Рассвет над Майдманом - Олег Борисов

— И что нам с этого?

— А ты не задумывался по поводу того, как отблагодарят посредников, сумевших достать у соседей необходимые для войны припасы? Мы имеем возможность без лишней шумихи получить аудиенцию у самых высоких чиновников или даже у королей. Наши давние тайные игры позволят нам открыть двери банков, поспособствовать быстрому решению важных вопросов и закрыть рот недовольным. Мы с тобой очень полезные люди в этой ситуации. Если Болотные владыки мало подвержены нашему влиянию, то здесь, в западных землях у меня полно хороших знакомых, которые не прочь удвоить капиталы. Тем более что кровь для этого прольют другие. Я буду дергать здесь за веревочки, организую все необходимое, а ты будешь выступать в роли полномочного посла от Его Величества. Бравый воин, известный личным участием во множестве компаний, не связанный ни с кем из местных придворных группировок, ты прекрасная кандидатура для Драконьей столицы. Клан Ищущих хочет нашего активного участия в военной компании? Мы будем участвовать! Они хотят знать, как обстоят дела? Мы расскажем им и покажем ту сторону, которая будет выгодна нам. На их деньги и с их благословения я собираюсь напитать эту схватку с орками такой мощью, чтобы конница баронов не могла остановиться до самых заснеженных скал. Чтобы в этой двухсотлетней тяжбе за степи поставили кровавую и окончательную точку (лучше: «была поставлена кровавая и окончательная точка»). Для этого я приложу все силы, чтобы в походе, так или иначе, приняли участие все королевства над Перешейком. Их суммарной мощи оркам не выдержать.

— А потом?

— А потом нам никто не помешает обзавестись парой замков в более теплых землях и продолжить поиски нового Хранителя. Если этот Хранитель будет еще кому-либо нужен.

Мим поднял в приветствии бокал, и мужчины довольно засмеялись.

Через неделю Фрайм получил аудиенцию у самого царя Гардолирмана, и ему лично в руки вручили свиток с пожеланиями лучших дней для царствующих хранителей Драконьей доблести. Этот свиток и лелеял он сейчас на груди, вместе со списками предлагаемых от чистого сердца шкур, мечей, табунов коней, обозных телег и множества другого, без чего война теряет наступательную и тяжелую поступь завоевателя и превращается в беспорядочный набег на соседей. Так же наемник должен передать устное предложение повелителя Поххоморана о готовности обсудить в ближайшее время с уполномоченными послами вопросы будущей границы со столь стремительно расширяющимся Драконьим королевством.

Несколькими днями позже Мим собирался лично явиться с предложениями от банкиров и других не менее серьезных людей. Деньги не любят суеты.

* * *

— Ты спишшшь, маленький человек?

— Нет, ты же сам знаешь это.

— Я много чего знаю, но твое сознание сумрачно и зыбко, я не уверен ни в чем, когда вглядываюсь в твое прошлое. Лишь радуюсь, что ты лучше стал понимать мою речь за эти дни.

— Ты кто? И почему я слышу тебя здесь, среди тишины каменных стен?

— Меня зовут Хар, четвертый от первого предка, носящего это имя. Племя выбрало меня вождем, и я первым встретил грудью копья людей, что пришли забрать наши земли и стали осушать болота, где веками солнце грело общинные гнезда. Я вспомнил песни смерти и повел всех воинов на битву.

— Ты — дух?

— Я — память умершего. Хитрый темный эльф, что жил дольше меня, видел подобное. Если сильный маг соберет должным образом слезы умирающего, в них можно отразить всю память и все знания погибающего. А потом, должным образом читая древние слова заклятий давно ушедших племен, новое тело примет память ушедшего. Многие тысячелетия тому назад поклоняющиеся еще существовавшим Драконам продляли так жизнь вождям. Избранные лучшие воины принимали в себя дух вождя, перерождались и продолжали хранить покой народа. Но прошли века и люди извратили смысл вечной жизни владык, превратив эту таинство избранных в банальную пытку. Мало того, первоначальные мантры нарушены и теперь память предков не накладывают бережно на подготовленный должным образом разум, нет, сейчас тени умерших душ вколачивают насильно, круша новое хранилище страшнее тарана.

— Значит, ты — доставшаяся мне память, которую мне навязали против воли, не спросив даже подобия согласия. И много вас здесь, в моей голове?

— Трое. Трое иных, с которыми тебе жить до конца дней твоих. Хотя, стоит признать, тебе досталась не худшая доля и достойная компания.

— С кем имею честь?

— Я, Хар четвертый, хранитель обычаев ящеров, что населяют протоки Сестер со времен Владыки до наших дней, меня ты уже знаешь. Приветствую тебя!

— Я, Громыхатель, носящий родовой тотем на пирах, лучший воин в южных Диких народах, владелец пятнадцати жен и хозяин самого большого стада у Солончакового распадка, приветствуют тебя!

— Я, Эллеро-рой, из клана Пьющих яд, из лесов темных эльфов, приветствую тебя!

Глеб прислушался к внезапно повисшей тишине. Он уже настолько сжился со звучащими в его голове голосами, что тишина напугала его. Все же быть сумасшедшим в компании с нежданными собеседниками лучше, чем молчаливая тяжесть сырых каменных стен вокруг. Ужас поднялся мутной волной и уже собирался затопить слабый проблеск редкой ясности сознания, когда слабое покашливание дало подсказку.

— Прошу прощения, я плохо знаю ваш этикет. Я, Глеб, просто Глеб из города, приветствую вас!

— Разрази меня гром, так ты орк!

— Ради бога, с чего вы это взяли?

— Ты сам сказал — Глэд! Безглазый!

— Нет, это ошибка, моя имя может звучать похоже, но оно обозначает совсем другое. Что-то вроде глыбы, камня, скалы.

— Странно, на мой слух, разницы почти нет!

— Конечно, уважаемый орк, для вас различимы лишь рычащие и гремящие звуки, все остальные вы свалили в кучу и забыли разницу между ними.

— Как жаль, длинноухая обезьяна, что мы не встретились в прошлой жизни, я бы тебя поучил языку как следует!

— Действительно, жаль, но я не успел добраться до ваших земель, чтобы засвидетельствовать сталью свое почтение.

— Вы опять тратите наше общее время, уважаемые!

— Тихо, прошу вас, тихо!

Глеб перевел дыхание.

— Я с трудом различаю вас, а когда вы начинаете говорить все сразу, я просто теряюсь. Прошу, не так быстро и не все сразу. Пожалуйста.

Память мертвых улыбнулась. Если она вообще могла улыбаться.

— Конечно. Мы понимаем. Мы будем говорить по очереди.

— Почему вы заговорили со мной сейчас? Ведь голоса я слышу уже очень давно.

— Тебя не было, Глэд.

— Глеб, меня зовут Глеб.

— Увы. Тебя уже так не зовут. Твоя судьба наложила на тебя новое имя, отражающее твой новый облик. Прости Глэд, но это так.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});