Скрытый Тибет. История независимости и оккупации - Сергей Кузьмин

В Китае шла гражданская война между Гоминьданом и КПК. В 1934— 1936 гг. состоялся Великий поход Китайской красной армии — отход ее главных сил на северо-запад под натиском Гоминьдана, при котором в арьергардных боях погибло до 60% этой армии.

К тому времени регулярная оплата КПК Коминтерном прекратилась. Теперь на повестку дня снова встал вопрос о крупной советской помощи. Мао задумал создать в пограничном районе Сычуани—Сикана государство «национальных меньшинств». С опорой на него главные силы коммунистов должны были прорваться в Синьцзян через Цинхай или Ганьсу, там установить связь с СССР и получить от него всестороннюю помощь.{362} Этот план не был реализован. Но в 1936 г. КПК запросила у Коминтерна в Москве 3 млн. долларов, самолеты, тяжелое вооружение, зенитные пулеметы, снаряды, винтовки, амуницию и т.д. Большевики стали прорабатывать схемы поставок и пообещали до 2 млн. американских долларов.{363} В 1940 г. Мао говорил: «Отказаться от помощи Советского Союза — значит обречь революцию на поражение».{364}

Между тем иностранная помощь Тибету была более чем скромной (в основном ограничивалась стрелковым оружием и амуницией), а иностранное влияние на власть и идеологию вообще не ощущалось.

В июне 1935 г. части Китайской красной армии через провинцию Юньнань вступили с юга в Сикан. Их путь лежал через округа Дергэ, Литанг, Ньяронг, Хоркок и Ба.{365} Красное командование стало создавать окружные и уездные советские «правительства». Их формировали специальные отряды борьбы с помещиками, состоявшие из бедняцкой молодежи. Землю захватывали и передавали безземельным или малоземельным крестьянам. Это встречало сопротивление.{366} Одной из целей китайских Советов был «охват всех притесняемых меньшинств Советами как средство усиления революции против империализма и Гоминьдана».{367}

Красным не хватало провизии. Они занимались грабежом этих «притесняемых меньшинств», забирая скот, зерно, овощи, рис, масло.{368} Для этого были даже созданы «женские полки» и «детские отряды». Тибетцы впервые столкнулись с тем, что коммунисты грабят и разрушают их монастыри.{369}

В сентябре красные, набрав достаточно зерна, двумя группами двинулись на север. Между их лидерами были разногласия. Одна группа во главе с Мао Цзэдуном с большими потерями вышла в провинцию Шэньси через Ганьсу. Здесь форпостом коммунистов стал особый район Яньань. Другая весной 1936 г. потерпела поражение от Гоминьдана, вернулась в Сикан и захватила территорию в 30—40 тыс. кв.км.{370} Теперь красное командование стало создавать вместо советских тибетские «правительства». В них включали «патриотов высших слоев» тибетской национальности, но в первую очередь — бедноту.

В мае 1936 г. в Кардзе состоялся I съезд народных представителей из Кардзе, Даофу, Лухо и других мест. На нем председательствовал Чжу Дэ — главнокомандующий Китайской красной армией. Съезд образовал «Тибетское автономное правительство Китайской советской республики». Председателем избрали Геда-ламу. Некоторые тибетцы из бедноты вступили в КПК и красную армию.{371} Когда КПК в 1949 г. взяла власть в Китае, эти люди получили властные посты. Пропаганда широко освещала это.

Численность 4-го корпуса красных в Сикане была 40—50 тыс. чел.{372} Вскоре к нему присоединились 2-я и 6-я группы Китайской красной армии. Они стали вместе пробиваться из Сикана в Ганьсу. Перед приходом армии местное население уходило, захватив с собой все, что можно. Пришедшие забирали то, что могли найти, отправляли в горы отряды для охоты на скот. Военный советник О. Браун вспоминал, что местные жители одинаково враждебно относились и к гоминьдановцам, и к коммунистам. Они нападали на отдельных солдат и небольшие группы. Росло число убитых, замерзших, умерших от голода. Движение крайне затрудняло отсутствие хороших дорог. Очевидцы рассказывали, что уходившие солдаты голодали, ели траву и листья, а некоторые — даже трупы своих товарищей.{373} После ухода Китайской красной армии созданные ею «правительства» прекратили существование.

Так потерпела крах первая попытка экспорта революции в Тибет. Это естественно: тибетцев устраивало традиционное общество. Они видели поведение красных в Сикане. Кроме того, они знали, что происходит в МНР. Как раз в это время там шли массовые аресты и расстрелы духовенства и феодалов, разрушение монастырей, коллективизация и «просвещение масс».

В период китайско-японской войны, начавшейся в 1937 г., война между Гоминьданом и КПК была приостановлена. Но противостояние двух революционных партий не прекратилось. «Советскому правительству приходилось гасить один за другим тлевшие вооруженные конфликты между войсками Гоминьдана и КПК, которые чаще всего провоцировались Мао Цзэдуном в расчете на помощь и даже на прямую вооруженную поддержку со стороны СССР».{374}

Не прекращалась и подрывная деятельность из-за рубежа против законных властей Тибета. В 1939 г. в г. Калимпонг на севере Индии была создана прокитайская структура — Партия реформ Западного Тибета. Создал ее член одной из богатейших семей Кама, членами были беглые тибетские ссыльные и эмигранты. Основной идеей было провозглашение автономной Тибетской республики в составе Китая. Один из ее руководителей в 1930-х — начале 1940-х гг. выезжал в Китай, некоторое время работал в Комитете по делам Монголии и Тибета. Есть сведения, что он получал деньги от Гоминьдана, хотел сделать в Тибете революцию наподобие Синьхайской.{375} В июне 1945 г. он был схвачен английскими колониальными властями и выслан в Тибет. Там его выпороли и посадили в тюрьму. В домах остальных членов партии в Индии были проведены обыски. Захваченные документы говорили о намерении провести переворот и присоединить Тибет к Китаю. Так не удалась еще одна попытка революции.

Национал-социалисты, пришедшие к власти в Термании, проявили интерес к Тибету. Они безуспешно пытались организовать туда экспедиции через СССР.{376} С тех пор вопрос о связях нацистов с Тибетом интересует многих людей. Многочисленные спекуляции о «следах СС в Тибете» по большей части не соответствуют действительности. Как было показано,{377} сведения о немецких экспедициях в Тибет для установления контактов с членами подземных общин «орден Шамбалы» и «Агарти», сообщаемые Т. Равенскрофтом в книге «Копье судьбы», — чистый вымысел. Столь же мифическими являются сведения о «тибетской колонии» (или «колониях») в нацистской Термании, приводимые в той же книге и в не менее известном сочинении Л. Повеля и Ж. Бержье «Утро магов». В первой половине XX в. в Германии проживал только один тибетец — переводчик немецкого исследователя Центральной Азии А. Тафеля по имени Бугьял. Об этом человеке известно, что в 1920 г. он женился на немецкой кухарке Тафеля и взял себе ее фамилию. Есть сведения, что в начале 1940-х гг. он жил под Штутгартом. Что же касается обнаруженных в Берлине трупов «тибетцев», одетых в немецкую форму, то не исключено, что это были калмыки, ушедшие в Германию в конце 1942—1943 г. Эти калмыки, между прочим, нередко указывали в документах местом своего рождения Лхасу. Хотя в последние дни войны в Берлине калмыков почти не было.{378}

Но в современной китайской пропаганде в «доказательство» связи верхушки Тибета с нацистами обычно приводится следующий хорошо известный случай. В 1945 г. два пленных офицера германской армии — австрийцы Г. Харрер и П. Ауфшнайтер бежали из британского лагеря для интернированных лиц в Дерадуне, Индия. Их взяли в плен при возвращении из альпинистской экспедиции в Пакистан. Г. Харрер был офицером СС и членом нацистской партии. Оба пришли в Тибет и получили убежище, так как страна сохраняла нейтралитет. Они прожили там 7 лет и установили хорошие отношения с властями и британскими представителями. Последние по возможности помогали им, в частности, в отправке писем на родину. Харрер много рассказывал Далай-ламе о западных странах, которые тогда были диковинными и неведомыми для тибетцев. Впоследствии Харрер написал известную книгу «Семь лет в Тибете».{379} Однако ни он, ни кто-либо другой из немецкого рейха не были советниками правительства Тибета и никак не влияли на его политику. Далай-лама говорил, что к окончанию второй мировой войны, когда ему было всего 10 лет, он ничего не знал о нацистах.{380}

Важнее другой, более ранний случай. Несмотря на противодействие англо-индийских властей, в начале 1939 г. германская экспедиция Э. Шеффера благополучно добралась до Лхасы, где провела около двух месяцев. За это время ее члены установили контакт с министрами тибетского правительства и регентом Ретингом, завязали дружеские отношения со многими тибетскими аристократическими семействами. По подсказке Шеффера, регент, заинтересованный в международном признании Тибета, написал небольшое письмо главе немецкого государства, которым в то время был А. Гитлер. В этом письме, в частности, сообщалось о том, что Шефферу и его отряду, «которые являются первыми немцами, посетившими Тибет», был разрешен въезд в страну и оказана необходимая помощь, а также выражалось пожелание установить дружеские отношения между Тибетом и Германией.