Слезы русалки - Надежда Виданова

она здесь, среди этой здоровой красоты, где можно вздохнуть полной грудью.

– Видите ли, – открывает рот Вера, но Настин муж ее тотчас перебивает.

– Видишь ли! – Он взмахнул руками, как ненормальный. – Вера, умоляю, перейдём на ты.

– Хорошо, – поправляет себя Вера. – Понимаешь, рай на земле находится где-то на востоке, на его страже стоит Херувим с пламенным мечом. Посему человеку приходится самому искать себе наиболее удобное место жительства, но оно не может и не должно быть универсальным подобно раю. Честно говоря, я очень скучаю по Москве, мне она ближе и милее. Возможно, во мне слишком медленно течёт кровь, а Москва даёт пинок, заставляя бежать в своём бешеном темпе. Я люблю этот город.

– Ты меня удивляешь, – Настин муж качает головой, подперев рукой щеку. – Я бывал в Москве пару раз как турист и по работе, и я скажу всем вам, что это город умалишенных. Все куда-то бегут, огрызаются, разговаривают исключительно сами с собой. Психиатры могут сделать себе состояние на каждом отдельно взятом москвиче. Редко где можно найти столько мрачных, странных, резких и озлобленных людей. Погода там тоже, мягко говоря, шепчет, и так круглый год. Летом там адское пекло, осенью – хочется повеситься, а зимой можно примерзнуть насмерть, если не вольёшь в себя литр горячего кофе. Только поздней весной более-менее терпимо, но это всего один месяц. Жить круглый год, испытывая на себе столь разные погодные условия, тут в самом деле легко повредиться умом. А ведь это административный центр всей России! Там правительство сидит! Нет, это ненормально. Ведь говорили же о переносе столицы. Нужно сделать столицей России любой приморский город. Вот было бы дело.

– Не согласна, – Вера хмуро поджала губы. – Я не хочу умалять значимость других городов, это дело очень недостойное, но справедливости ради какой из них может тягаться с Москвой за звание столицы? Москва – это душа России. Сколько раз огонь равнял Москву с землей, но всякий раз Москва восставала из пепла и становилась только сильнее прекраснее. Вспомни, когда записано первое упоминание о Москве.

– 1147 год, – важно отмечает Настин муж, делая при этом такое по-профессорски важное и надутое лицо, что Вадим прыснул от смеха и тихонько посмеялся в кулачок. Идиот думает, что Юлечка оценит его исторические познания.

– Вот, – подхватывает Вера. – Москва – оплот нашей страны, по правде сказать, даже Санкт-Петербург не достоин этой чести, хотя и он повидал окаянные и изумительно прекрасные времена, а главное очень важные. Но сколько всего пережила Москва! Каждая улочка – бесценная история. Москва, она какая-то очень народная, что ли. Красивая, широкая как русская душа. Не такая помпезная как Питер, а простая и честная.

– Я все равно не признаю Москву, жутко охальный город. Что скажите, Юлия?

– Да, я тоже не люблю, – Юля отрывает глаза от телефона, чтобы тотчас обратно их опустить. В этот момент Вадим чувствует с женой странное родство, не зря же ведь они поженились, в конце концов. На Юлином хорошеньком личике, ровно, как и в голове Вадима, читается один и тот же немой вопрос: "Как вообще можно всерьёз разговаривать о такой галиматье?"

– Это потому, что вы тут выросли, – дружелюбно отвечает Вера. – А я выросла в Москве. Каждая лягушка хвалит своё болото.

– Ничего подобного, – возражает Настин муж. – Я вообще-то уроженец Воронежа, здесь у меня всю жизнь жила бабка, я к ней ездил раз в год на две недели. Это уже потом я переехал, чтоб не спиться от серой местности, где нет и не предвидится моря. Мне повезло, как и тебе, Вера. Настя тут живет, поэтому квартиру или дом покупать не пришлось. У нас в стране потому и каждый второй алкоголик, что люди моря не видят. А мне без моря не жизнь, понимаете, друзья? Я просто романтик, понимаете? – Настин муж смотрит на Юлю, ему кажется, что он выглядит поэтом-философом, но на самом деле он похож дурачка. – Как твой Сашка, Вера, у него такая же буйная свободная душа. Сань, разве тебе не тесно в этой бетонной коробке, которую у нас сделали столицей державы?

– Я согласен, Вань, – ответил Саша. А, так он, оказывается, Ваня. – Я планирую переехать сюда с женой окончательно.

Лицо Веры вытянулось, она испуганно озирается на Сашу, рот глупо приоткрылся. Вадиму стало ее даже жалко. Бедняжка явно не ждала такой подставы от обожаемого мужа. Саша как ни в чем не бывало хлебал лимонад с одноразового стаканчика. Может быть, он слишком поспешил с заключением, но он об этом не думал.

– Вот и правильно! – Горячо одобряет Ваня. – Здесь у тебя откроется второе дыхание, ты сможешь творить.

– Дааа, – Вадим смакует протяжность собственного голоса. – Тут Саша натворил шедевров как нигде более. Кто-нибудь помнит тот великолепный портрет Лидии, невесты нашего брата Павла?

– А, – Ваня проявил горячий интерес. – Я, кстати, ее помню. Красотка, черт побери! Фигуристая, большие глаза, длинные, но…, – его экстаз пресекся угрожающим взглядом Насти. Она, как и все близ живущие женщины приятной внешности, терпеть не могла обольстительную и бесстыжую Лидию, искренне и от всей души недоумевая, что в ней нашёл такой благородный и принципиальный человек как Павел.

– Кстати, Саш, а где этот портрет? – Даже Юля оторвалась от телефона. – Красивый такой, очень похоже вышло.

Саша взглядом пожелал Вадиму отправиться в ад.

– Он испорчен, – отвечает Саша, делая при этом свой фирменный взгляд, говоривший, что более на эту тему он не произнесёт ни слова.

– Я бы не сказал, – Вадим удивился, сколько наслаждения ему доставляет теребить Сашины раны. Откуда в нем этот порок? Разве они не родные братья? Тем не менее, он продолжал. – Портрет заиграл по-новому. И мне, кстати, так нравится больше. Прекрасная Лидия заслужила эту картину.

– Я бы тоже хотела посмотреть, – Вера внимательно, пожалуй, даже слишком внимательно, смотрит на Сашу.

– Вера, вы считаете Сашу гением? – Вадим обернулся всем корпусом к Сашиной жене.

– Очуметь! Вы что, до сих пор на "вы"? – Ваня аж прыснул слюнями от смеха и удивления. – Вот это дела! У меня такое чувство, словно мы перенеслись в Петербург девятнадцатого века.

– Да, считаю, – жёстко ответила Вера, проигнорировав Ванино изумление. – Саша – невероятно талантливый художник, я считаю его великим.

– Да, Санек рисует хоть куда, – Ваня никак не уймётся, хотя Саша, Юля и Настя уже внутренне напряглись, понимая, что сейчас идёт диалог исключительно Веры и Вадима,