Принципы и несчастная гордость (СИ) - Дубинская Анна

– Поспорили на твой «Айфон»?

– Да, на мой «Айфон» и на ее новую сумочку.

– Капец вы девки…. Дальше что было?

– Ну вот, я и пошла в рекламное агентство. Я целый месяц проходила эти кастинги. И вот когда нас уже осталось только четверо претендентов, и роль была у меня в кармане, появилась твоя Аня. Ее без всяких кастингов и нервотрёпки взяли на роль. Прикинь? А нас всех выгнали, ничего не объяснив. Теперь я должна Лисецкой свой новый смарт. Меня папа убьет. Ы-ы-ы…

Рита снова ревет.

– Перестать уже рыдать, сама виновата. Дальше что было? Ты решила отомстить Ане?

– Не совсем. Когда она вышла из агентства, я все ещё сидела на территории офиса. Мне не хотелось никуда идти. Настроение было дерьмовым. Мне нужно было взять себя в руки. А Аня, она… Она сама подошла ко мне. Первая подошла… И я сорвалась. Наговорила ей всякой белиберды. Прости. Прости. Она забрала мою роль. Забрала….

Я устало вздыхаю и тру переносицу озябшей рукой. Рядом с нами проходит кучка парней. Они резво гогочут и бросаются друг в друга снегом.

– Прости, – шепчет Рита.

– Тьфу на вас. «Игра престолов» какая-то. И что? Что именно ты ей сказала?

– Я сказала….

– Ну?

– Я сказала, что ты бабник и кобель. Что ты и мне присылаешь эти видео… Извини, умоляю прости. Я идиотка. Я не знаю, что на меня нашло. Это несправедливо. Несправедливо, что ей досталась роль. Просто так… понимаешь?

– Я понимаю только то, что ты провела себя как дура. Капец. Спасибо тебе Рит. Не ожидал я такого. Но ты же знала, что правда рано или поздно вскроется? Смысл был врать?

– Конечно знала. На тот момент я просто хотела сделать ей больно…

– Эх… И что мне с тобой делать? А? Что мне делать? Ты хоть поняла, что ты натворила? Твою мать, блин. Вершитель судеб, – тихо рычу на нее.

– Прости, – снова лепечет она.

– Не прощу. Стерва ты Ритка – вот кто. А я думал, ты нормальная девчонка, и все поймёшь. Ошибался.

– Ром, я не хотела. Правда. Все само собой случилось. Я дура – ты прав… Прости.

– Что-то я не верю тебе. Раскаяние твое лживое. Но это уже не важно.

Я замолкаю и думаю, что с ней делать? А что делать? Не убивать же ее? Черт.

– Ладно, некогда мне. Итак дел по горло, а ещё ты своей ересью проблемы создаёшь. Забудь обо мне куколка и больше не маячь на горизонте. Поняла? И при встрече, сделай вид, что мы не знакомы. Поняла? Не хочу тебя знать! Прощай!

Я разворачиваюсь и быстро иду к выходу.

– Стой, – окликает она громко, мне приходится обернуться.

– Что еще? Мне идти надо, – нетерпеливо произношу, пиная сугроб ботинком.

– Ром, я все думаю о том парне, с которым ты тогда разговаривал около Педа. Не связывайся с ним…

– Это все?

– Теперь все..

– Спасибо за заботу, – смотрю на ее опухшие, черные от туши глаза, и здравое любопытство все же берет вверх над злостью.

– Что с ним не так? Ты про Бучу? – снова подхожу к ней.

– Я не знаю, как его зовут…. Но ты ему что – денег должен? Прости, что спрашиваю. Просто он картежник… Он многим должен… И моему брату крупную сумму. Очень большие деньги. Он приходил к нам недавно, и я случайно услышала их разговор. Игорь пытался вытрясти с него свои деньги. А тот просил отсрочки и ляпнул, что весь в долгах, и должен не только ему. Вот…

– Я ему не должен, и он мне тоже.

Я не хочу слышать этих непонятных слов, но я ей верил. Сейчас в данную минуту, черт, я понимал, что блондинка говорит правду.

– Он мне должен оказать одну услугу, это все что ты должна знать. Так говоришь – он картежник? – осторожно прощупываю почву.

Ее слова неприятно сдавливают грудную клетку. Я чувствую какой-то подвох. Карты и бабки. Бабки и карты. Черт. Будто все это связано.

– Да. Он Игорю больше сотки должен и ещё многим парням. Просто предупреждаю, он может быть опасным, – говорит Ритка, все ещё не унявшая дрожь в голосе.

– Ясно, – вздыхаю я. – Зачем ты все мне это говоришь? А?

– Не знаю, – шмыгает носом. – Наверное, пытаюсь загладить вину. Вдруг тебе это пригодится. Не связывайся с ним.

– Хорошо, мамочка. Это все?

– Все…

– Прощай. Информация и правда мне пригодится.

– Ты меня простишь?

– Подумаю, – бросаю коротко и, наконец, ухожу.

Медленно бреду до своей машины, оглушенный острой на вылет новостью. Буча – игрок. А это значит, что моя сделка с ним может быть как под угрозой срыва, так и просто фальшивой. Любой расклад означает лишь одно – мне светит армия.

Сажусь в свою Хонду и завожу мотор, мысленно иронично улыбаясь. Не зря я сегодня с продажей пролетел, как знал – не надо уступать. Возможно, вообще продавать не придется. Черт.

По пути домой очень хочу позвонить Рустаму и спросить его в лоб о нашем уговоре. У него действительно есть дядя Эдик – военный. Но вот только каковы его возможности? И вообще в курсе ли он, что должен мне помочь? Ха. И правда смешно будет, если нет.

В последний момент передумываю и набираю Марка. Сначала надо посоветоваться с лучшим другом.

– Да, привет, – отвечает мне Марк после длинных гудков.

– Не занят? На пару минут, разговор есть.

– Говори. Не занят пока. Выбираю рубашку для ужина. Мы в эту субботу идем в ресторан.

– Круто. С Варей романтик? – интересуюсь у него.

– Не только. Приглашены ее родители и моя мама с сестрой. Короче вся семья будет в сборе. Возможно даже отец заскочит, – поясняет, немного взволнованно, Марк.

– О, смотрю у вас все серьезно? Ресторан! Здорово! Поздравляю!

– Серьёзней не куда. Так что за тема? Что по деньгам кстати решил?

– Вот как раз и звоню по этому поводу. Возможно, деньги не понадобятся, – радость за друга улетучивается.

– Как это? Ты чего – мотик продал?

– Нет. Узнал кое-что про Бучу. Он картежник оказывается, и бабок всем должен. Поэтому…

– Поэтому ты теперь боишься с ним связываться? – перебивает Марк. – М-да. История не камильфо. И чего делать будешь?

– Не знаю. Сам ещё отойти не могу. Теперь вариантов вообще нет.

– Ну что ж. Надо думать.

– Да чего тут думать? Позвоню Рустаму сегодня и назначу встречу. Очная ставка будет. Так и спрошу у него. Есть ли вообще этот шанс у меня. Может он специально придумал байку, чтобы денег достать?

– Ха. Интересная картина вырисовывается. А у нас из парней его кто-нибудь знает?

– Нет. В том то и дело, что он старый школьный чел. Черт знает, чем он сейчас занимается. Может мошенник вообще.

Марк замолкает, видимо обдумывая мои слова.

– Слушай-ка, – снова оживает он. – Мой тебе совет. При любом раскладе не связываться с ним. Фиг знает, что там. Или проси контакты напрямую дядьки его. И уже с ним решай.

– Точно. Так и сделаю. Это уже выход. Спасибо.

Я прощаюсь с другом и сразу набираю любителю азартных игр. Увидеться с ним договариваюсь на субботу. Конечно, приходится ему приврать, что я готов отдать деньги. Просто иначе есть риск, что он вообще не придет.

Сегодня у меня выходной, поэтому я просто катаюсь по городу вот уже больше часа. Медленно плыву в потоке машин и думаю о своей жизни. Что-то у меня в последнее время все не клеится. Ни в личной жизни, ни на других фронтах.

Даже в учебе у меня глупые непонятки. Нужно было ещё до Нового года принести дипломную работу, а я ее ещё не доделал. Теперь декан при каждой встрече дёргает меня. Я знаю, что он прав, но и сделать ее быстрее не получается.

В общем, виной всему был я сам. И никто кроме меня. Я сам выбрал этот образ жизни и эту работу, из-за которой у меня нет времени для учебы. Сам выбрал играть роль шута Чарли Чаплина с Аней. Сам выбрал бегать от армии.

А может ну его. Уеду я в армию. Год послужу, изменюсь, стану либо хуже, либо лучше, как повезет. Русская рулетка, ей Богу. Уйду калекой, значит так тому и быть.

Уже дома я почти свыкся с мыслью, что все-таки мои потуги были напрасны. Анька все равно меня не любит. Ждать меня тут не кому. Армия, так армия. Значит, такая судьба.