В пламени холодной войны. Судьба агента - Коллективные сборники

Нервозность, признаки которой Веннерстрем не раз замечал в Москве, оказалась действительно обоснованной.

Глава 14

Было темно, когда самолет вылетел из Москвы. Пункт назначения – Новосибирск. Стиг давно вынашивал мысль об этой поездке, но осуществилась она лишь в 1951 году. Интересная со всех точек зрения, она с самого начала содержала один наиболее важный для него пункт: если все пойдет по задуманному плану, можно будет попасть на базу промежуточной посадки стратегических бомбардировщиков – одну из сенсаций Советского Союза, окруженного завесой секретности.

По обычному расписанию до Свердловска приземляться не предполагалось, но по какой-то причине маршрут временно изменили, и один британский военный дипломат заранее предупредил Веннерстрема, что будет промежуточная посадка на военной авиабазе. Само по себе это не было примечательным. Где угодно имеются комбинированные военные и гражданские аэродромы. Но в эпоху «холодной войны»…

Зимняя ночь скоро осталась позади, начало светать, и все окно заалело дивным светом. Летели уже над равнинами к востоку от Уральских гор. Через левый иллюминатор, чуть ли не вывихивая шею, Стиг все старался заглядывать как можно дальше вперед. В Москве никто из контрразведки не помешал ему купить билет. К тому же удалось взлететь до того, как расписание вошло в нормальное русло. В общем, все шло хорошо. Но швед все еще сомневался в информации англичанина – никак не мог поверить такому везению.

Постепенно спустилась облачность. Впереди можно было разглядеть лишь кое-какие фрагменты земли. Но Стиг не отрывался от иллюминатора. Неожиданно в тумане мелькнули привычно знакомые очертания строений. Сразу после этого самолет начал снижаться. Большой аэродром военной авиационной базы! Сколько он их повидал за свою жизнь! По причине тумана были зажжены сигнальные огни. Виднелось много строений, тянулись ряды ангаров, и среди них – отчетливо проступающая башня административного здания. Дальше – запорошенные снегом ряды четырехмоторных бомбардировщиков. Англичанин оказался прав.

То, что произошло после посадки, можно было назвать просто идеальным везением: оранжевый джип выехал навстречу и показал место парковки – свободное пространство между бомбардировщиками. После выхода из самолета все двинулись мимо десятка этих красавцев в зал ожидания. Шли медленно – несколько человек тащились с багажом, – поэтому было достаточно времени, чтобы понаблюдать.

Советское ядерное оружие еще только зарождалось, никто не знал, насколько далеко продвинулись русские. Поэтому было интересно заметить хоть какой-нибудь признак, свидетельствующий, что самолеты модифицированы и стали носителями атомных бомб.

Взгляд на бомбовые люки в нижней части корпуса ничего не прояснял. И не было никакой возможности опознать установку радиолокационных бомбовых прицелов. Зато не составляло труда заметить, что каждый самолет снабжен пластмассовым колпаком под носовой частью, что говорило о наличии антенны подобного радиолокационного прицела. Имелись и другие антенны, но технических познаний шведа оказалось далеко не достаточно, чтобы понять их назначение. Поэтому, как только вошли в административное здание, он быстро юркнул в туалет. Стекла окон не были прозрачными, их намеренно закрасили чем-то белым, но вверху зияла открытая форточка. Поставив стул на стол, Стиг залез наверх и начал щелкать «лейкой» с телеобъективом, чтобы потом по фотографии изучить антенное оборудование. К его великому сожалению, он успел сделать только два снимка, потому что снаружи толпой повалили механики и закрыли обзор. Пришлось довольствоваться малым.

Впрочем, ему скоро повезло в другом. Он не раз уже удивлялся тому, как много информации «разбазаривают» русские через такие банальные вещи, как карты погоды. Это было очевидно слабым местом в их системе секретности. Оказалось, что можно легко черпать сведения прямо «со стены». И теперь на такой же карте, висевшей в стороне от зала ожидания, Веннерстрема привлек список рассылки, данный в нижнем углу, – в основном непонятные сокращения. Но в середине шел ряд названий, на которых Стиг задержал взгляд. Там были указаны номер и место какой-то дислокации, по-видимому, вновь созданного бомбардировочного соединения. Эта деталь показала шведу, что строительство стратегических бомбардировщиков продолжается.

Между тем, к его разочарованию, столь познавательное занятие быстро прервали. Подошел старшина и прямо перед носом любопытного иностранца снял карту. Не грубо или невежливо, а просто с негромким извинением.

Вылета из Свердловска пришлось ждать порядочно. Никаких записей о наблюдениях Стиг так и не сделал: в условиях «холодной войны» это было бы слишком рискованно. Зато, привольно раскинувшись в кресле, он предался размышлениям…

Увиденное на базе впечатляло. Но успехи американцев заставляли умерить пыл. В распоряжении стратегических бомбардировщиков США имелись базы в Европе и Азии, с которых легко было достичь любую цель на советской территории и вернуться назад. Русские же не располагали базами за пределами своих границ. Была, правда, возможность дотянуться до США через Северный полюс и Канаду, но на возвращение не хватило бы топлива. С любой точки зрения, такие полеты стали бы самоубийственными, а совершить вынужденную посадку в Мексике значило оказаться под угрозой интернирования. Но даже такой вариант американцы рассмотрели и построили систему ПВО в этом сравнительно малом секторе. В любом случае выходило, что американцы по-прежнему остаются застрельщиками и лидерами в «холодной войне». Русским же приходится изо всех сил тянуться, чтобы противостоять угрозе.

В конце концов, мысли Веннерстрема снова вернулись к информации, полученной из карты погоды.

В Стокгольме, куда я вырвался ненадолго после поездки в Сибирь, один из моих начальников очень заинтересовался сведениями и хотел услышать подробности. Он был генералом и, кроме того, моим другом. Имени называть не буду, так как не хочу подрывать чью-либо репутацию и причинять неприятности.

Я рассказал о посадке на русской авиабазе и назвал номер одного нового соединения бомбардировщиков. Но только номер. И, как бы между прочим, заметил:

– Подробности о дислокации у меня записаны в Москве, но я не успел сделать географическую привязку. Вернусь – сделаю.

Выбросив этот разговор из головы, я больше не думал ни о картах, ни о том, что атомные авиабазы в Советском Союзе относились к первоочередным целям американских бомбардировщиков. Но тем более неожиданный повод для раздумий возник, когда я возвратился в Москву.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});