкой бригады принимали участие сто военнослужащих. Митинг транслировался по радио на Европу, Северную и Южную Америку и Австралию. Его материалы были подготовлены для издания на польском, сербском, чешском и английском языках[459].

14 марта 1944 г. был проведен митинг, посвященный пятой годовщине нацистского захвата Чехословакии, 5 апреля 1944 г. – митинг, посвященный третьей годовщине начала освободительной борьбы народов Югославии. В нем приняли участие А.С. Гундоров, посол Югославии в СССР С. Си-мич и П. Ковач – офицер 1-го югославского батальона, созданного в СССР[460].

Широкая пропаганда иностранных воинских частей, созданных в СССР, была развернута и во «внешнем мире», в том числе посредством радиовещания, направленного «на заграницу», включая оккупированные Германией страны, и на войска противника. Так, информация о югославской воинской части, созданной в СССР, была важным аспектом советской пропаганды, направленной на население Югославии. Распространялась информация о переходе югославских солдат армий стран оси на сторону Красной армии, включая соответствующие призывы к тем, кто еще оставался в рядах армий этих стран[461].

Военнопленные, изъявлявшие желание добровольно примкнуть к формировавшимся в СССР иностранным воинским частям, после тщательной проверки и обязательно по рекомендации сотрудника политорганов, направлялись в состав этих частей[462]. Так, в результате проведенной в лагерях работы из 30 894 военнопленных румын 18 942 человека подали заявления о вступлении в дивизию им. Т. Владимиреску. Кроме того, в воинские формирования из лагерей военнопленных было направлено 3217 чехословаков, 1545 поляков, 1380 югославов[463].

Учащихся и выпускников антифашистских школ также направляли в иностранные воинские части. Из третьего набора Красногорской школы все выпускники югославского (59 человек), чехословацкого (18 человек), польского секторов (26 человек) и 3 румына были направлены в соответствующие иностранные формирования[464]. 423 выпускника Красногорской школы и 484 – Южских курсов были отправлены «в резерв», из которого затем большинство румын и венгров были направлены на формирование воинских частей[465].

Кроме того, слушателей антифашистских школ и курсов направляли в распоряжение 7-го отдела ГлавПУ РККА и партизанские отряды для работы по разложению армии и тылов противника. Так, антифашисты, командированные для работы на фронте с августа 1943 г. по сентябрь 1944 г., были в основном выпускниками Красногорской школы – всего 304 человек, из них 41 румын и 35 венгров[466].

В мае 1944 г. в Киеве была создана партизанская школа. Из 764 человек первого набора 685 человек поступило из Южских курсов[467], из них 405 венгров, 147 румын, 76 закарпатских украинцев (русин) и 42 словака (только из третьего набора курсов в школу были направлены 63 венгра и 61 румын)[468]. Остальные курсанты прибыли из фронтовых антифашистских школ и 1-го чехословацкого армейского корпуса. Из первого выпуска партизанской школы на 1 декабря 1944 г. в тыл противника было направлено 390 венгров, 98 чехов и словаков, 67 румын. Чехи и словаки, заброшенные в тыл противника, организовали на территории Словакии партизанскую бригаду численностью 800 человек[469], которая затем приняла решающее участие в Словацком национальном восстании вместе с прибывшими из СССР подразделениями 1-го чехословацкого армейского корпуса.

Такие результаты позволяли лидерам Коминтерна и Всеславянского комитета высоко оценивать свою работу. З. Неедлы, выступая на заседаниях ВСАК в 1943 г., отмечал, что деятельность Комитета повлияла на «активизацию борьбы против гитлеризма» в Чехословакии[470], а в 1-й чехословацкой бригаде, созданной в СССР, «славянское сознание… прекрасное». По мнению лидеров комитета, участие иностранных воинских частей в битвах на советско-германском фронте показывало, «что боевое содружество славянских народов стало серьезным военным и политическим фактором»[471].

Действительно, «славянская идея» в годы войны приобрела особую важность и звучание. Хотя, как пишет В.В. Марьина, пропагандистскую деятельность Всеславянского комитета не стоит ни абсолютизировать, ни переоценивать[472], ВСАК сыграл важную роль в мобилизации славянских народов всего мира на поддержку Советского Союза в борьбе с гитлеровской Германией, в том числе вместе с Коминтерном способствовал созданию на территории СССР польской, чехословацкой и югославской воинских частей.

Пропаганда славянского братства оказала воздействие на население оккупированных славянских стран[473] и нашла среди них позитивный отклик[474]. Особенно это касалось Чехословакии[475], где «расплывчатые идеи славянской солидарности начали перерастать постепенно в твердую убежденность необходимости ориентации на Советский Союз»[476]. Швейцарская газета «Трибюн де Женев» 6 сентября 1943 г. писала, что «боTльшая часть чехов… рассматривает Россию как лучшую защитницу славянских народов». Многие чехословацкие политики, включая президента Э. Бенеша, были приверженцами «славянской идеи». Бенеш открыто поддерживал деятельность ВСАК. Во время пребывания в Москве он посетил комитет, где выступил с речью, которая затем была передана по радио. В том числе он заявил: «Мой путь в Москву представляется мне символическим. Такой же путь совершат в будущем и все славянские народы»[477].

К концу войны славянский фактор получил новое, более важное значение во всей международной политике. Так, в 1944 г. многие иностранные дипломаты, находившиеся