Проблемы законности и справедливости в уголовном судопроизводстве России - Олег Ярошик

В соответствии с требованиями Главы 3 статьи 12 Инструкции по организации производства судебных экспертизы в государственных судебно-экспертных учреждениях системы Министерства юстиции Российской Федерации, утвержденной приказом Минюста России № 347 от 20 декабря 2002 года, «эксперт обязан провести полное исследование предоставленных ему объектов и материалов дела, дать обоснованное и объективное заключение по поставленным перед ним вопросам». Согласно части 6 статьи 11 ФЗ от 31 мая 2001 года № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» (СЗ РФ.2001. № 23. ст. 2291), государственные судебно-экспертные учреждения (ГСЭУ) одного и того же профиля обязаны осуществлять деятельность по организации и производству судебной экспертизы на основе единого научно-методического подхода к экспертной практике, профессиональной подготовке и специализации экспертов. Если такой подход не выработан, производство соответствующего вида экспертизы в ГСЭУ не возможно. Указанный единый научно-методический подход регламентируется ведомственными нормативно-правовыми актами, в частности, утверждаемыми перечнями видов и родов экспертиз, выполняемых в судебно-экспертной системе Минюста России, МВД РФ, ФТС РФ и др.84

По мнению автора, причины противоречий в заключениях САТЭ заключаются в следующем:

– разной квалификации экспертов-автотехников, уровня их подготовки, опыта работы по специальности;

– отсутствии в постановлении о назначении экспертизы необходимых эксперту исходных данных;

– применении и использовании экспертами разных методических рекомендаций;

– ошибочном по разным причинам определении момента возникновения опасности;

– произвольном выборе экспертами технических параметров;

– предоставлении им различных исходных данных;

– заведомо ошибочном определении следствием момента возникновения опасности;

– сокрытии исходных данных и нежелании отдельных следователей в интересах обвинения предоставлять экспертам все исходные данные;

– предоставлении неверных, необъективных, исходных данных из ложно понятых интересов службы;

– умышленном предоставлении заведомо неправильных технических параметров в качестве исходных данных.

Так, по делу Цвирко на разрешение эксперта было поставлено 7 вопросов, и ни на один из них эксперт ответа не дал. Не было представлено ему данных о режиме работы светофора, на схеме – места столкновения ТС, времени проезда автомобиля до места столкновения. Эти данные эксперт почему-то не затребовал…

В судебной практике были случаи, когда эксперт, выступая ранее в качестве специалиста, а впоследствии выполняя экспертизу, назначенную судом, располагая одними и теми же исходными данными, пришел к противоположным выводам.

Так, по делу Балашовой эксперт пришел к противоположным выводам, совсем не объясняя причины своих противоречий. При этом исследование проводилось двумя экспертами, тогда как назначенная судом экспертиза – лишь одним из них.

Допрошенный в судебном заседании по инициативе защиты эксперт пояснил, что несмотря на предоставление ему материалов дела в полном объеме суд в постановлении о назначении САТЭ не указал необходимые ему исходные данные (по мнению автора, это была экспертная уловка, так как эксперту были предоставлены материалы дела в полном объеме).

Однако именно этим эксперт объяснил причины противоречий (как некоторые говорят, расхождений) в своих выводах.

Отвечая на вопросы суда, ознакомившись в судебном заседании с делом, эксперт полностью подтвердил свои первоначальные выводы о невиновности Балашовой.

Такая же история произошла в Раменском суде по делу Горшенева. Эксперт РФЦ, выступая в качестве специалиста, дал заключение о невиновности водителя (с технической точки зрения). Судом была назначена комиссионная САТЭ, производство которой было поручено в том числе и этому эксперту. В этом случае, располагая опять же одними и теми же исходными данными, эксперты пришли к противоположным выводам, вновь не объясняя иное мнение по одному и тому же делу. Судом был вынесен обвинительный приговор с компромиссом по мере наказания.

Очевидно, что тот государственный эксперт, который выступал ранее по делу в качестве специалиста и выполнил заключение, не вправе проводить судебную экспертизу по тому же уголовному делу.

Другая проблема экспертной практики, которая непосредственно касается законных прав и интересов водителей и пешеходов, заключается в том, что практически все государственные эксперты (а эксперты системы МВД – все) при проведении исследований не берут на себя ответственность давать оценку действиям водителя, заявляя, что решение вопросов о правомерности действий, причинной связи возникновения ДТП и нарушении водителями Правил выходят за пределы компетенции эксперта-автотехника, так как имеют юридический характер и их разрешение является прерогативой следствия и суда. Очевидно, речь в этом случае идет о расширении возможностей экспертизы.

Конечно, государственные эксперты предупреждаются об уголовной ответственности в соответствии со статьей 307 УК РФ и им разъясняются права и обязанности, предусмотренные статьей 57 УПК, что является определенной гарантией достоверности их исследований. Однако бывают ситуации, когда и государственные эксперты совершают не просто ошибки.

Так, эксперт-автотехник системы Минюста на Дальнем Востоке, очевидно, буквально ошалев от бесконтрольности и своей многолетней безнаказанности, просто придумал ДТС и объяснил ее в интересах виновного водителя, в результате чего уголовное дело было прекращено; в основу решения о прекращении уголовного дела следствием были положены недостоверные исследования и ошибочные выводы эксперта, который, не соблюдая требования статьи 8 «Объективность, всесторонность и полнота исследований» Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности», грубо нарушил требования единого научно-методического подхода к проведению САТЭ и пришел к выводам, которые полностью не соответствовали методическим требованиям и рекомендациям по производству автотехнических экспертиз. Прежде всего, эксперт неверно привел расчеты скорости, которые не имели объективного научного и технического обоснования; ошибочно определил удаление от места столкновения и при этом без всяких на то причин и пояснений отказался от дальнейшего исследования, после чего пришел к совершенно необоснованным выводам о виновности, с технической точки зрения, погибшего потерпевшего при отсутствии непосредственных очевидцев происшествия.

В нарушение требований закона, существующих требований, методических рекомендаций и указаний эксперт произвольно и надуманно принял величину скорости движения автомобиля как 50-60 км/час, после чего с учетом этой вымышленной скорости он выполнил все иные расчеты и в результате пришел к ошибочному выводу, что водитель автомобиля не имел технической возможности избежать столкновения.

Между тем не представлялось возможным установить скорости движения ТС экспертным путем не представляется возможным, так как не зафиксировано каких-либо следов торможения ТС, а также не зафиксировано следов скольжения мотоцикла после его падения на асфальт. Вторая ошибка эксперта являлась математической, когда он при расчете расстояния между автомобилем и мотоциклом исходил только из скорости автомобиля, однако в данном случае они двигались навстречу друг другу, и это расстояние должно рассчитываться исходя из сложения скоростей; скорости при этом складываются, ТС проходят большие расстояния в определенный промежуток времени, что безусловно влияет на выводы эксперта-автотехника, однако эксперт при расчете этого расстояния, очевидно, умышленно не учел совсем, что мотоцикл тоже двигался.

Потерпевшие получили исчерпывающее заключение квалифицированного специалиста, обратились с жалобой об отмене незаконного и необоснованного постановления следователя о прекращении уголовного дела.

Как поступит следователь, от которого сегодня никто не требует установления истины, неизвестно, ведь обязательное назначение дополнительной (повторной) экспертизы в таких случаях законом не предусмотрено. Необходимы и уже давно назрели серьезные изменения в законодательстве и в этой части.

Из судебной практики

Совсем недавно некие представители в гражданском процессе по иску известного юриста и более чем успешного законодателя В. Жириновского представили в суд в обоснование свои доводов «Заключение специалиста», выполненное на бланке ООО «Агентство независимых экспертиз». Несказанное удивление и даже оторопь вызывает это заключение, представленное в суд представителями лидера ЛДПР.85 Прежде всего, своим качеством, полнотой и объективностью исследования «эксперта», имеющего «профильное» образование и «надлежащую» подготовку.