В деле только девушки - Наталья Александрова

– Что вылупился? – буркнула Антонина. – Давно не видел?

Шурик мог бы ответить, что, будь его воля, он век бы ее не видал, но обострять отношения сейчас не входило в его планы. Он еще раз бросил взгляд на адрес фирмы «Аргамак»: проспект Славы, бизнес-центр «Мелодия», офис 65-й. Это в Купчине, жуткая даль. Его полуживая «шестерка» не выдержит такой дальней дороги, она может остановиться на полпути и отдать концы. Шурик представил, как он сначала давится и потеет в метро, где каждый норовит заехать локтем в глаз соседу и на халяву почитать его газету, потом долго ждет троллейбуса, с огромным трудом влезает в него с третьей или четвертой попытки, чтобы выпасть через несколько остановок с оторванными пуговицами и оттоптанными ногами. Да еще нужно радоваться, что не вытащили бумажник и не обозвали по матушке. Впрочем, насчет ругани Шурик был чрезвычайно устойчив: наслушался от Антонины такого, что сам кого хочешь может обозвать в общественном транспорте такими словами, что у всего троллейбуса уши вмиг завянут.

Но время, время дорого, как никогда. В любую минуту страшный золотозубый тип может потребовать отчет о проделанной работе, и тогда Шурик будет иметь бледный вид. Не оставалось ничего, как попытаться попросить у Антонины ее «Хонду».

– Дорогая, – преувеличенно озабоченно обратился он к своей мегере, – у тебя усталый вид. Случилось что-нибудь?

– Да ничего! – Она отшатнулась и глянула на него дикой кошкой. – Уже и дома нельзя побыть!

– Конечно, побудь, – согласился Шурик. – Отдохни, полежи, телевизор вон посмотри…

Он нажал кнопку пульта, и надо же было такому случиться, чтобы именно в это время в новостях показывали галерею «Арт Нуво» и зареванную Катерину Дронову. Новая петербургская знаменитость грустно обозревала пустые места на стенах и размазывала тушь по щекам. Шурик хотел выключить телевизор, но Антонина тигрицей бросилась на него и завладела пультом. Она внимательно прослушала интервью со следователем, хотя тот, на взгляд Шурика, не сказал ничего интересного, потом бросила пульт на диван и пошла на кухню. Шурик потащился за ней, ожидая неизбежного скандала. Вид Катерины действовал на его сожительницу как красная тряпка на быка.

На кухне Антонина рылась в шкафах и ворчала что-то себе под нос.

– У нас есть аспирин? Или что-нибудь от головы! – вдруг спросила она.

Шурик вылупил глаза: никогда, даже после сильнейшей попойки, Антонина не мучилась головной болью. Тем более что и попоек у них в доме давно не случалось – сначала Антонина усиленно готовилась к выставке, а потом не было повода праздновать. С горя же Антонина никогда не напивалась, что нет, то нет, зачем зря наговаривать.

Шурик выдал Сфинксу две таблетки аспирина из собственных запасов и налил воды из чайника.

– Дорогая, – начал он, осторожно приближаясь к ней, – не могла бы ты дать мне на время свою машину?

Реакция Антонины удивила даже его. Железная леди, как совсем недавно называли ее все кому не лень, отшатнулась и прыгнула в сторону не хуже испуганной антилопы у ручья.

– Машину? – выдохнула она. – Зачем тебе машина?

– Ездить, – раздраженно ответил Шурик. – Мне нужно съездить в одно место, а моя «шестерка» не на ходу, ты же знаешь.

– Не дам! – решительно заявила Антонина. – Нечего побираться, свою в порядке содержи.

«Вот стерва», – горестно подумал Шурик.

Если бы такое случилось вчера, он удовольствовался бы ответом и поехал на общественном транспорте. Вчера еще он очень боялся Антонину, хотя ореол успеха, окружающий его сожительницу, потихоньку стал меркнуть. Сегодня – другое дело. Сегодня он гораздо больше сожительницы боялся золотозубого уголовника. Вот что ему может сделать Антонина? Выгонит из квартиры, бросит в голову пару-тройку хрустальных ваз. Ей же хуже, потому что вазы ее, а Шурик отлично навострился уворачиваться от летящих в голову предметов. А страшный тип обещал сдать его полиции и отправить на зону.

– Что, жалко? – заорал Шурик так громко, что Антонина отшатнулась и вытаращила глаза от удивления. – Хватит жмотничать! Что я, съем, что ли, твою тачку?

– Отстань! – взвизгнула ржавеющая на глазах железная леди. – Чего ты привязался? Сказала, не дам машину, и точка!

Отчего-то Шурик вдруг зверски разозлился, даже в глазах потемнело. Он припомнил все мерзкие слова, которые выкрикивала Антонина в гневе. За долгие годы он приучил себя относиться к ее припадкам спокойно, но сейчас жутко разъярился из-за того, что эта стерва пожалела дать машину.

– Сам возьму ключи! – крикнул он и бросился в прихожую.

Антонина метнулась за ним, но не успела вырвать из его рук свою сумку. Шурик вытряхнул все мелочи прямо на пол. Ключи от «Хонды» со звоном выпали на кафельную плитку. Сфинкс схватила его за руку.

– Отдай! – крикнула она. – Урод, придурок, недотепа! Только и можешь, что чужими вещами пользоваться, своего ничего нет!

Шурик, не глядя, оттолкнул ее, но не тут-то было. Антонину мог сбить с ног разве только средних размеров динозавр. Сегодня она, конечно, была не в лучшей форме, но и Шурик никогда не был динозавром. Антонина удержалась на ногах и немедленно вцепилась зубами ему в руку. Бедолага взвыл от неожиданности и ударил ее кулаком по голове. Железная Антонина держала челюсти, как бульдог, тогда Шурик лягнул ее ногой и попытался схватить за волосы. Но под руку попалось полотенце, и он с размаху плюхнул им сожительницу по лицу. Она клацнула зубами и оторвалась наконец от его руки. Было больно, но Ковров понадеялся, что через рукав эта гадюка не смогла прокусить до крови. Он поскорее бросился вон из квартиры, даже лифта дожидаться не стал, спустился пешком. На ходу задрал рукав и поглядел, что там с рукой. Расплывались два синих следа от Антонининых челюстей, но крови не было. Это хорошо, яд не попадет в организм. Было слышно, как Антонина, перегнувшись через перила, кричит ему вслед, что он творческий импотент и чтобы валил вон из ее квартиры и не возвращался. Шурик в сердцах пожелал ей сверзиться с седьмого этажа.

Красной «Хонды» не было возле дома на пятачке, где Антонина обычно ее ставила. Не было ее и за домом на дорожке. Шурик выскочил даже в переулок, там тоже жильцы иногда оставляли машины. Красная «Хонда» как сквозь землю провалилась. Шурик в ярости бросил ключи на землю и начал топтать их ногами. Через некоторое время он поймал на себе дикий взгляд старухи с первого этажа, опомнился и зашагал быстрым шагом к метро.

По дороге он представил себе доменную печь. Большая машина подцепляет ужасными щипцами каждую композицию Антонины Сфинкс и отправляет ее в огненное печное нутро. Сама Антонина бегает вокруг и рвет на себе волосы от отчаяния. Вот в печь отправилась последняя работа, тот самый робот после ядерного взрыва. Перед глазами Шурика встала крупным планом внутренность кабины, и он увидел там себя. Он сжимает зубы и решительно нажимает на рычаг. Огромные щипцы подцепляют орущую Антонину и отправляют ее в печь вслед за гениальными художественными металлоконструкциями. Дверца закрывается. Оркестр играет в ритме похоронного марша: «Прощай, Антонина Петровна, неспетая песня моя!..»

– Что, так и расстанемся? – спросила Катя, грустно поглядывая на вывеску кафе.

– Именно так и никак иначе, – не терпящим возражения голосом произнесла Жанна. – Гонять с тобой чаи у меня времени нет. Работа стоит.

– Вот и ехала бы на свою работу, – обиделась Катя. – Что ты примчалась?

Когда Катьке не давали поесть, она обычно начинала злиться. Могла и гадостей наговорить, поэтому Ирина немедленно вмешалась.

– Мы же сами вызвали Жанну, как тебе не стыдно, Катерина? И занимаемся, между прочим, твоими делами. Этих типов, что твоим мужем интересовались, распихиваем по разным местам.

– Девочки, у меня сильный стресс! – Катерина мгновенно сменила тон на жалобный. – Я так переживаю за Валека, что даже спать не могу…

– Да что ты? – поразилась Ирина, вспомнив, каких трудов ей стоило поднять сегодня Катьку с кровати.

Подруги решили, что в фирму «Аргамак» пойдут на разведку Ирина с Жанной, потому что Катя слишком приметная. Вдруг у злодеев в черном уже имеется ее описание? Тем более что Катерина вспомнила в самый последний момент, что ее, оказывается, вызывает сегодня капитан Матросова на допрос.

– Иди в полицию голодная, злее будешь, – напутствовали Катю подруги. – Хоть сумеешь там за себя постоять!

Катерина с грустью поглядела на двери кафе и полезла в сумочку за носовым платком, потому что у нее от расстройства заслезились глаза. И тут она вспомнила в который раз, что услышала в салоне красоты разговор двух дам. Какая-то баба обещала устроить Жанне огромные неприятности из-за того, что та увела у нее любовника. Катя хотела предупредить Жанну, но все не было времени. Какой удобный случай – посидели бы в кафе, поговорили…

«Раз вы со мной так, то и я ничего говорить не буду», – подумала обозленная и голодная Катерина.