Забытые тени - Артем Каменистый

трубчатую кость. С силой задвинул внутрь кость поменьше, небрежно заблокировав опаснейшие трофеи из осколка Жизни. Размахнулся посильнее и метнул импровизированную гранату в рогача, беснующегося в переплетении призрачной плоти.

А теперь ходу! Бегом-бегом! Бежать тут особо некуда, так что быстро домчался до стены и попытался вжаться в нее, растечься, подобно медузе, выброшенной на пляжный песок.

В этом деле даже миллиметр не бывает лишним. Чем дальше ты находишься от места, где начинает буйствовать Жизнь, тем лучше. Так что смотреть на дело рук своих не стоит, ведь если достанет, в первую очередь пострадает всё спереди. Включая глаза. А мои лекарские навыки не настолько хороши, чтобы восстановить их после серьёзных травм. Да и будь они развиты получше, это дело далеко не мгновенное.

Лучше сразу умереть, чем остаться слепым в подземелье, кишащим непонятными, но, несомненно, опаснейшими призраками.

За спиной загудело, затрещало. Взревел болезненно рогач, каким-то образом освободивший голову из плена призрачной плоти. Послышались странные звуки, походившие на то, будто торопливо лопаются сотни гитарных струн. Загрохотало так, что дрогнули кости под ногами. Это явно обвал начинается, и очень надеюсь, что он не затронет значительную часть колодца.

А что это там со спиной происходит?! Будто кожу стягивать начинает.

Едва это ощутив, я тут же активировал Каменную сферу. Процесс быстрый, но не сказать, что мгновенный, так что изначально приготовился применить его при малейшем подозрении на нехорошее.

Как это нередко бывает, ультимативный защитный навык отключил все звуки и погрузил меня в непроглядный мрак. Темно, тихо, и страшно, несмотря на то, что теперь есть несколько секунд полной безопасности. Хватит этого или нет, не знаю, но больше ничего поделать не смогу.

Козырей не осталось.

Смерть, или пронесло? Ответ узнаю скоро.

Одна секунда.

Две.

Три…

* * *

Зрение после навыка должно восстанавливаться мгновенно, однако перед глазами так и стояла тьма. Да, в колодце с освещением не всё хорошо, но мрак царил лишь до пробуждения громадного призрака. Его туша фосфоресцировала столь интенсивно, что при моих навыках этого более чем достаточно.

Напрашиваются два объяснения: или я ослеп, или призраки перестали светиться.

Хотя нет, вон, во мгле что-то просматривается. Скорее намёк на свечение, чем на свечение как таковое.

Проницательный взор Некроса

А вот теперь другое дело. Пусть картинка от навыка и не заменяет полноценное зрение, мне секунды хватило, чтобы выяснить самое главное.

Растворения жизни — мощнейшее оружие этого мира. При определённых условиях оно способно сравниться с тактическим ядерным зарядом, а в некоторых случаях даже его превзойти. Самые слабые трофеи от этой силы могут таких дел наворотить, какие отряду далеко не последних альф не по плечу.

Но в этом случае мощи даже парочки слабейших Растворений не хватило. От четвёрки призраков из «группы поддержки» ни следа не осталось, а вот о главном такое не скажешь. Как и о рогаче, что совсем уж удивительно. Последнее, что я видел, это как из него саму жизнь выкачивают в пять «насосов». Но нет же, сумел пережить то, что стаю не самых низовых тварей Пустоты испепеляет запросто.

Наверное, буйство Жизни ослабило путы, и копытный монстр не просто вырвался, он помчался прочь, пытаясь повторить мой трюк. Только направился не к дальней стороне площадки, где я обосновался, а гораздо ближе к арке. Думал выскочить из опасной зоны по лестнице, но та или вес его не выдержала, или рухнула, подточенная происходящим. Видимо этот звук я и принял за начало опасного обвала. Там, среди рассыпавшихся камней, рогач и остался. Пострадал неслабо, его ведь сразу приложило, да и потом потрепало. Вон, десятки тонн костей исчезли, вместо них завалы пыли остались. Она настолько переработана, что почти не выделяется в подсветке Взора Некроса.

Чистейший субстрат.

Рогача потрепало до жути. Похоже на то, что основной удар Жизни пришёлся на заднюю часть туши. Всё прочее до какого-то момента прикрывалось плотью гигантского призрака. От пары лап остались ошмётки, похожие на окорока, приготовленные по варварской технологии. На соседних с ними участках туши мягких тканей не осталось вовсе, а кости выглядели так, будто их несколько часов калечили свёрлами разного диаметра и в кислоте полоскали.

Да и прочие части смотрелись не сказать, что прекрасно. Однако, несмотря на чудовищные ранения, рогач продолжал подавать признаки жизни. Дышал шумно, с хрипом, то и дело шевелил передними лапами, отделавшимися лишь снятой до мяса кожей, пытался приподнять голову.

Непохоже, что он способен встать и задать мне взбучку. Если его не трогать, вряд ли сумеет излечиться. Твари Лабиринта обладают повышенной регенерацией, однако далеко не у всех она способна справиться с фатальными повреждениями.

А это именно фатальные.

Следовательно, в данный момент с его стороны опасаться нечего.

А вот насчёт главного призрака такое не скажешь. Потому пусть он почти полностью растерял своё мертвенно-бледное свечение и смотрелся выжатой половой тряпкой, но тряпка эта потрясала своими размерами. И в силу столь могучего телосложения непонятно, насколько сильно он пострадал. Да, в отличие от рогача, этот мега-вихревик до конца оставался в эпицентре применения растворений и получил по полной. Однако это создание куда могучее копытного монстра, да и сама природа его такова, что плоть хуже поддаётся всепожирающей силе Жизни.

Взор Некроса показывал, что в недрах призрачной туши вовсю сверкают странные огоньки. Будто там лилипуты сварочными работами занимаются. И «сваривают» они разорванные нити сложнейшей структуры, на которой держится непрочная плоть. Непонятно, сколько времени займёт восстановление целостности этого своеобразного «скелета», зато понятно, что будет дальше.

Конец мне будет дальше, вот что…

Смиренно ждать решение судьбы не в моих правилах. Потому пришлось лезть в невеликие карманные запасы с проверкой. Несмотря на падение и прочие «кульбиты», пузырьки с особым маслом не пострадали. Также при мне сохранился маленький мешочек соли. Уж не знаю, как она действует на этого исполина, зато точно знаю, что все без исключения создания призрачной природы от неё не в восторге.

Определившись с «боеприпасами», я решительно направился к призраку.

Тот будто почуял, что дело попахивает ненужными проблемами. Огоньки «сварки» разгорелись поярче и погуще, из опавшей плоти начали вытягиваться тончайшие отростки.

Помня, как надёжно они удерживали громадного рогача, я прибавил ходу, торопливо взбивая пыль, что осталась от переработанных Жизнью костей. Невесомая, она тучами взмывала вокруг меня, набиваясь в глаза, нос и рот. Моргая, обливаясь слезами, кашляя и чихая, я добрался, наконец, до потрёпанного монстра и щедро плеснул из первой склянки.

Призрачная плоть задёргалась, заколыхалась, будто пытаясь