Зов ааори (СИ) - Сухов Лео

Я подчинился. Мои пальцы сомкнулись на рукояти, и я перевёл взгляд на девушку. Та открыла глаза и с удивлением огляделась по сторонам. Я знал, что она с трудом видит меня. Слышала ли она нас?

– Как… твоё… имя? – спросил я, еле размыкая губы.

– Имя? – девушка слегка качнула головой и улыбнулась. – Ира. Меня Ири-на зовут…

– Шрам! – Со-лан в упор смотрел на меня. – Ты должен!

Я помотал головой и перевёл взгляд на девушку. Ири-на – красивое имя.

– Где я? Что со мной? – жалобно заговорила девушка.

– Я однажды пожалел! – проговорил Са-лан. – Лишь однажды. Парень был так похож на моего внука… Мой внук изменился, пытаясь стать мудрецом, а он был так похож… Знаешь, как его зовут сейчас, Шрам?

Я не знал, но догадывался. Кажется, сейчас догадались об этом и все присутствующие. Похоже, Са-лану совсем нечего было терять. Рука дёрнулась прежде, чем я успел бы пожалеть об этом и передумать… Тонкий нож легко прошёл между рёбер и пробил сердце. Девушка вздрогнула, всё ещё глядя на меня. В её взгляде застыли удивление и укор, который заставил меня в ужасе разжать пальцы и выпустить нож. Он со звоном ударился о камни, подскочил пару раз и замер на полу.

Са-лан сделал шаг вперёд и расцепил браслеты. Тело Ири-ны выскользнуло и упало к моим ногам. Она так и продолжала смотреть вдаль.

– Никогда нельзя жалеть, если ааори помнит своё имя, возраст, кто он и где находится. Никогда! Иначе потом не оберёшься бед…

– Как тебя зовут? – спрашивает седой человек.

Я честно пытаюсь вспомнить, но не могу. А ещё постоянно кошусь на мёртвую девушку.

– Я не знаю…

– Это правильный ответ, – мужчина перехватывает мой взгляд. – А вот она назвала имя. Но вы – безымянные и нерождённые. Вам имя не положено. Кто ты?

– Человек, наверно, – с сомнением отвечаю я, снова покосившись на девушку.

– Не косись, – мужчина цепко ухватил меня за подбородок и заставил повернуться к нему. – Жить или умереть тебе, решалось на первом вопросе. Так ты – человек?

– Человек… – должно быть что-то, что помогло бы увидеть моё отражение.

– Хорошо, а сколько тебе лет? – седой смотрит внимательно. Не могу понять, раскусил он меня или нет.

– Я не знаю, – честно отвечаю я.

– Хорошо, – кивает седой. – И последний вопрос: где ты?

– Я не знаю… – совсем тихо говорю я.

Он смотрит так, будто собирается взглядом меня проткнуть. Впрочем, я и ожидаю, что сейчас мне проткнут грудь, как той девушке.

– Отлично, – седой кивает куда-то в сторону. – Тащите его в тельную.

Я внимательно посмотрел на Са-лана. Так значит, старик пожалел не одного ааори… Или меня он мог отпустить, но почему?

– Сомнение в ответе… – проговорил Са-лан, не глядя на меня. – Если слышишь в ответе сомнение, всё равно нельзя жалеть. Теперь я понимаю это… Вы всё запомнили, мастера и эры?

– Не сказал бы, что мне это понравится… – заметил Ксарг. – Но повторить смогу…

– Тогда последняя часть… – Са-лан устало вздохнул. – Если бы девушка правильно ответила на вопросы, я взял бы у неё кровь и отнёс туда.

Мудрец указал на дверь слева.

– А нового ааори отнесли бы туда – в «тельную», – Са-лан указал на дверь справа. – Потом всех новых ааори разносят по комнатам для обучения. А кровь… Что делать с кровью, я вам сейчас покажу…

Он подошёл к двери слева, открыл её и взял рядом со входом какой-то пузырёк.

– Такие используются для зелий, чтобы они не портились… – проговорил он. – Однако на наших более сильное плетение. У нас много таких пузырьков. Хватит и на сто тысяч ааори. А печать всегда поможет сделать больше. Всё, теперь проходите… Здесь я вам открою последние тайны Убежища…

И мы вошли. В огромном зале, в слабом свете светящихся кристаллов, я увидел огромную пещеру, чей свод поддерживали массивные колонны. И вся эта пещера была занята стеллажами. Тысячи и десятки тысяч пузырьков стояли на стеллажах. В один ряд. И рядом с каждым из них была глиняная табличка. Все пузырьки испускали ровное свечение разных оттенков.

– Мы отслеживаем каждого ааори. Если светится красным – это обычные ааори. Если окрасилась в оранжевый – эти ааори стали мудрецами. Синие вкрапления – это начало изменения. Когда пузырёк засветится синим – то изменение произошло. Если пузырёк потух – значит ааори мёртв. Есть другие цвета, но объяснять долго – лучше вычитать в справочнике. Здесь хранятся пузырьки всех ааори, что ещё живы. Идёмте!

Са-лан уверенным шагом двинулся между рядами в дальний конец зала. Там, на нескольких стеллажах, стояли запылённые и потускневшие пузырьки. Один из них, самый пыльный, располагался на отдельной подставке.

– Га-ра-ан, один из первых ааори-мудрецов… – произнёс Са-лан, указывая на одинокий пузырёк. – Тот, кто вернулся с Прилива. Тот, кто ушёл в Дикие Земли… Его пузырек всё ещё светится спустя двадцать восемь веков…

Все молчали. Древний пузырёк стоял на отдельной полке и издевательски светился сиреневым. Двадцать восемь веков… Лишь Ксарг подошёл ближе, разглядывая его.

– Или вон тот, посмотрите! На табличке есть имя и год рождения. Посмотрите! – не унимался Са-лан.

Я сделал шаг вперёд и застыл. Табличка говорила о том, что эта кровь принадлежит ааори Браготу. И родился он две с половиной тысячи лет назад. В той же комнате, где родились все ааори в этом мире. Неправильные ааори. Не двоедушные. Те, кто рождён из нежити… Свет от его пузырька был фиолетовый.

– Зачем вы нас так воспитывали? – спросил я. – Зачем такой отбор?

– Затем что ваше дело – защищать от изменения! – ответил Са-лан. – Ваше дело – служить. Ваше дело – охранять. Амбиции, самомнение, способность вести за собой – всё это не нужно, Шрам! Поверь, в первые века восстаний ааори было очень много! Ты даже не можешь себе это представить… И ни одно из них не было бескровным! Ни одно!.. Стоит среди вас появиться лидеру – и происходит страшный бунт. Потому что никто не хочет покорно служить, и никто не хочет сражаться с нежитью… Все ааори и аори хотят одного – жить хорошо и сытно!.. И ещё хорошо бы, чтобы не нужно было при этом работать! Однако то, что выбивается из аори воспитанием ещё в детстве – из вас выбивается кровью и потом. И это ваша плата за право не быть детьми… А ещё вы грешники! Не думаю, что боги отдали бы нам праведные души…

Са-лан резко успокоился, обвёл нас холодным взглядом и указал на дверь:

– Я показал вам всё. Однако готов ответить на ваши вопросы… Буду ждать вас там, перед залом с «заготовками», а потом я расскажу, как передать всё это дело вам. Хватит тянуть! Да, Ксарг?

– Пожалуй… – ответил тот. – Однако я бы ещё раз всё осмотрел…

– Осмотри, а потом подходи! Мне надоело барахтаться в этом дерьме, а вот тебе – ещё предстоит…

Мудрец счастливо улыбнулся и двинулся к выходу, а я с потерянным видом шёл следом. Находиться здесь я больше не имел ни сил, ни желания. И я был такой не один – эры и Энари тоже не стали задерживаться дольше положенного. Только мудрецы потратили ещё час, досконально осматривая каждую комнату.

Глава 11

Са-лан остановился перед входом в зал с «заготовками», достал из рукава колокольчик и позвонил. Тихий звон далеко разносился по пустым коридорам Убежища. Мы стояли молча, и никто не решался заговорить. Только Са-лан несколько раз начинал бормотать что-то себе под нос. Его эмоции постоянно менялись — то радость, то страх, то горечь. Он первым не выдержал тишины. Снова позвонив в колокольчик, он посмотрел на меня:

— Ну и как тебе, Шрам? Получается считать себя человеком?

– А разве я не человек? — спросил я. – Или тот факт, что меня сделали из начавшего обращаться тела, что-то меняет?

– А мне казалось, должен изменить… – усмехнулся Са-лан. – Ведь нежить — это ваш враг.

— Это ничего не меняет. А нежить – не наш враг, – я не удержался. — Нежить — ваш враг…