Мариуполь - Максим Юрьевич Фомин

и забором «Азовстали». ССО, спецназ МГБ со шлаковых отвалов контролируют всю территорию. Фактически, как шутит «Админ», полк «Азов» превратился в ЧОП «Азов», который контролирует только территорию завода. В эти дни ОБТФ массово применяет коптеры со сбросом гранат и ВОГов. На касках у бойцов теперь тоже белые полоски, чтобы оператор мог отличать их от противника. Все это стало напоминать какую-то компьютерную игру: по команде люди на экране выполняют какие-то действия, кто-то крутит пультом как джойстиком, сбрасывает гранату, слышатся крики: «есть, попал!», «мимо, блядь!»

Группа «азовцев» из трех человек, зажата у забора, он слишком высокий, поэтому наши бойцы не могут четко кинуть гранату, чтобы она упала прямо возле забора, постоянно перекидывают дальше. На помощь приходят коптеры с ВОГами. Снайперскими бросками группа противника уничтожена.

Каждый раз облетая территорию «Азовстали», я вдруг понимаю, что при желании тут можно воевать еще месяц. Вопрос только в том, сколько у противника продуктов и воды. Разные идиоты уже придумали конспирологические истории о том, как по каким-то секретным канализационным каналам «азовцы» получают продукты от местных жителей. В интернете «азовцы» рассказывают об ужасах их адского госпиталя, подвала, в котором заживо гниют раненые.

Пленные рассказывают о том, что сам полк «Азов» и его командиры находятся в отдельном здании с самым мощным подвалом и не испытывают недостатка в воде и продуктах. Большая часть из них не принимает участия в ежедневных боевых действиях. От полка работают только снайпера. Линию фронта держат морпехи, нацгвардейцы и пограничники. В «азовском» бункере находится «Старлинк», что позволяет им иметь устойчивую связь с любым уголком планеты. О таком чуде российская армия может только мечтать.

Дежурства на ВПУ стали очень скучные, напоминают какой-то пикник, развлекает только общение с ССОшниками, нашими подписчиками, которые рассказывают о своих приключениях под Киевом в начале СВО.

14 МАЯ

Мы с «Админом» напоминаем персонажей фильма «Поколение убийц», которые постоянно хотели получить какую-то интересную миссию. Слава Богу за «Питона», он идет нам навстречу, и сегодня мы должны помочь резервистам 107-го полка: они будут атаковать, а орудия 35-й артиллерийской бригады должны им помогать.

Мчим по Левому берегу в район улицы Лепорского к недостроенной пятиэтажке. Буквально десять дней назад я со Стешиным и «Гудвином» лазал здесь, снимая битую технику.

Сейчас тут небезопасно. Хохлы от души насыпают сюда из АГСа и поливают стрелковкой. На блокпосту нас останавливают напряженные резервисты — вроде как они опять недавно кого-то подстрелили из своих.

— Вы кто? — спрашивает боец через открытое окно.

«Админ» в красивой кепке, в красивых темных очках, с красивой длинной бородой внешне очень напоминает американского «солдата удачи», который «убивал коммунистов» когда всем остальным мама давала мелочь на бургер в школе.

— Пятый рейнджерский, сынок, — отвечает «Админ» на полном серьезе.

Ошалевший часовой ничего не понимает, но нас отпускает. Еще раз убеждаюсь в бессмысленности большинства блокпостов.

«Питон» нас передает двум подполковникам-артиллеристам, которые будут корректировать артиллерийский огонь. Подъехал «Рекрут», командир 107 полка. Еще пару месяцев назад он напоминал обычного забитого жизнью советского офицера, которому после распада Союза нечего есть, но он хочет дотянуть до пенсии. А сейчас это настоящий рейнджер, с трофейным безухим шлемом и модной экипировкой.

Вчера бойцы одного из батальонов полка ворвались непосредственно на территорию «Азовстали», прямо в литейный цех, но закрепиться там не получилось. Они потеряли 11 человек ранеными и одного убитым. Пока еще резервисты не «вывозят» ближний огневой контакт. Поддерживать же их артиллерией, когда они уже зашли в цех, стало невозможно. Батальон отказывается идти в атаку, и выведен для восстановления боеспособности.

Командование снова требует атаковать, но как это сделать никто не знает. Сегодня будет какая-то суперартподготовка, лично командарм приедет за ней наблюдать. Теперь понятно, почему подполковники такие перепуганные. Мы идем в пятиэтажку, поднимаемся на предпоследний этаж. Здание не достроено, представляет из себя просто бетонный каркас.

Стенами защищен только лестничный проем, там расположились резервисты, которые ведут сверху наблюдение. Честно говоря, отсюда видно только крышу цеха. Из-за многочисленных зданий и деревьев ничего не видно, поэтому, фактически, солдаты охраняют сами себя. На предпоследнем этаже из снарядных ящиков выложен заборчик, откуда подполковники собрались корректировать огонь. Нам здесь ни поднимать дрон, ни управлять им нет возможности. Мы объясняем, что для корректировки огня с помощью коптера не обязательно залезать на пятый этаж, наоборот мы можем спуститься вниз, не стоять на простреливаемом участке и спокойно корректировать огонь.

Подполковник возражает:

— Но генерал приедет сюда!

— Ну скажем ему, что сюда лезть не нужно.

— Нет генерал сказал быть здесь.

— Так мы будем здесь, но только внизу.

Видимо сама мысль о том, что можно ослушаться приказ генерала хотя бы на йоту, вызывала у подполковника ужас.

Мы и еще один офицер артиллерист спустились вниз. Под зданием была территория бывшей вневедомственной охраны. В гаражах стояли битые патрульные машины. Мы расположились и подняли коптер. По «Азовстали» непрерывно что-то работало. Подъехал командирский «Тигр», из него вышел командующий генерал-лейтенант Сечевой, с двумя охранниками ГРУшниками, и полез на пятиэтажку. Офицер-артиллерист, который был с нами, корректировал огонь орудий по телефону, с помощью связи «Феникс».

Пушки давно расстреляли стволы, поэтому корректировка была бесполезным занятием. Разброс снарядов достигал 700 метров и более.

* * *

Утром мы обменялись рацией с «Питоном», в нашей радиосети он был «Менеджер», который должен был вызывать «Хот-дога» (меня). Количество прилетов по «Азов-стали» увеличилось, видимо заработали и другие батареи. Я увидел, как несколько снарядов легло приблизительно там, где наступает наш батальон.

— «Хот-дог» «Менеджеру», «Хот-дог» «Менеджеру». Вы в воздухе? — зашипела рация.

— «Менеджер», я «Хот-дог». Мыв воздухе.

— «Хот-дог», посмотри куда они, блядь, стреляют, снаряды по нам летят.

— «Менеджер», так точно снаряды летят по вам.

— Пойди и скажи им чтобы не стреляли.

Я с полной выкладкой бегу к пятиэтажке. Надо сказать, что помимо артиллерии работала стрелковая и АГС, правда непонятно кто по кому. Забегаю на НП. За углом, прижавшись к стенке, стоит охрана генерала. Сам Сечевой курит сигарету и наблюдает за разрывами. Это, конечно, абсолютно бесполезное занятие, потому что он видит только кусок цеха и только те снаряды, которые падают непосредственно в этот цех. Если снаряд падает за помещение или куда-то дальше, он просто не может это наблюдать.

— Товарищ генерал, артиллерия долбит по 5-му батальону. Нашему ДНРовскому, который вдоль речки наступает.

— Чем бьют? Зажигалкой или осколочными?

— Не могу знать, не артиллерист. Цвет разрыва густой белый дым.

— Понятно, это зажигалки. Вот этот долбоеб стреляет, — показывает пальцем на